— Это очевидно, Голл. Я чужеземная принцесса, которая вторглась в их дом и забрала внимание короля.

Удовольствие от её слов согрело меня, и из груди вырвалось низкое урчание. Её тревога из-за других женщин, которые могли встать, между нами, доставляла мне странное удовольствие. Хотя она утверждала, что хочет знать о них ради своей безопасности, её лицо выдавал напряжённый гнев и ревность.

— У меня нет наложниц, Мизра.

Она замерла, затем встретила мой взгляд через стол, освещённый мягким светом свечей. Пламя играло на её милом лице.

— Я читала, что у всех королей-призраков есть гарем наложниц.

— Как ты знаешь, я недолго правлю. У меня не было времени собрать достойный гарем.

Я и не собирался этого делать. Она была единственной, кого я хотел видеть в своей постели. И это желание медленно убивало меня.

Уна снова принялась ковырять вилкой еду.

— Ах вот как, — наконец сказала она. — Я думала, возможно, даже в изгнании у тебя могли быть… любовницы. Кто-то, кого ты мог привести во дворец.

Прошло уже несколько недель с тех пор, как я убил своего отца, и я вполне мог бы легко наполнить гарем, если бы захотел. Но я не хотел.

Тяжёлая тишина вновь повисла, между нами. Я решил её развеять.

— Ты изучала королей-призраков? — спросил я, приподняв бровь, и откусил кусок сочной оленины.

Её взгляд упал на тарелку, где она всё ещё перебирала овощи.

— Ешь, Уна, — скомандовал я.

На удивление, она подчинилась и попробовала маленький кусочек оранжевой тыквы, которую повара любили запекать в свином жире с солью и острыми специями.

Её глаза закрылись, и она тихо замурлыкала от удовольствия. У меня мгновенно напряглось всё тело от этого звука.

— Вкусно? — спросил я.

— Да, — ответила она, и на этот раз начала есть, а не просто колоть еду вилкой. — Я долгое время изучала вашу культуру, — призналась она.

Тепло растеклось по моему телу.

— В самом деле?

Она остановилась, чтобы прожевать и проглотить ещё один кусок, что немного меня успокоило.

— Мне стало интересно после того, как меня привезли сюда.

Она вытерла рот салфеткой.

— В первый раз, я имею в виду.

Я откинулся назад, положив руку на кубок с вином.

— Конечно, тебе было любопытно.

Она хотела узнать о фейри, которые взяли её в плен и довели до изнеможения.

Моё любопытство тоже пробудилось.

— И что ты узнала?

— Многое. — Она улыбнулась, откусив кусок запечённой свинины.

— Например?

— Только фейри-призрак, происходящий из рода драконов, может занять трон. Был один король, три тысячи лет назад, который пытался взять власть, когда у убитого в битве короля не осталось наследников.

— Укахаан.

— Да! Так его звали. — Её лицо засияло открытой улыбкой, и я ещё больше попал под её чары. — Ты тоже должен есть, Голл.

Мне нравилось, когда она называла меня по имени, а не «сир», что лишь усиливало бы дистанцию, между нами. Я не должен был этого хотеть, но хотел.

Я подался вперёд и продолжил есть.

— Укахаан не успел зачать наследника до того, как погиб в битве. Тогда шла война с фейри теней, хотя я не смогла понять, почему.

— Между фейри-призраками и фейри теней всегда были напряжённые отношения.

— Интересно. Ну, ты, кажется, знаешь эту историю.

— Но я хочу услышать её от тебя, — признался я.

Румянец окрасил её щёки, и она продолжила:

— Другой фейри-призрак, Тикел Двурогий, захватил трон примерно на пять дней, пока его не сверг другой фейри из рода драконов. И не отрубил ему голову. Или, по крайней мере, так гласит история.

— Что ещё ты узнала? — спросил я.

— Нашли мальчика с совершенными драконьими глазами. Голубые с золотым ядром. — Её вилка замерла на полпути ко рту, когда она уставилась на меня через стол, в глаза, такие же, как у мальчика-короля. — Его посадили на трон.

— Это был мой прадед. Но это не он отрубил голову Тикелу Двурогому, — поправил я. — Королевский совет сам с этим разобрался при помощи бывших слуг Укахаана.

