— Понимаю. А твоя сестра? Я помню, как встречала её. Её образ под лунным светом до сих пор ярко запечатлен в моей памяти.

Тесса замялась, её взгляд был устремлён вперёд, и она тихо произнесла:

— Она всё ещё там. Когда я встретила Безалиеля, я хотела забрать её с собой, но… — она покачала головой. — Она не захотела ехать.

Увидев, как она переживает, я сказала:

— Ты беспокоишься о ней. Ты скучаешь по ней.

— Очень. Я понимаю, почему она не захотела уехать и жить среди клана темных фейри. Это так отличается от того, как мы выросли. Но я не могла оставить своего спутника, а теперь переживаю, что она осталась там одна.

— Но у неё есть твой отец, верно? Тот, который владеет постоялым двором?

Её лицо напряглось, когда она взглянула на меня. Она ничего не сказала, лишь резко кивнула. В этот момент Безалиэль остановился у линии деревьев и, оказавшись в тени, повернулся к нам лицом. Он действительно был огромным фейри. Когда я впервые увидел Редвира, едва не ахнул вслух. Фейри звери словно вылеплены из гранита, как великаны.

— Гриндольвек — фейри зверь, — спокойно произнёс он. — Как бы он ни выглядел.

Мы с Голлом переглянулись с любопытством.

— Чтобы вы понимали, его мать начала рожать прямо у этого ручья. Наяда услышала её крики и помогла ей принять роды. Какая-то часть крови наяды передалась Гриндольвеку при рождении, изменив его. — Он сделал паузу, нахмурившись. — Его мать умерла во время родов, и наяда, что стала повитухой, вырастила его. Он решил остаться здесь, вдали от Ванглосы, хотя мы всё ещё считаем его одним из нас.

— Когда это было? — спросил я.

— Мы точно не знаем, — ответил он с мрачным видом. — Не меньше тысячи лет назад.

— Ему больше тысячи лет? — поразился я. Фейри могут прожить триста, может, четыреста лет, но не тысячу.

— Вероятно, это кровь наяды, — предположил он, бросив взгляд через плечо, а затем снова повернулся к Голлу. — Будет лучше, если пойдёте только вы и ваша Мизра. Остальные пусть следуют на расстоянии.

— Ты не пойдёшь с нами? — уточнил Голл.

Безалиель притянул Тессу ближе, словно защищая её.

— Мы подождём здесь.

Его настороженность усилила напряжение, накрывающее нас, когда мы приблизились к деревьям.

Голл кивнул Кеффе и Сорину, затем взял меня за руку, и мы вошли под полог леса. Листья уже начали золотиться и багроветь, а наши шаги оставляли хрустящий след на опавших листьях. Моё внимание привлёк журчащий ручей, когда мы погрузились в прохладную тишину этой небольшой рощи.

Это место казалось оазисом лесной красоты посреди бескрайних равнин. И тогда я почувствовала это. Магию богов.

Я сжала руку Голла.

— Ты чувствуешь?

— Да.

Эта сила была ощутимой, словно поток прохладного ветра, наполняющий это место живой энергией. Мне казалось, я могла вдохнуть её, мои лёгкие расширялись, пытаясь поглотить больше.

— Гриндольвек! — позвала я, остановившись перед ручьём.

Хотя деревья начали менять свой наряд, вокруг воды всё ещё зеленела плотная растительность и лилии, как будто лето здесь никогда не заканчивалось. Прозрачный поток образовывал глубокий водоём, дна которого я не могла разглядеть. Но затем я заметила движение под водой. Блеск зелёно-голубого свечения. Оно поймало солнечный луч, пробивающийся сквозь листву, заискрилось и исчезло в глубине. Наяда.

Я подумала, что, возможно, это и есть Гриндольвек, когда Голл сжал мою руку и притянул ближе к себе.

Я подняла взгляд и увидела фигуру, стоящую под деревом, чей ствол был полностью покрыт зеленью. Он так сливался с мхом и плющом, что потребовалось несколько секунд, чтобы я смогла его различить. Затем он шагнул в сторону, и тени леса позади него позволили рассмотреть его яснее.

Он обладал обликом фейри зверя — великана с рогами, когтями и хвостом. Но он был зелёным. Его кожа напоминала весеннюю траву, а глаза сияли зелёными драгоценными камнями в темноте. На нём была лишь юбка из коричневой шкуры, заканчивающаяся чуть выше колен. На его груди и руках не было никаких рун.

