Кто-то держал нож над самым близким к ней танцором, и прежде, чем она успела осознать происходящее, нож был вонзён в его горло. Кровь хлынула потоком, а конечности танцора обмякли. Люди вокруг бросились вперёд в неистовом порыве, словно вампиры, жадно лакая кровь.

Что было в этих напитках? Неужели они действительно превратили всех этих людей в вампиров?

— Сиди смирно, это займёт всего секунду, — прошептала женщина ей на ухо.

— Мм? — промычала Офелия, едва понимая, что происходит. Она попыталась повернуться, чтобы посмотреть, что происходит, но голова не слушалась.

— Я сказала, не двигайся, — зарычала женщина, больно сжав её бицепсы.

— Эта — моя, — раздался глубокий голос.

Глаза Офелии распахнулись, когда она увидела фигуру, возвышающуюся перед ними. Женщина у её уха злобно прошипела проклятие. Незнакомец казался странно знакомым, но она не могла понять, откуда.

— Я добралась до неё первой, — заворчала женщина, крепче вцепляясь в Офелию.

— Это не имеет значения, если она не согласна, — спокойно ответил незнакомец. Затем, обратившись к Офелии, он протянул ей руку. — Хочешь пойти со мной?

Да. Очень.

— Нет! — воскликнула женщина. — Ты хочешь остаться со мной, правда, милая? Мы можем так повеселиться, если ты позволишь мне попробовать на вкус…

Изумрудные глаза незнакомца встретились с её взглядом.

— Это твоё решение, — сказал он.

Офелия, не раздумывая схватила его за руку. Едва она сделала свой выбор, как он без промедления поднял её с края кровати и повёл прочь, оставив за спиной женщину, выкрикивающую проклятия им вслед. Он уверенно пробирался сквозь толпу людей, пьющих кровь друг друга. Пара в центре комнаты буквально купалась в луже алой жидкости, и Офелию передёрнуло от отвращения.

Незнакомец привёл её к пустой кровати в тёмном, неосвещённом углу, усадил её и строго предупредил:

— Не двигайся.

Наблюдая, как он растворяется в толпе, Офелия начала паниковать. Она не хотела, чтобы он уходил. Не хотела оставаться одна.

Ты — глупая, глупая девчонка.

Этот хриплый голос эхом прозвучал в её голове, и её грудь сжалась. Она должна была уйти отсюда. Ей было необходимо…

— Эй, — прервал её мысли незнакомец, его голос был успокаивающим. Он присел перед ней, положив одну руку ей на колено, уравнивая их взгляды. — Я здесь. Мне пришлось уйти за антидотом.

— Антидотом? — прошептала она.

Он поднял другую руку, в которой держал стакан с розовой жидкостью.

— Напиток, который тебе дали в начале, был медленно действующим ядом. Каждый цвет заставлял тебя и всех вокруг переживать один из пяти видов похоти и медленно убивал, если ты не осознаешь, что тебе нужен антидот.

Из всех пороков похоти выбрать нужно лишь один… До четвёртого удара правду ты должна раскрыть…

Её охватил страх. Колокол прозвенел уже дважды.

— Какой вид похоти я выбрала?

Он усмехнулся:

— Жажду крови.

Красное зелье. Кровопитие. Конечно.

— Пей, — настоял он, поднеся стакан к её губам.

Она послушалась. И, как и в первый раз, жидкость распространилась по её телу за считанные секунды. Голова перестала кружиться, и комната вокруг неё вдруг показалась куда менее роскошной и гораздо холоднее.

— Блэквелл, — прошептала она, её спасителю.

Он самодовольно улыбнулся:

— Как ты себя чувствуешь?

— Нормально… — она замялась, потирая виски, где начиналась головная боль. — Если бы ты не пришёл…

— Но я пришёл, — перебил он. — Теперь вот в чём суть этого испытания: ты не сможешь уйти, пока не выполнишь задание, связанное с выбранной похотью.

— Что это значит?

— Это значит, что, выбрав жажду крови как порок, тебе нужно выпить чью-то кровь и позволить им выпить твою, — произнёс он без тени эмоций. — Если хочешь, я помогу выбрать подходящего кандидата…

— Нет! — она подавилась отвращением. — Я не буду пить кровь незнакомца!

Он усмехнулся с дьявольской улыбкой:

— Значит, тебе повезло, что я люблю кусаться.

