— Интересно, от кого он тут лавку закрывает? — усмехнулась Адель и, посмотрев на меня, тоскливо улыбнулась.
— Думаю, по привычке, — усмехнулся я. — Я не знаю, вернемся мы в город или нет.
— Это не важно, всё решится в бою, я полетела, — чмокнула меня в щечку Адель. — Встретимся снаружи.
— Удачи в бою, — прошептал я, смотря за тем, как огромный зверь на кожистых крыльях прыжками устремился в дыру и вот уже взлетает.
А там, высоко в небе, зверь подхватил черного рогатого рыцаря лапами и пропал в черном небе.
Ветер донёс громогласный крик тысячи глоток, да, этот крик был издалека, но я знал, что армия императора приближается. И что бы там ни говорила Кин про ливень и про то, что стихийники воды решили не участвовать в бойне, в моей голове не укладывались простые вещи.
Как мы можем победить целую армию? Как горстка людей способна противостоять отточенной на убийство себе подобных огромной махине. Это Императорская регулярная армия.
— Ну что, — прокряхтел Данте, подойдя ко мне. — Пора размять старые кости.
— А мы точно не можем сбежать? — спросил я.
— Арно, конечно же лучшая битва это та, которую можно избежать, не спорю, но судьба города зависит от этого боя, — усмехнулся старик. — И сбежать не получится, они заблокировали телепортацию. Иначе я бы вас унес домой, ты уж поверь.
— Спасибо, что прибыл, — тихо проговорил я.
— Это дело города, если мы сейчас не дадим Имперцам отпор, то наш город падет, — ответил мне некромант. — Знаешь, смешно мне, Арно, смотреть на тебя. Ты изменился.
— Тюрьма меняет людей.
— Нет, я не об этом. А о том, как ты спорил со мной, что ты ни разу не темный, — улыбнулся, чертя на камне какую-то руну, старик. — Теперь ты принял свою суть?
— Я темный стихийник, чернее ночи, — рассмеялся я. — Темнее нет. И тот спор, что я светлый, даже вспоминать смешно.
— Ну вот и славно, что ты разобрался в себе. Тогда полетели, посмотрим, что там творится, — проговорил Данте, активируя руну, и меня вместе с ним как на лифте понесло вверх, а к нам присоединилась молчаливая Лили.
Сестренка молчала и море слов, которые раньше сыпались из нее без остановок, теперь словно закончились.
И, пока мимо пролетали разрушенные этажи и скалы, она тихо обнимала меня со спины.
Когда мы вылетели на поверхность я понял, почему Лили молчит, она знала, что происходит. И знала, что будет в той или иной вариации.
Мы оказались на огромной стене, внизу же, за стеной, было видно разрушенное лавкой здание. Целый тюремный замок, в котором зияла огромная дыра, пробитая лавкой, а за стенами виднелась толпа людей, человек восемьсот, что бежали из тюрьмы.
Именно те люди, которых я пощадил в бойне. И они решили бежать, так как войска императора шли сюда, чтобы уничтожить мятежников.
Эти люди бежали по чистому полю в ночи, бежали прямо на стену имперских воинов. Тысячи и тысячи воинов в едином строю шли к нам. И вот во тьме я услышал крик и в небо полетели тысячи огненных стрел в тех, что бежали из тюрьмы. Их тела были просто утыканы стрелами. Они кричали, молили о прощении. Не воинов, что слали в них стрелы. А почему-то императора, которому плевать на чужие жизни.
— Армия Императора никого не щадит, — услышал я голос принцессы Саири. — Те, что не выполнили свою задачу, должны понести наказание.
Я видел, как сотни человек умирают от стрел своих же товарищей, как с небес срываются огромные звери с кожистыми крыльями и убивают провинившихся. А провинились они лишь в том, что не смогли убить меня. И за это лишь одно наказание.
— Смерть, — тихо произнес я, понимая, что битвы не избежать.
Интерлюдия
Император из своего шатра напряженно смотрел на далекие очертания новой тюрьмы для одаренных, магов и изменённых. Он знал, что это всегда проблематично.
Тюрьма создавалась для самых опасных существ, тех, кого по-хорошему стоило бы убить, но они слишком ценны.
