— Грибов давно нет. И ягод. И…

— А на охоту нужно оружие, а у нас нет…

— И сетей нет…

И я взорвалась, как пороховой склад:

— Идиоты! — завопила в бешенстве. — Свиньи неблагодарные! Вам сколько ни сделаешь, всё мало! Я чуть не умерла, заразившись от вас чумой, и только волшебство спасло мне жизнь. Да как вы смеете жаловаться и ныть! Если вам без барахла жизнь не мила, если вам ваша рухлядь дороже, то милости прошу на виселицу!

Толпа попятилась, и вдруг чей-то хмурый голос остановил их:

— Так она ведьма… Это из-за неё и пришла чума…

— Она накликала…

— Что⁈ Да вы… да вы…

— Она спалила наши дома…

— Мои дети остались в замке! Мне их не отдали!

— А у меня — жена…

— Ведьма!

У меня от гнева перехватило дыхание. Добрая королева? Да разве возможно быть с такой швалью доброй⁈ Я закашлялась. Да не пьяны ли они?

— Вы с ума сошли? — заплакал кто-то тоненьким голоском. — Вас повесят… Перестаньте…

— А у неё с собой нет стражи, — вдруг ухмыльнулся рябой бородач и вышел вперёд. — Бей её, ребята! Это самозванка. Наш король — каган. При нём дома не палили. И в больницы не загоняли!

— Ведьма! Ведьма!

— Да я вас…

Что-то влетело мне в лицо, забив рот. Я отплюнулась. Грязь! Они швырнули в меня грязью! Дрожа от гнева, я махнула руками:

— Сгорите заживо!

Пальцы вспыхнули фиолетовыми искорками и погасли.

— Сгорите…

Но тут же мне в голову ударил камень. А за ним ещё. Я упала, схватилась за разбитую голову. Ненавижу! Почему огонь меня не слушается? Надо сосредоточиться… И тут же поняла почему: мне страшно. Мне дико страшно.

— Немедленно перестань…

Кто-то завопил и схватил меня за волосы. Я увидела десятки обезумивших глаз, десятки развернутых ртов.

— Дезирэ!

В этот миг я была согласна на башню…Свист, крик. Чей-то перепуганный плач. Чьи-то разумные слова. Чей-то хохот, неистовый рёв, оскорбления… И внезапное:

— Прочь, шакалы!

Передо мной выросла фигура в светлом платье. В мускулистой руке гигантской иглой сверкала шпага.

— Ублюдки, пшли отсюда!

Толпа снова попятилась. Затем кто-то заржал.

— Мужик в бабском! Мамочки! — пролепетала какая-то женщина.

Арман хлестнул шпагой воздух:

— Ну, есть кто смелый⁈ Кто хочет, чтобы я его прошил насквозь⁈ Идите сюда…

— Он один. Навались!

Они снова надвинулись. У кого-то в руках оказались вилы. У кого-то обычный кол из плетня. Снова посыпались камни. Я поднялась, стерла тыльной стороной ладони кровь с губ. Висок пекло. Бедный мой, бедный лягух. Из огня да в полымя. Но как он меня нашёл?

— Дорогу! — послышалось вдруг басистое рокотание. — Расступись!

Стража? Стража!

И кольцо озверевших людей дрогнуло, рассыпалось. Мои обидчики кинулись наутёк. Арман обернулся ко мне:

— Ваше величество? Они… с вами всё…

Я судорожно всхлипнула и уткнулась в его могучую грудь, плохо скрытую декольте. Маркиз подхватил меня на руки, не выпуская шпаги, и её эфес больно тыкал в моё бедро. Я обвила его шею руками. Стражники в кирасах обступили нас, оцепили каре. Ко мне подошёл всё тот же начальник караула, поклонился.

— Ваше величество, извольте, мы проводим вас.

Я горько рассмеялась:

— Я дарую вам право, капрал, если вдруг ситуация повторится, запереть меня в башне и никуда не отпускать. Домой! Несите меня домой, маркиз.

Уткнулась ему в плечо, кусая кружевной воротник безнадёжно испорченного платьица, и изо всех сил попыталась удержать слёзы. Сообразительный капрал послал за каретой, которая встретила нас на полдороге к королевскому замку и в своих тёмных недрах скрыла тайну и моего, и Арманова позора. И только там я позволила себе разрыдаться. До икоты, до трясучки, до полной истерики. Маркиз, прижимая меня к плечу, гладил мои грязные волосы и что-то бормотал неловко-утешительное.

