Спустился. Подождал противника, занявшего противоположную метку почти на минуту позже меня, ответил на обязательный вопрос, поскучал до команды судьи и ударил оглушением. Потом накрыл арену густым туманом, чисто из любопытства вбил в дохленькое марево вроде как Рынды разрывную морозную иглу и… мысленно обозвал себя придурком. После чего вздохнул и отменил «родовое умение». Ибо от головы бедняги не осталось ровным счетом ничего…
Глава 36
7 ноября 2513 по ЕГК.
…Омерзительнейшее «послевкусие», оставшееся от «общения» с тремя «выжившими» членами рода Лаврентьевых, действовало на нервы всю дорогу до клиники. Нет, беседу по конференцсвязи я, конечно же, поддерживал. И моментами даже отшучивался. Но все никак не мог задвинуть куда подальше чрезвычайно яркое воспоминание-картинку с мертвенно-бледными лицами, покрытыми капельками пота, мелко трясущимися подбородками и бегающими глазами. Как выяснилось уже в гараже, Витя безостановочно крутил в голове нечто подобное.
Поэтому, десантировавшись из машины и подойдя ко мне, мрачно вздохнул:
— А ведь ты был прав, назвав этих Лаврентьевых трусами: да, смерть их родственника получилась страшнее некуда, но он ушел из жизни мужчиной. А эта троица опозорила на всю Империю не только самих себя, и весь свой род!
— Им захотелось выжить. Очень-очень… — желчно усмехнулась мелкая. — Поэтому такие «несущественные мелочи», как честь, гордость, достоинство и самоуважение быстренько забылись!
— Представляю, что начнется в Сети после того, как в нее сольют запись дуэли и… всего того, что за ней последовало… — хмуро добавила Татьяна.
— Уже слили… — сообщила Дайна в гарнитуру. — И, будь я главой этого рода, повесилась бы после прочтения первого десятка комментариев.
Я поморщился, и Воронецкий, почему-то решив, что меня срочно надо развеселить, снова перетянул все внимание на себя:
— Лаврентьевы опозорились и на какое-то время будут вынуждены уйти в тину. А тебя, Игнат, вот-вот начнут цитировать. Что пойдет на пользу твоему роду…
— Ну да, ответ получился запоминающимся… — поддакнула ему Ксения Станиславовна: — «У трусов виру не беру. Ибо брезгую…»
— Не знаю, как вы, а я проголодался! — заявил я, как-то почувствовав, что заканчивать обсуждение горе-дуэлянтов они не собираются. И очередной раз восхитился внутренней готовности жены в любой ситуации и любой компании «слышать» только меня — не успел я договорить это предложение, как Ольга включила режим Хозяйки и погнала весь народ к лифтовому холлу командным рыком хорошего фельдфебеля.
Не вышла из этого режима и после того, как подняла нас на третий этаж — отправила в большую гостиную, а сама остановила первую же сотрудницу клиники, попавшуюся на пути, и отдала добрый десяток распоряжений.
— Жесткая она у тебя… — одобрительно прошептал мне на ухо Великий Князь. — У нее не забалуют ни слуги, ни особо охамевшие родичи!
Я согласно кивнул, достал из кармана завибрировавший телефон, кинул взгляд на экран, взглядом извинился перед Воронецким за то, что вынужден отвлечься, и принял звонок:
— Добрый день, Ростислав Евгеньевич. Прошу прощения за то, что не перезвонил — был немного занят…
Глава автоконцерна «Москва» весело хохотнул:
— Добрый день, Игнат Данилович! Я в курсе. И, конечно же, не в обиде. Поэтому поздравляю с очередной безоговорочной победой на дуэли и… от всей души желаю, чтобы этот намек охладил как можно большее количество дурных, но буйных головушек.
Я поблагодарил его за правильное пожелание и превратился в слух.
