Как докладывает наша разведка, все вражеские некроманты в шоке от произошедшего.
Что творилось ночью умалчивается, насколько это возможно, особенно в их рядах.
Но скрывать свое поражение для них проблематично, когда по берегам лежит армия мёртвых.
Некротических драконов больше нет, воздух почти полностью наш, мертвые птицы уже редкость, ночью большую их часть перебили. А вражеские стаи измененных сейчас в таком состоянии, что лучше к ним не приближаться.
Сегодня утром к нам как раз прилетел белоснежный изменённый на первый раунд переговоров с нашей стаей.
Нашей стае предлагается мир и спокойная эвакуация из города, отъем нескольких самок, и, возможно, одного самца в качестве репараций.
Ну а люди пусть решают свои вопросы сами, между собой, ведь изменённым, как вещал переговорщик, здесь делить нечего.
Как мне по огромному секрету сообщил меняющий лица, когда пришел меня проведать, о том, что я хоть и чисто формально, но принадлежу стае, знают уже во вражеских рядах. И, кажется, они меня хотят. Не волнует их даже то, что я человек.
Вражеские стаи не хотят сражаться с нами дальше по очень простой причине: они не вывозят.
Они-то рассчитывали, из-за нашего малого числа, легко нас уничтожить, самок забрать, щенят поделить. Но не тут-то было, мы потери считай что вообще не несём.
Их встретил противник, который по крови и по качеству превосходит их. И очень сильно. Не зря же Катарина именно сюда, к местной стае прибилась, эта сука к слабым бы не пошла.
И сейчас переговорщик в затруднительном положении, старейшины нашей стаи сделали переговорщику такой жесткий расклад, что теперь все ждут, что решит наш бородатый Герцог-отшельник.
— Их стаи будут уничтожены, если к вечеру за такое предложение ими не будут принесены извинения, — усмехнулся меняющий лица. — И да, Арно, ты теперь официально водник нашей стаи, один из нас.
— Ну просто замечательно, а можно я буду свой собственный водник? Не? — пробурчал я утром, пытаясь не напялить штаны себе на голову.
Но война войной, а я старался каждую секунду отдать учёбе, так как даже не особо понимал, почему у меня получилось создать смерч.
И потому сейчас пытался познать то, что было неподвластно мне, на заднем дворе книжной лавки вместе с Кин и Адель, которая также, как и я, отдыхала после ночной бойни.
Адель ночью, говорят, оторвалась на все сто, даже в стан врага наведалась, притащив туда в когтях с собой еще и Катарину. И порезали там немного некромантов. Но славу богу, их самих не разорвали на части.
— Кусок ты говна, делай огонь! — кричала Кин.
— Я не могу! Ну не получается у меня! — кричал я на глиняную чашу, из которой я должен был выделить газ и сделать поток огня. Про газ, конечно мне не говорил никто, а Кин назвала это единением с водой.
— Палкой его! — орала Кин. — Бей кусок говна, в монастыре тебя бы уже на куски порвали!
— Адель, ты чего дерешься? — подскочил я от того, что меня огрели палкой по спине.
— Делай пых-пых, быстро! — указала палкой Адель на глиняную чашу с водой.
— Оно не может так просто делаться, водород прочно связан с кислородом, а водород можно получить в процессе электролиза воды. И как сделать это просто мыслью я не понимаю! — прокричал я в отчаянии. — Проще Калашников сделать, чем огонь из воды!
— Элетру-у-у-у, — попыталась выговорить Адель, а потом посерьёзнела и ткнула меня палкой. — Делай пых-пых!
— Что такое Калашников, — быстро сориентировалась Кин.
— Не знаю.
— Делай Калашников, хочу, — проговорила Кин и, не дождавшись от меня ничего, обратилась к измененной. — Адель, лупи.
— Не-не-не, — отошел я от Адель. — Никаких палок.
— Мой прекрасный ученик, — подошла ко мне Кин с хитрой улыбкой. — А теперь рассказывай, что такое кус, лар, од?
Во двор из лавки открылось окно и на нас посмотрел, недовольный и невыспавшийся Данте, приподняв свои очки.
— Что кричим, а драки нет? Не шуметь, у меня много работы. Кин, вода состоит из двух частей, воздух и газ, который, собственно, и горит, — усмехнулся старик, смотря на свою бабушку, что пыталась переварить услышанное. — Как говорится, век живи век учись, и тихо теперь, не шуметь!