Когда мы уже въехали за высокие стены, я выпрямилась, вытерла слёзы, расправила платье:

— Как вы узнали?

— Карина. Прибежала и взмолилась найти вас. Она узнала от стражников, что вы отправились одни в город, и была очень напугана. Она же сообщила, где искать…

— А стража…

— Я велел им немедленно следовать за мной, сказал, что вы в беде.

В моих покоях нас уже ждала верная служанка. И мужская одежда. Видимо, Карина одолжила её у кого-то из стражников.

— Вам нужно бежать, — прошептала я Арману. — Немедленно. Сейчас. Через четыре дня вернётся мой жених и тогда… Он на мне женится. И запрёт в башне.

— Бежим со мной.

А… а почему бы и нет? Я — королева Монфории, да. Но… хочу ли я быть королевой этих неблагодарных сволочей? Нет. И башня… И Дезирэ… О чём тут вообще думать⁈

— Да, — выдохнула я. — Я с вами.

И пусть всё горит фиолетовым пламенем! Если Дезирэ хотел стать королём, то… он победил. Ну и пусть.

— Ваше величество! — Карина рухнула мне в ноги. — Умоляю вас, возьмите и меня! Я вам пригожусь и в пути, и…

Я протянула ей руку, и девушка припала к моим пальцам. Хоть кто-то в этом королевстве благодарный! Я всхлипнула.

— Нет времени мыться, но принеси мне тазик с водой. В порядок привести себя необходимо в любом случае. Вели конюхам запрячь… Восемь коней. Мы поедем в карете. Четырёх пусть впрягут, а четверых привяжут или как там… нам нужна перемена. Отдыхать некогда.

Нам понадобилось около двух часов, чтобы собраться. Я надела мужской наряд, Карина закрутила мою косу так, чтобы её можно было убрать в берет с перьями. Арман в одеянии гвардейца выглядел очень мужественно. Вот тот, за кого я действительно хочу выйти замуж!

Конечно, с могуществом Дезирэ наше бегство могло окончиться и провалом, и даже очень вероятно, именно так и будет, но…

В Эрталии есть башня, в ней сохранилась библиотека, и там находится книга, в которой что-то сказано о псах бездны. Арман видел её пять лет назад. Если повезёт, то книга пережила эти пять лет. Надежды спастись очень мало, но я должна хотя бы попытаться. Я заглянула в зеркало, увидела бледное лицо, строгий, решительный взгляд чёрных глаз и кивнула самой себе:

— Я буду бороться до конца. Я не сдамся.

И зашагала на выход. У меня есть четыре дня. Два из них уйдут на дорогу. И ещё два на то, чтобы найти книгу, придумать план спасения и подготовиться к последней битве с Дезирэ. Хорошо было бы ещё, чтобы это никак не отразилось на тех, кто мне верен. Но я об этом подумаю чуть позже.

Когда мы уже почти пересекли двор, меня вдруг окликнул слабый нежный ненавистный сейчас голос:

— Шиповничек? Ваше величество?

Осень! Верный паж врага…

— Люсьен? Мы… мы хотим прокатиться… недалеко.

— Вы бежите? — худенькая фигурка во всём чёрном подошла, хрустя первым инеем на брусчатке, — Вы бросаете вашего королевство? Ваш народ?

Я скрипнула зубами. Ну почему? Почему сейчас⁈ И снова разум затмила злость. Ненавижу! Дезирэ. Осень. Мой народ. всех вас, сволочи неблагодарные!

— Мой народ только что едва не убил меня. Да, я бегу. Хочешь — зови своего Дезирэ. Мне плевать, когда он убьёт меня. Сейчас или после свадьбы. Лучше уж сейчас, чтобы не мучиться ожиданием.

— Он… он не…

— Да-да, он ведь так добр. Конечно. Ну, давай, зови.

Я вскинула голову и скрестила руки на груди. Меня трясло. Арман встал рядом, положил руку на эфес шпаги.

— «Её не будет, а ты будешь», так он тебе говорил? Да?

Осень побледнела.

— Да. Но ведь вы… мне казалось, что это…

— Тебе казалось.

Я отвернулась и зашагала дальше. Не хочу больше бояться. Не хочу чего-то ждать и на что-то надеяться.

— Шиповничек!

— Ну что ещё? — зло обернулась я.

Девочка подошла и обняла меня, привстала на цыпочки, прижалась щекой к щеке и тихо шепнула:

— Зеркала. Он проходит через зеркала. И может через них видеть. Будь осторожна.