— Это просто кошмар, — пробормотала она.

— Тогда твои кошмары, должно быть, потрясающие, — заметил он. — Хочешь начать первой, или я?

Она сглотнула и наконец тихо произнесла:

— Ты первый.

Он поднял её на ноги и сел на кровать, усаживая её себе на колени. Его рука обвила её талию. Офелия чуть сдвинулась, пытаясь устроиться поудобнее, и услышала приглушённый стон, вырвавшийся у него из горла.

— Если не хочешь, чтобы это пошло совсем в другом направлении, лучше больше так не делай, — предостерёг он, его голос был напряжённым.

Её щеки залились краской.

— Наклони голову, милая, — попросил он хрипло.

Она подчинилась, оголяя перед ним шею. Когда его прохладные губы коснулись её пульса, что-то внутри неё напряглось. Его прикосновение казалось странным… холодным. Возможно, это были остатки действия зелья, а может, паранойя, но…

Третий удар колокола заставил её вздрогнуть, и она вспомнила, что должна была что-то вспомнить.

До четвёртого удара правду ты должна раскрыть, а ключ к твоей свободе под кроватью лежит.

Правду ты должна найти.

— Блэквелл? Как ты узнал, что мне нужна помощь? — задумчиво спросила она. — Ты говорил, что я должна буду призвать тебя, чтобы ты помог мне выйти… но я так и не назвала твоё имя.

— Я решил заглянуть на всякий случай, вдруг ты забыла. Я боялся, что ты слишком долго будешь разгадывать иллюзию. Хорошо, что успел.

Он продолжал водить губами по её коже, его свободная рука осторожно наклонила её подбородок так, чтобы их губы почти соприкоснулись. Её дыхание сбилось. Она отчаянно хотела поцеловать его. Хотела испытать ту страсть, которую ощущала комната вокруг неё. Это было почти болезненно — насколько она чувствовала к нему притяжение.

— Можно я… — начал он, оставив вопрос незавершённым.

Она кивнула, и этого было достаточно для того, чтобы его губы резко накрыли её. Его поцелуй был холодным, жёстким, совсем не таким, как она ожидала. И волна адреналина, прокатившаяся по её телу, не была вызвана страстью.

Она отстранилась.

— Я…

— Что не так, милая? — спросил он, в его голосе начала проскальзывать нетерпеливость.

Милая. Блэквелл никогда не называл её так. Офелия прищурилась и внимательно посмотрела на него. По-настоящему посмотрела. Первое, что она заметила, было то, что в его глазах не было привычного искорки юмора, а лишь что-то более твёрдое, тёмное. Второе — это то, что её медальон, который всегда слегка светился, теперь был абсолютно тусклым.

Правду ты должна найти.

— Ты не Блэквелл, — прошептала она, чувствуя, как из лёгких вырывается воздух, а страх пронзает её, словно копьё.

Маска самозванца начала сползать, и на месте зелёных глаз появились чёрные, как уголь, зрачки. Слишком широкая улыбка растянулась на лице, которое больше не принадлежало Блэквеллу. Он двинулся с молниеносной скоростью, схватив её за руки и прижав к стене рядом с кроватью.

Офелия начала толкать его в грудь, пытаясь царапать его кожу, нащупывая любой участок, до которого могла дотянуться.

— Убирайся от меня!

Из его горла вырвался зловещий смех, когда его хватка на её шее стала болезненной.

— Что выдало меня? Голос? Поцелуй? Я могу попробовать снова. Могу проникнуть в твой разум и узнать каждую деталь, чтобы воплотить твои самые глубокие и дикие фантазии. Всё, что тебе нужно сделать, это дать мне доступ…

— Нет! — закричала она, ударив его ладонью по носу, отчего хрустнул и треснул хрящ, хотя крови не было. — Оставь меня в покое, ублюдок!

Самозванец растворился в чёрном дыму, и Офелия с удивлённым вскриком упала на пол. Она быстро поднялась на ноги, но дым окутал её, лишая видимости. Прищурившись в темноту, она увидела, как из клубов чёрного дыма начал вырисовываться силуэт. Она напряглась, готовясь к нападению.

— Ну наконец-то, — начал силуэт.

Она не стала ждать и бросилась на него, сбив с ног и прижав руки к его горлу, решив нанести как можно больше вреда, пока он был в материальной форме.