— Я принесла новости. Важные.

— Вот, дорогуша, — сказал Огальвет, протягивая ей дымящуюся миску с похлёбкой.

— Я не голодна, Огальвет.

— Она согреет твои руки. Держи на коленях, обхвати руками.

— Какой же ты умный, — улыбнулась она ему.

— Что за новости? — спросил я, облокотившись на каминную полку.

Пулло, Сорин и Далья тоже подошли ближе.

— Я знаю, куда направилась элитная гвардия короля.

— Куда? — резко спросил я.

Мы знали, что их отправили на тайное задание. Мои собственные разведчики потеряли их след где-то у Хелламира, светлого города фейри на реке Блювейл.

— Они углубились в Лумерию, в сам Иссос, чтобы захватить пленника.

Всё моё тело напряглось. Я знал ответ ещё до того, как задал вопрос:

— Кто им нужен?

— Принцесса Уна, дочь короля Коннала.

— И они её похитили? — спросила Далья взволнованно.

— Да, — ответила Хава, её возбуждение теперь сменилось жалостью. — Они собираются использовать её, чтобы заставить её отца сдаться.

Некоторое время никто не произнёс ни слова, осознавая, что мой отец совершил невозможное. Это вполне могло привести к концу войны и возвести Нортгалл к власти.

Первым нарушил молчание Сорин.

— Им потребовалось огромное мастерство, чтобы пробраться в Иссос и похитить принцессу.

— Так и было, — добавила Хава, уже не дрожа. — Они убили фермера и его семью за пределами города, на холме, откуда был отличный вид на дворец. Когда они увидели, как от Валла Локкир отъехала карета в сопровождении королевской стражи, они последовали за ней, решив, что это принцесса, или, возможно, кто-то важный, кто сможет помочь им добраться до неё. Стража и карета поехали почти за пределы города.

— Это была она, да? — спросил я.

Хава кивнула.

— Она везла исцеляющий шар для больного мальчика, деревенского жителя.

— Почему она так глупо рискнула своей головой? — спросил Сорин.

Никто не стал отвечать. Принцесса уже однажды поступила неразумно, и кажется, исход был тем же. Она снова оказалась пленницей Нäкт Мира. Однако на этот раз мой отец устроил всё с умыслом, понимая, какое влияние на ход войны может оказать пленница её значимости.

— Полагаю, они держат её в подземелье? — Я повернулся к огню, пытаясь подавить бурю, бушующую в крови от этих новостей.

— Не в подземелье.

— Где же её держат? — спросила Далья.

— В замке под стражей. В покоях для наложниц.

— Что? — выдохнул я. Белый горячий всплеск магии полыхнул в моих венах.

Сорин подошёл ко мне, скрестив руки.

— Ты хочешь сказать, что король Закиэль сделал девственницу-принцессу Иссоса своей новой наложницей?

— Пока нет. — Хава встала, вернула Огалвету нетронутую миску с похлёбкой и посмотрела на меня. — Король встречался со своими воинами у границы. Он планировал присоединиться к ним в походе на Иссос, но отменил приказ и вернулся в Нортгалл, когда узнал, что его тайная миссия удалась.

— Она ещё ребёнок, — прошипел я сквозь зубы.

Хава нахмурилась.

— Она давно взрослая женщина.

Когда я вытащил её из подземелья Нäкт Мира, она была лишь робкой, молодой девушкой.

— Он уже вернулся в Нäкт Мир? — спросил я, чувствуя, как моя магия жаждет действия.

— По слухам, его ждут этой ночью. Завтра утром он планирует, чтобы принцессу Уну представили ему при дворе.

— Бедная принцесса, — прошептала Далья за моей спиной. — Должно быть, она напугана до смерти.

— И это не всё, — добавила Хава. — Говорят, он собирается отрезать ей крылья и отправить их её отцу вместе с первым требованием о капитуляции. — Она надела капюшон, скрыв свои маленькие рога, и тихо добавила: — Затем он сделает и другие вещи… и будет отрезать другие части.

— Довольно, — прорычал Сорин. — Мы прекрасно знаем, на что способен Закиэль.

— Откуда ты всё это знаешь? — спросил Пулло.

Хава подняла острый подбородок чуть выше.

— Я хороший шпион.

