Однако «Охотник» не успокоился, а решил добить «Ниндзя» окончательно. Он снова выставил свое жало и спикировал на бедолагу. Вот только Эйли не дала ему завершить задуманное, срезав ударом из протонно-ионного излучателя. Выстрел был избыточен для и без того поврежденного врага, но она решила бить наверняка. Ярко-белый пучок искрящейся энергии ударил «Охотника» в спину почти в самый центр. Его эффектно перекрутило в полете и направило в другую сторону. Он, будучи уже «мертвым», с размаху ударился о плац космопорта, вспыхнул и взорвался.

Сама Эйли из-за всей этой возни упустила из виду тех самых двух недобитых «Геконов», что оказались теперь снова у нее под ногами. Один из них, используя второго, как подпорку, смог приподняться и выстрелить из обеих легких РРП-пушек. Огненные шлейфы потянулись в сторону ее машины и застучали раскаленными тонкими вольфрамовыми стержнями, откусывая кусочки толстой брони со спины, ног и плеч «Горца». Эйли почувствовала резкую боль на спине и ногах, словно это по ней хлыстали чем-то острым и жарким. «Горца» развернуло навстречу «Гекону». Все еще хватая по себе раскаленные снаряды длинной завывающей очереди, Эйли выставила вперед руку и разрядила парный излучатель. Двойной ярко-зеленый луч пропахал кокпит «Гекона», пронзив его насквозь. Однако же и последние снаряды 2-х скорострельных РРП-пушек прошили руку с лазерами в нескольких местах, приговорив сами излучатели. Вторая очередь вольфрамовых стержней на излете пробила правое коленное сочленение робота и ушла в «молоко». Эйли взвыла не столько от боли, сколько от досады. «Мелкая дрянь! А сколько беды принесла! Как же так, Эл, как же ты проморгала!». Однако плакать было поздно. В уме развернулся внушительный список повреждений, самым печальным из которых оказалась даже не потеря обоих излучателей и даже не выход из строя системы подавления ракет, но превращение собственной правой ноги в костыль. Обиду добавило то, что провести полевой ремонт силами рем-бота она не могла. Ремонтный дрон пал «смертью храбрых» под напором раскаленных игл, прилично искалечивших и истрепавших броню по спине всей боевой машине. Робот теперь куда более походил на дуршлаг, чем на полноценную единицу на поле боя.

Эйли, ковыляя правой ногой, подвела разбитую машину к шаттлу и оперлась рукой робота о его стенку. «Вот и все! И не помочь Толеку и не умереть достойно! Как же так!?». Ее глаза физически наполнились слезами, хотя она будучи в полном погруженном нейро-линке не чувствовала своего тела совсем. Зато сильно болела в районе колена поврежденная нога 55-тонной израненной машины. Спина горела огнем от многочисленных укусов. Один недобитый «Гекон» нанес ей урона больше, чем все противники вместе взятые.

– Мэм, мэм! – ворвалось в эфир. – Похоже наше дело дрянь!

Она тут же посмотрела на радар, но ничего необычного не заметила.

– В чем дело «Клинок»!? Отставить панику!

– Мэм, «Лунь», небо!

После этих трех слов связь внезапно оборвалась. Эйли снова посмотрела на радар, который слегка «козлил» из-за потерянных сенсоров, выдавая данные о ситуации вокруг с некоторой задержкой. То, чему Эйли не предала значения, смотря вверх, оказался на деле достаточно мелким в сравнении с многочисленными грузовыми шаттлами 200-метровым корветом класса «Грэмит».

– Что!? Боевой корвет!? … А как же уверения Патруля, что это просто эскорт Гросс-Хана!? Вот, подлецы!

Прямо на ее глазах «Грэмит» разрядил большую левую 30-метровую «коробочку» тяжелых фотонных ракет прямо над ее головой, метрах в 150 – 180 над уровнем взлетки, не выше. Эйли ошибочно не обратила на него внимания, думая, что это очередной шаттл ищет себе место для посадки. Цену ошибки сложно было переоценить.

– «Клинок»!? «Плут»!? «Филин»!? Кто-нибудь!? Отзовитесь!

Из-за тишины эфира ворвался прерывающийся голос Финча:

– Мэм, нас накрыло тяжелыми корабельными фотонками… Там месиво… Огромное облако пыли и мелких фрагментов… Машину «Плута» разорвало на куски прямо на моих глазах! Ответить не могу! Этот гад окружен плазмо-полем! … Ракеты взрываются, недолетая!