— Но вода жидкость, как она может состоять из газов? — опешила Кин. — Ученик, огонь из воды получается из-за перехода энергии воды в другое состояние, ведь так?
— Думаю, если упрощённо, то да. Но огонь питать надо и когда горит газ… — потер я голову. Замучился уже и я и голова, и голова соображала плохо.
— Газ горит, я знаю, такой газ по бамбуковым трубам для производства бумаги, он транспортируется по миру уже несколько веков, — села в своем черном кимоно Кин в позу для медитации. — Но разве вода состоит из газа? Нет, она кипит и испаряется, но это всё равно вода, она есть и воздухе…
— Ты, кажется, сломал Кин, — тихо шепнула мне Адель.
— Пока еще нет. Кин, а сколько состояний у воды?
— Вода испаряется, газ. Вода не испаряется, жидкая, вода замерзает, твердая, у воды три состояния, — пробормотала Кин и показала мне три пальца. — Три состояния, ты даже такое не знаешь, кусок?
— Нет, их четыре.
— Врёшь
— Нет.
— Данте! Внук! — завопила Кин и окно вновь открылось.
— Ну чего, бабушка? — устало проговорил Данте
— Он говорит, что у воды четыре состояния, он врет! Подтверди! — прокричала Кин.
— Ну вот, Бабушка, ты и попалась на крючок Арно, а я тебе говорил, не обманывай и не вреди нам, — устало проговорил Данте и приподнял очки. — Он не врет, у воды четыре состояния.
— Значит, врешь и ты, их три!
— Нет, четыре, — спокойно проговорил Данте и указал на солнце. — Нам светит часть газа из воды, которая перерождается в другой газ и именно там, как я понимаю, и существует четвертое состояние воды.
— Три, — дрогнул голос у Кин и она внезапно пропала.
— Данте, что случилось? Что с ней? — испугался я, безумного призрака нам только не хватало.
— Ей нужно время, она отдыхает. Вернется чуть позже, — устало проговорил Данте. — Арно, иди лучше пообедай и отдохни как следует, ночь может выдаться жаркой.
— Ну и я пойду тогда, а то вдруг мой отдых резко закончится, — шмыгнула носиком Адель и поцеловала меня в щечку. — Давай, не скучай.
— Да где тут поскучаешь? — вздохнул я, смотря на глиняную чашу. — Как водород может отделиться просто так, силой мысли…
— Воля, — холодно проговорила за моей спиной Катарина, которая точно видела поцелуй Адель в мою щеку. — Воля способна на всё.
— Привет, — проговорил я, не оборачиваясь.
— Спасибо, что живой, я на дозор, — проговорила глухо Катарина в шлеме.
— Поцелуй на удачу?
— Мне не нужен, — хмуро проговорила Катарина. — А свой ты непременно получишь перед боем.
— Удачи.
— Она мне не требуется, я опираюсь на мастерство, — проговорила Катарина и ушла.
И вот я посмотрел ей вслед, десять воинов в черных латах шли за девушкой, что возвышалась над ними. На ее черных латах были видны новые царапины, на ее щите еще были видны кровавые подтеки. Ведь именно она с подчиненными на земле встретила тех, кто все же смог переплыть реку.
— У нас потерь нет, — проговорил я. Это был первое, что мне сообщили, когда я оклемался после полной отдачи сил реке. — Я смог.
Ноги не держали, но вот я, еле ковыляя, вошел на кухню, где вовсю хозяйничала Лили.
— Нет, ты что-то не понимаешь! — говорила Лили Альфреду который сидел у нас на кухне с огромным синяком на лице. — Мужа я выберу себе сама. Арно, он пришел свататься!
— Не приходил я свататься! — прокричал возмущено Альфред, — Я пришел за книгами по темным искусствам! А Данте направил меня на кухню.
— Неправда! — всё не унималась Лили. — Он пытался меня обнять и что-то там говорил, что хочет меня попробовать!
— Чего кричим? — вошел в кухню Данте с книгой, опутанной серебряными цепями. — А ну тихо всем, книга по темным искусствам вот, тута. Читать будете вместе с Арно, вдвоем.