Далья тут же добавила:

— А теперь мы знаем, что он собирается использовать принцессу, чтобы, наконец, подчинить королевство Лумерию своей власти.

— Нет, — произнёс я холодно, хотя тело моё пылало, а магия вспыхивала жарким пламенем. — Завтра утром мы войдём в Нäкт Мир и заберём её первыми. Затем мы используем её, чтобы получить преданность и Нортгалла, и Лумерии.

Все взгляды обратились ко мне в молчании.

— Пришло время мне занять свой трон.

ГЛАВА 3

УНА

Комната была тёплой, но я всё равно дрожала. Глубокой ночью метель утихла, оставив после себя тягостное предчувствие надвигающейся беды. С тех пор как меня заточили в этой комнате несколько дней назад, я почти не спала.

В камине горел голубой уголь, добываемый в горах их королевства. Он излучал бледный, светящийся синий свет. Этот цвет должен был мне дарить утешение, напоминая о храме при лунном свете в моём доме, Валла Локкир. Но утешения не было. Напротив, свет был холодным и суровым, заливая своими оттенками роскошные покои.

Когда на рассвете служанка принесла мне тёплый чай, она приказала переодеться в платье, которое я теперь носила, так как меня должны были представить при дворе сегодня. Кто-то грубо прорезал отверстия для крыльев на спине, поскольку платье, очевидно, было сшито для бескрылой тёмной фейри.

Хотя единственное окно в этой комнате было забито досками, я могла видеть сквозь щели, как серое небо светлело с наступлением утра.

Первые несколько дней я оставалась в простом синем платье, в котором меня похитили. Оно было запачкано кровью Мин и грязью от пути. Я посвятила эти дни, оплакивая свои утраты, но понимала, что выход к королевскому двору означал, что мне предстоит встретиться с величайшим врагом моего народа — королём Закиэлем, Демона Короля Нортгалла.

Я должна была сбросить свои траурные одежды, чтобы предстать перед ним. Платье, которое мне дали, не было откровенным, за исключением одного — его цвет был жемчужно-белым. Я не была глупа. Я понимала, что это значит. Это цвет невинности, чистоты и королевской семьи лунных фейри.

Король Закиэль хотел, чтобы я предстала в этом девственно-белом одеянии, как истинная принцесса лунных фейри, чтобы показать своему двору, что он захватил ту, из-за кого началась война. Моё пленение и пытки побудили моего отца к действиям много лет назад.

И вот я снова в этом проклятом месте, теперь — орудие в руках Демона Короля, чтобы заставить мой народ сдаться. Но я не предстану перед ним побеждённой и напуганной. Я подавлю свой страх и поведу себя достойно своего звания, что бы он ни задумал сделать со мной.

Тем не менее, я прикусила губу, думая, что, должно быть, переживает сейчас Баэлинн, не зная, где я, и боясь худшего. Хотя, по крайней мере, мой отец был прикован к постели и едва осознавал происходящее. Маленькое благословение в его болезни теперь.

Снаружи щёлкнул засов, и дверь отворилась. Вошёл высокий тёмный фейри в чёрном плаще стражи. Это был не один из тех, кто похитил меня. К счастью, с тех пор как я здесь, я не видела никого, кроме служанок. Этот воин был в чёрном капюшоне, скрывавшем его рога, изогнутые назад.

— Принцесса Уна, — произнёс он торжественно. — Идите с нами.

Я задумалась на мгновение, не станет ли это последним моим походом, и сердце забилось в горле. Но, как и обещала себе, я подняла голову и, выпрямив спину, прошла в открытую дверь. Снаружи ждали трое других, все в капюшонах, готовые сопроводить меня. Один из них встал по левую сторону — выше других, но он не смотрел на меня и не произнёс ни слова.

Тот, кто открыл дверь в мою комнату, занял место справа и повёл нас вперёд. Мы торжественно двинулись сквозь замок с чёрными стенами.

После моего первого пленения я, несмотря на страх, испытала мрачное любопытство к тёмным фейри и их королевскому замку Нäкт Мир. Замок был построен на вершине Виксет Кроне, потухшего вулкана, находившегося в самом центре их царства. Стены замка были вырезаны из вулканического стекла. В прошлый раз, когда я была здесь, в сыром, отвратительном подземелье, я представляла, что верхний дворец должен быть мрачным и удручающим местом.