Гриндольвек вышел из теней и посмотрел прямо на меня. То, что я приняла за декоративный плющ в его волосах, оказалось частью его головы. Он вплетался в виски, спускался по линии волос, окутывал шею. Он выглядел так, будто лес сросся с его плотью.

Его лицо оставалось спокойным и не угрожающим, но он шёл прямо вперёд, пока не заметил, как Голл встал передо мной.

Гриндольвек остановился, взглянул на Голла, затем снова на меня.

— Ты та самая.

Его голос был мягким и хриплым, словно он редко им пользовался.

Я почувствовала на себе любопытные взгляды остальных, но мягко отодвинула Голла в сторону, сказав:

— Он не причинит мне вреда.

Затем я снова посмотрела на Гриндольвека.

— Да, — произнесла я. — Я та самая. У тебя есть слова, которые мне нужны?

Он резко вдохнул, и в тот же миг его зелёная кожа засветилась, словно внутри него вспыхнул фонарь. За моей спиной Кеффа издала удивлённый звук, но я не могла оторвать взгляда. Темные буквы, двигались и протекали под его кожей, освещённые каким-то внутренним светом.

— Боги, что это… — пробормотала Кеффа.

На мгновение я потеряла дар речи, осознавая, что слова — в его крови. Гриндольвек с любопытством наблюдал за мной, его глаза были широко распахнуты, как у ребёнка, несмотря на гигантское тело.

— Я ждал тебя, — сказал он, и в его голосе звучала детская простота. — Никому больше я не передавал эти слова, как велела Богиня Леса.

— Эльска дала тебе эти слова? — удивилась я.

Он кивнул.

— Она вложила их в меня при рождении. Но она приходила ко мне во снах. Она хочет, чтобы ты получила их, тёмная леди-фейри с белыми волосами. Тогда моя ноша будет снята.

Снова я поразилась этому описанию. Я родилась лунной фейри, королевской особой высшей расы светлых фейри. И всё же очевидно, что на меня легло клеймо тёмного мира фейри. Видимо, не просто так. Это было моё предназначение.

— Я не понимаю, — прошептала я. — Как мне получить слова, которые ты хранишь?

— Ты должна выпить их, — спокойно ответил он.

Голл зарычал:

— Она не станет пить твою кровь!

Взгляд Гриндольвека, казавшийся неземным, медленно переместился на Голла.

— Она должна.

Голл резко развернул меня к себе, его хмурый взгляд потемнел.

— Ты не будешь пить кровь другого существа. Она может быть отравлена или заражена. — Его голова мотнулась в сторону в знак протеста. — Я не позволю.

С улыбкой я подняла руку и приложила ладонь к его щеке, чувствуя, что его гнев вызван страхом за меня. От моего прикосновения его напряжённая поза немного расслабилась.

— Голл, это воля богини. Воля богов. Я не могу ослушаться их. — Я приподнялась на цыпочки, чтобы наши лица оказались ближе. — Мы должны довериться им. Ведь они свели нас вместе. Это не может быть ошибкой.

— Мне это не нравится, — проворчал он.

— Это неважно, что тебе нравится, — произнёс Гриндольвек, его голос вибрировал магией.

Вдруг я уже не стояла рядом с Голлом, а оказалась всего в футе от Гриндольвека, словно исчезла в одном месте и появилась в другом. Моё зрение окутала зелёная дымка.

— Уна! — раздался рев Голла у ручья. В его ладонях вспыхнуло фейское пламя, пока он оборачивался, пытаясь меня найти.

Его голос звучал так, будто он был далеко, хотя на самом деле он находился всего в нескольких шагах через поляну. Всё вокруг казалось странным, будто я смотрела через зелёную завесу, окутавшую меня.

Кеффа и Сорин встали спиной к Голлу, в то время как зелёная тень пронеслась мимо Сорина, оставив глубокую рану на его лице, и исчезла в ветвях дерева. Сорин взревел и зарычал, замахиваясь на воздух, но хватая лишь пустоту.

Ещё одна вспышка — наяд, эта ударила Кеффу в колено, проскользнув мимо. Голл выстрелил фейским пламенем, но оно ударило лишь по кусту, мгновенно вспыхнувшему. Струя воды поднялась из ручья и погасила огонь.

Я сделала шаг к ним, но Гриндольвек схватил меня за руку.