Третьяков сделал небольшую паузу и плавно перешел к делу:
— Понимаю, что вы наверняка заняты и сейчас, поэтому займу буквально минуту вашего времени: большое спасибо за протекцию — вашими стараниями мы реанимировали проект «Эскорт» и уже в конце этой недели поставим Его Императорского Величества Конвою первые два десятка автомобилей. С меня причитается.
— Моих заслуг тут немного — я просто подарил достойную машину другу. А он…
Ростислав Евгеньевич насмешливо фыркнул,
заявил, что остается при своем мнении, пожелал всего хорошего и отключился. А через пару мгновений трубка завибрировала снова.
Я ответил и на звонок Виталия Фомина, поболтал с ним минуты полторы и вырубил телефон к чертовой матери. Поэтому во время обеда поддерживал легкий застольный треп, направляемый Великим Князем, и старался поровну делить внимание между ним, Татьяной и Ксенией Станиславовной. Но после трапезы последняя сослалась на дела и куда-то ушла, а Виктор с Татьяной, подождав, пока слуги уберут со стола, посерьезнели и уставились на меня.
Суть дела, из-за которого они напросились в гости, конечно же, изложил первый. Но вторая подтверждающе кивала после каждого предложения:
— Не знаю, в курсе ты или нет, но наша свадьба назначена на середину июня следующего года. Еще летом мы были уверены, что весь последний год учебы Тани в университете проживем достаточно спокойно. Ибо выторговали это во время переговоров между главами наших родов. Однако с недавнего времени мои наставники начали повышать нагрузку и терроризировать нас обоих. Я понимаю, что это неспроста, но не готов тратить последние восемь месяцев почти вольной жизни на до смерти надоевшую зубрежку. Вот и хочу прожить их в свое… вернее, в наше удовольствие. По-настоящему серьезных и, что самое главное, общих увлечений у нас с Таней не так уж и много. Но большей их частью — такой, как автогонки — в сезон дождей не позанимаешься. А бездельничать нам не позволят. И, в общем-то, будут правы…
Тут он сделал небольшую паузу и перешел к конкретике:
— В то же самое время есть дело, которым мы готовы заниматься круглый год. К сожалению, без солидной охраны нас в Пятно никто не отпустит, а на все межсезонье постоянный состав заимки Вронских будет сокращен до двух человек. Поэтому мы будем счастливы, если ты и твои девчонки хотя бы пару раз за зиму сводите нас туда хотя бы на четыре-пять дней. К слову, с вами нас отпустили бы и раньше, а теперь, когда стало ясно, что ты прорвался в первый ранг…
— Вить, до первого ранга мне еще расти и расти… — вздохнул я. — Точно так же, как до вто— …
— Так, стоп: ты убил Лаврентьева секунды за полторы! — воскликнул он.
— Верно. Но только из-за того, что по привычке влил в боевое умение предельный объем Силы, а мой противник не воспринял меня всерьез и не стал вкладываться в защитный покров.
— Это была его двенадцатая дуэль! — напомнил Воронецкий.
— Ага. Но в первых одиннадцати он дрался с такими же горожанами… лет тридцати пяти — сорока! — насмешливо уточнила Оля. — А в этот раз вышел против «самоуверенного мальчишки» двадцати одного года от роду, невесть почему поднятому из грязи и добросовестно отмытому вами, Воронецкими.
— Хм…
— Вить, Игнат положил бы всех четверых в любом случае… — без тени улыбки добавила Света. — Даже если бы они нашли противоядие к удушению. Но провозился бы с каждым минуты по полторы-две. А тут просто-напросто воспользовался удачным стечением обстоятельств — изобразил подходящее выражение лица, подобрал правильную фразу и морально сломал остальных Лаврентьевых еще до того, как они догадались включить голову!
Парень… расстроился:
— Ну вот… А я уже начал гордиться дружбой с самым молодым Князем в истории человечества!
— Он им станет! — хохотнула мелкая.
— Так что тренируйся…
Почувствовав, что девчата сейчас разойдутся, я шевельнул рукой, требуя тишины, и ответил на вопрос, зависший в воздухе:
