Консорциум сгорел дотла меньше чем за трое суток. После этого сообщения носили эпизодический характер. Трое суток. Вольфрам считал себя рациональным и черствым до предела — насмотрелся с своё время всякого. Но жестокость этого плана не укладывалась у него в голове. Кто придумал такое и зачем? Что за злая воля двигала им? Такой масштаб разрушений требовал не просто ненависти к противнику, а его полного и окончательного расчеловечивания. А Вольфрам был воспитан на гуманизме. На свободе, равенстве и братстве. На вере в разум. Поэтому он чем дальше, тем больше обманывал себя.

«Может быть, это ошибка?» — твердил его воспалённый мозг — «Случайность? Стечение обстоятельств? Не может же…»

И тогда он открыл карту системы и стал наносить туда разведданные из донесений, столкновения, победы и потери. Всё это зияло пробелами, отчаянно противоречило друг другу и подчас запутывало еще больше. Но благодаря мощному борткомпьютеру «Кицунэ» можно было перебирать сотни вариантов. Вольфрам не сомневался, что распутает этот узел рано или поздно. Если не повредится рассудком.

Каждое новое сообщение делало хуже. Даже победы — о, их было немало — не меняли картину, если видеть карту целиком. Трагедии и сигналы бедствия лишь подчеркивали неизбежность. А к нескольким сообщениям Вольфрам опасался прикасаться. Каждый раз отдёргивал руку от клавиатуры, сам не зная почему. Но с этим можно будет разобраться потом.

Оставалось несколько часов спокойной работы. Юми получила чрезмерную дозу адреналина и одновременно дорвалась до секса приемлемого качества. Так что она какое-то время будет занята, и займёт Виктора. Парень такое счастье не заслужил, ни в хорошем ни в плохом смысле. Но пусть. Лишь бы критическое мышление не растерял, ему завтра с информацией работать. «Сиримэ» стабильно качал архивы пиратского буя, и кое-что уже получилось вскрыть перебором паролей. Содержимое не удивило — бандитские рожи вели свои бандитские разборки. Лезть в это клубок самостоятельно Вольфрам просто брезговал. Есть полицейский — вот пусть он и копается.

* * *

Виктор проснулся уставшим и помятым. Юми его совершенно умотала. А сама вон лежит, замотавшись в одеяло, и улыбается во сне. И еще болел ушибленный локоть, зараза. Будь прокляты узкие корабельные койки!

Добрался до кухни, наскоро заварил себе кружку гадости и, прихлёбывая на ходу, потопал к себе в каюту. А там… Оказалось, мифический «Сиримэ», чем бы он ни был, всю ночь качал файлы с радиобуя. А Вольфрам скинул накачанное на медиасистему в каюте Виктора. Хотя не мог не знать, что хозяина нет дома.

«Намекнул, где я должен был быть?» — подумал Виктор. — «Да идёшь ты нафиг…».

Уселся за стол, отхлебнул из кружки… Эх, а работать-то надо.

Понемногу он вернулся в привычную колею, будто сидел в родном отделе и перебирал материалы очередного дела. Стол, компьютер, кружка с кофе — а что еще надо? Видео открывалось нормально — перебор не дошел даже до первых десяти процентов файла. То есть пароль банален просто дальше некуда, Виктор даже смотреть его не стал. Отсортировал видео по порядку и начал разбираться.

Сперва всё время казалось, что он что-то упускает — будто смотрит сериал с середины. С большинством сериалов это не страшно, но тут всё оказалось еще проще — проклятый «Сиримэ» качал файлы задом наперед, начиная с самого нового. А Виктор, когда начал просмотр с самого старого, попал куда-то в середину оживлённой беседы. Точнее, жуткого срача с выяснением, кто с чьей роднёй и до какого колена в каких отношениях состоял. Нить разговора, естественно, ускользала.

Поискал, где включается связь, и вызвал рубку.

— Доброе утро, — сказал Вольфрам с экрана.

— Какое нафиг утро? — проворчал Виктор, скосив глаза на часы. — Уже обед…

В животе тут же заурчало — физическая нагрузка дала о себе знать.

— Когда проснулся — тогда и утро, — ответил Вольфрам. — Хотя вид у тебя… Поднять — подняли, а разбудить забыли?

— Хорош зубы скалить. Я тут сижу разгребаю, что за ночь высмотрел наш «Сиримэ»…

Вольфрам хохотнул в кулак.

— Короче, — Виктор отхлебнул из кружки. — Хронология сбивается. Там жуткий трэш…

— Представляю.

— Не представляешь. Я-то в эту гадость нырял по долгу службы…

— А я в ней жил, — помрачнел Вольфрам. — Много лет. И тоже безо всякого удовольствия, уж поверь мне. Так что рассказывай, в чем проблема.

— Долго еще ждать все файлы?

— Все сразу нельзя. У радиобуя запас энергии далеко не бесконечный.

— Батарейки сядут?

— Скорее, система диагностики начнёт жаловаться хозяевам, — ответил четырёхрукий. — Так что ждать еще долго, работай с тем, что есть.

— Тогда… — Виктор задумался. Хотел отхлебнуть еще гадости, но кружка предательски опустела. — Дай подумать… Если присмотреться, файлы идут группами. Несколько сообщений в день, потом тишина, а потом новая группа. Обсудили вопрос, рассказали всем, как они друг друга любят и уважают, что-то решили. Затем пауза — и следующая серия сериала. И вот мне надо эту серию цеплять одним куском, по возможности.

— Интересная мысль, — ответил Вольфрам. — Сброшу тебе список файлов, разобьешь на серии. Если будут какие-то приоритеты — сразу дай знать, подвину вперед очереди. Нужно успеть как можно больше, пока нашего «Сиримэ» не накрыли.

Чем дальше — тем хуже. Всё больше проблем. Файлов. Бандитских рож из видео. Скандалов, интриг и неуклюжего меряния пипетками. Благо уже вник в бандитскую психологию. Когда-то, после учебы, для новоиспеченного полицейского по имени Виктор было в новинку, что криминал всегда идёт на обострение. На самом деле он уловил этот момент даже не на лекциях — там он спал — и не от коллег, а высмотрел в каком-то древнем сериале про колоритных бандитов в кепках на Старой Земле. И только потом понял, что в реальности так оно и есть. Накосячил — не извиняйся. Наоборот, покажи, что ты самый борзый, чтобы тебе никто никогда больше не смел предъявлять.

Именно это и наблюдалось у пиратов в системе. Полная клиническая картина. Вырисовывались две группировки, которые на дух друг друга не переносили. Одни напоминали контрабандистов — Виктор имел с такими дело по службе, нюх не подвел. Вторые… он не знал, как такое описать приличными словами. Отморозь, дикие глаза, татуировки на лицах. В татуировках, к слову, попадались одинаковые элементы — явный знак принадлежности к банде. Виктор не знал, к какой — на его родной планете такое не практиковали. Но в любом случае это какой-то запредельный уровень верности банде. И демонстрация флага. И полностью нелегальное существование — с такими особыми приметами прогулка по улице длится до первого копа. Отвечали эти веселые ребята, судя по всему, за силовые операции, а в системе только чинились. И трепали их серьезно. Только непонятно где. Один с гордостью демонстрировал внушительный список деталей на замену — смотрите, дескать, я не зассал и подрался с имперцами.

Виктор крепко задумался. Имперцы пиратов не любят, это факт. Но до их территории прыгать и прыгать. Выходит, пираты из никому не известной системы шакалят даже там? Разрастается предприятие, ох и разрастается. И летать у этих ребят под носом явно опасно.

Неожиданно встретились старые знакомые — на одном из видео был капитан «киллера с рельсотроном», фанат творчества Юми. Живой и здоровый, за исключением протеза руки. К сожалению, информации было мало — он просто оставил сообщение, что «улетел на заказ, дня на три».

«Улетел, но обещал вернуться» — хмыкнул Виктор. — «Только обещание не сдержал…».

Подробностей не было, но дата совпадала. Киллер улетел на Элизиум за «Кицунэ». С известным результатом — проигранный бой, абордаж и гибель экипажа. Виктор поморщился — воспоминания были не из приятных.

И еще он не понял, к какой из группировок относился «киллер». Упоминали его «контрабандисты» и ровно один раз — привезли какие-то запчасти. В остальном — глухо. К «отморозкам» он тоже не относился — экипаж недостаточно отмороженный на вид, хотя по факту псих на психе. А корабль, напротив, слишком уж берега путал. Нужно быть реально без тормозов, чтобы так открыто с рельсотроном летать. Это намного серьезнее, чем картинки на роже.