Она сделала глоток вина, затем опустила взгляд на стол, закусив губу. Меня отвлекли её идеальные губы, прежде чем я понял, что она что-то скрывает.

— Что ты хочешь спросить? — Я вернулся к своей тарелке, почти закончив с едой.

— Есть многое, что не записано о тёмных фейри, — наконец проговорила она. — Некоторые учёные утверждают, что им известны эти тайны, но я не уверена.

— Спроси меня. — Я поднял кубок и откинулся на спинку стула.

— Некоторые говорят, что ваши предки спали с драконом. Так вы получили эти глаза.

Наконец она подняла взгляд и смело посмотрела мне в глаза. Этот взгляд разжёг огонь в животе. И даже ещё ниже.

— Ты видела Дракмира. Ты думаешь, это возможно?

— Ну, нет. Не с таким, как Дракмир. Но не все драконы настолько большие.

Я закатил глаза.

— Ваши лунные фейри и ваши сказки.

Она рассмеялась, и этот звук заставил меня замереть на месте. Это был первый раз, когда я слышал её смех. Нет, не просто слышал — я чувствовал, как он проникает в меня, согревая кровь. Завораживающий, обворожительный.

Я должен был остерегаться её. Держать на расстоянии. Но реальность моего состояния, раздавленного чем-то таким простым, как её смех, предупреждала, что это опасно. Особенно для Призрачного короля. Короля, которому необходимо демонстрировать силу и держать суровую, одинокую маску, чтобы удержать трон.

— Так что же это за настоящая история? — наконец спросила она, всё ещё широко улыбаясь.

Я положил кубок на колено, откинулся на спинку стула и начал рассказывать:

— Бог Викс однажды был заточён в пустыне богом солнца Сольцкином. Прикованный к скале, он был вынужден страдать под палящими лучами солнца за своё преступление перед Сольцкином.

— Какое преступление? — Она отложила салфетку на свою тарелку, на которой осталось лишь немного еды. Это меня успокоило. Она потянула мой плащ плотнее к плечам.

— Викс прошёл мимо одного из храмов Сольцкина, не воздав почестей и не оставив подношений. Викс редко покидал свой дом в горах, потому что остальные боги его ненавидели. Они всегда искали повод наказать его.

Между её бровей появилась тонкая морщинка.

— Я никогда не читала такого о Виксе.

— Что ты знаешь о Виксе? — спросил я, заинтересовавшись.

Она слегка пожала плечом, и плащ соскользнул, открыв изящный изгиб её ключицы и тонкую линию шеи. Я с трудом сглотнул.

— Только то, что он любил женщин и многочисленные интриги. Именно этим он обычно раздражал богов в наших историях.

— Конечно, — усмехнулся я. — Так твой народ и будет его видеть.

Она промолчала, но её хмурое выражение стало ещё глубже.

— Пока Викс был прикован к скале, десятилетиями страдая от жары без воды и укрытия, он думал, что умрёт. Хотя боги бессмертны. Боль была столь велика, что он желал смерти. Но однажды он заметил далёкое тёмное пятно в синем небе. В этой пустыне всегда было ясно и ярко. Пятно становилось всё больше, пока он не разглядел хлопающие крылья. Это был огромный дракон.

Глаза Уны засветились, уголки её рта дрогнули. Ей нравилась эта история.

— Дракон был старым серебряным, королём своего рода, с чёрной чешуёй и серебристой гривой, тянущейся от головы до кончика хвоста. Этот дракон спустился вниз, приземлившись с оглушительным рёвом. Викс ничего не сказал — его горло было слишком пересохшим, тело слишком уставшим, чтобы сопротивляться, если дракон решил бы его съесть. Но этого не произошло.

Брови Уны взметнулись, она подалась вперёд, явно очарованная историей.

Я улыбнулся, увидев её нетерпение.

— Дракон одним движением когтей разбил цепи на скале. Викс упал на колени, задыхаясь, отчаянно нуждаясь в воде. Дракон, казалось, понял его. Он слегка порезал свою шкуру и протянул кровоточащую лапу Виксу. Тот не колебался и пил кровь дракона, пока не насытился. Это дало ему силы подняться. Он взобрался на спину дракона и вернулся домой, в свои горы. Этим драконом был Сильвантис.