Ценны их знания, ценны их умения, ценны их тела. Императору как ученому было понятно, что их нужно изучать. Сколько книг было написано с запретными тайнами, сколько книг он прочитал в тайной библиотеке своего отца…
— И все равно это грязное место, — печально вздохнул Император Саутору, держа в руке кубок с вином. — Как это вообще могло случится?
В этой тюрьме никого не должно быть, она только-только построена. Первое, что он сделал после захвата чужой столицы, так это заложил казармы и эту тюрьму. Еще до того, как победил в войне того психа, бывшего короля Севера.
Тот словно сам просил, чтобы началась война и две империя объединились. Шансов у психа выиграть войну против Саутору не было, плохая экономика, плохое управление городами, которые давно забыли, что такое сильная рука столицы. Государство словно само шло в руки и захват страны шел не кровавым методом.
Нет, он не карал эти свободные города, торговля должна объединить их лучше чем армия и лужи пролитой крови, иначе никогда тут не будет мира. А выжженная земля без населения не нужна даже демонам.
До свадьбы надо быть крайне осторожным, иначе та империя, о которой он мечтал и которую строил с самого своего перерождения, рухнет сразу же после его смерти как карточный домик. А тут вдруг его предала та, от которой он точно не ожидал подобного.
— Да, она не подарок, но мне казалось, что сестра никогда не ударит в спину, — нахмурился Саутору, перебирая перстень и вновь пытаясь вызвать сестренку Саири, но ее кольцо не откликалось. — Неужели ей здесь стало настолько скучно, что она решилась на переворот?
Решения дилеммы не было. Перед свадьбой, первой в его жизни, столкнуться с такой сильной попыткой переворота от самого близкого человека… Как это решить?
Безумие какое-то. Да и где Саири смогла найти таких сильных магов вне армии, которые легко и просто перебили сильную, подготовленную охрану тюрьмы для магов?
Охрана была готовы к первым заключенным. Значит, советник и доверенный Арктур Солобский прав. Саири решила создать штаб мятежников в крепости, непреступной как внутри, так и снаружи. А значит…
Охрана тюрьмы предала императора, там есть сильные маги и они примкнули к Саири.
И тут земля вздрогнула под ногами, Саутору почувствовал чудовищное возмущение магии и самого пространства от того, что некий сильный маг переместил нечто огромное… Каменное, неужели скала или гора?
— Арктур! Тварь! — прокричал император. — Что происходит? Я тебя на куски нарежу, откуда у Саири маг такой мощи?! Что они там творят?
— Не знаю, я не знаю! — отозвался, уже с нотками истерики, полноватый Арктур. — Штурм еще не начался, видимо, внутри у мятежников случился разлад.
— Какой разлад, Арктур? Это была телепортация, кто-то телепортировал скалу! — прокричал император, чувствуя, как плющится кубок в руке. — Она разнесла половину тюрьмы!
— Вы ошибаетесь, мне еще не доложили. Мы сейчас активируем защиту, Келад, Келад! Активируй защиту от порталов! — прокричал Арктур и попытался выбежать из шатра, но император Саири схватил его за ухо, не дав уйти.
— Я маг и мне виднее, телепортацию от взрыва огненного уж я точно отличу, — зло проговорил Саутору. — Охрана, доспехи! Арктур, ты со мной идешь к воинам, к тюрьме, разберемся лично.
— Там опасно, ваше величество, я не позволю вам рисковать своей жизнью! — взвизгнул Арктур от того, что Саутору внезапно схватил нож для фруктов и отрезал ему ухо. — ААААА! За что?!
— У меня такое ощущение, — холодно проговорил император, пачкая свои одежды в крови подданного. — Что дело нечисто. И ты не чист передо мной.
— Я всегда с вами рядом, я вас не предавал, мои клятвы не рушимы, — пролепетал Арктур, когда император отпустил его голову и ловко подобрал с ковра отрезанное ухо.
— Знаю, и только потому ты всё ещё жив, — холодно проговорил Саутору, а его уже облачали в легкий позолоченный доспех — Лично буду руководить штурмом, Мадьяр, генерала ко мне.