– «Клинок»! … Где «Клинок»!? – снова обратилась Эйли.

– «Голем» … Начался накат… Нас глушат! …

Дальше связь пропала, и понять, что там происходит, нельзя было даже через поврежденного «Ниндзя». Финч явно что-то хотел сказать про Эрла, раз упомянул его боевую машину «Голем». Медленно плывущий с характерным воем плазменных ускорителей корвет «Грэмит» использовал все спец-средства, для достижения своих целей. Кое-что прорывалось и долетало до сознания Эйли, но то были лишь бессвязные обрывки фраз.

– Соберись, мать!

Она сознательно назвала себя так, хотя ни сыновей, ни дочерей не имела, но все ее подчиненные были для нее, как родные дети. «Арчи погиб!». Она пропускала через себя все навалившееся на нее.

«Горец» под ее руководством выпрямился и сделал пару грубых хромающих шагов из-за шаттла на взлетку с догорающими «Геконами». Она посмотрела вверх. Корвет-убийца был у нее как на ладони.

– Что я могу!? Что я сделаю этому слону!? – взвывала она в мыслях от отчаяния.

Она провожала корабль взглядом, полным горечи и сожаления от навалившегося бессилия. Однако в какой-то момент, все же, заметила отключение плазмо-щитов на правой коробке корвета с тяжелыми фотонными ракетами. «Залп! Он собирается снова выпустить ракеты по моим парням!». Она сделала еще один шаг, присела на поврежденное колено, чтобы придать роботу устойчивость. Вскинула толстенную трубу с протонно-ионным излучателем и выстрелила.

– Жри!

Разряд медленно и как будто совсем без охоты отделился от излучателя и «молнией» устремился к цели. Эйли могла поклясться памятью своего отца, что впервые в жизни видела полет молнии таким неторопливым, словно в замедленной репродукции. Пучок света превратился в яркую белую точку и ударил уже прилично отдалившийся от нее корвет. Однако он все еще был в радиусе поражения весьма дальнобойного излучателя, а значит не мог не получить удар. И он его получил.

Точка сначала коснулась короба с ракетами, как бы с нижней тыльной стороны. Отключенные плазмо-щиты особой роли не сыграли, разве что позволили заряду сохранить мощь и силу и глубже проникнуть внутрь. Яркие белые ломанные нити словно быстрорастущая паутина блеснули во все стороны от места контакта и тут же потухли. «Грэмит» по прежнему плыл вперед, словно такая мелочь его не могла совсем побеспокоить. Эйли провожала его взглядом разочарования. Ей казалось, что она просчиталась в расчетах, что он, корвет, опорожнил обе коробки с ракетами. Эйли снова ошиблась. Яркая вспышка от детонации не ослепила ее только потому, что сенсоры «Горца» не передали свет ей в мозг во всей своей полноте, силе и опасности. Почти сразу же прилетел раскатистый и громоподобный звук, будто где-то рядом взорвался целый склад боеприпасов. Ударная волна от небесного взрыва резко толкнула и повалила ее тяжелую машину на спину. Не спасло даже устойчивое положение на одном колене. Эйли не сводила глаза с «Грэмита». Корвет с разорванным 30-метровым коробом ракет испуская огромные языки пламени в клубах черного дыма, выделяющегося своей чернотой даже на фоне черной парпландской ночи, дав приличный крен на бок, стремительно шел на экстренную посадку. Он упал за стеной космопорта и ярко осветил заревом небо над собой. Одномоментно с радара «Горца» исчезло почти все созвездие боевых машин Альянса, которое уже штурмовало позиции локалов где-то в том самом районе, оказавшись в «нужное» время в «нужном» месте. Однако Эйли этому не спешила радоваться, решив, что данные БИС не соответствуют действительности, что «Ниндзя» не пережил детонации боеукладки корабля и уже ничего не ретранслировал. Она снова ошиблась. Ворвавшиеся в нейро-эфир голоса Эрла и Финча воодушевили ее:

– Мэм, «Лунь», поздравляем вас с первым сбитым боевым кораблем!

– С каких это пор на «вы»!? – удивилась Эйли, переполняемая свалившимся счастьем.

– Мэм, теперь только на «вы»! Сомневаюсь, что в Галактике есть хоть один воин-мехвод сбивший межзвездный боевой корабль класса «Грэмит».