— Кот? Но… позвольте, а кто же из ваших братьев стал маркизом? И… странное наследство.

— О нет, Ваше величество. Мой отец не был аристократом, он был простым мельником.

— Весьма любопытно. А зачем вам кошка, если нет жилья, в котором она могла бы ловить мышей?

— Не кошка, Кот. Это было прозвище старого слуги. Он всё спал и ел, дремля на кухне, и поэтому его прозвали Котом. Так себе, скажу, богатство — содержать дряхлого бездельника, но…

Это оказалось до дикости странная история о старом плуте-слуге, маркизе — колдуне и людоеде, — весельчаке-короле и прекрасной принцессе. Не обошлось и без магии, но и без неё всё было так уморительно, что я хохотала, словно девочка.

Когда новоявленный маркиз закончил рассказ о своих необычных похождениях, я прищурилась:

— А вы говорили, что неженаты. А между тем, король выдал за вас принцессу.

— Да. Но на следующий же день после нашей свадьбы злая королева бросила Его величество в темницу, а наш брак с Эллен признала недействительным.

— Как это?

Арман внезапно зарумянился и отвёл взгляд. Я приподняла бровь.

— То есть… вы хотите сказать, что не консумировали его? Первой брачной ночи не было?

— Я был идиотом, — вздохнул маркиз, краснея. — Мы с королём на свадебном пиру основательно набух… приложились к щедрости королевских винных погребов, и, боюсь, я изрядно разочаровал юную супругу, когда заснул прямо на коврике у брачного ложа.

Я расхохоталась, представив эту чудную картинку. Маркиз тоже засмеялся.

— Милосердный Боже, Ваше величество, простите, мне так стыдно о таком вам рассказывать! В моё оправдание: я был очень юн.

— У брачного ложа? То есть, даже не на брачном ложе?

— На коврике.

Я закрыла лицо руками, запрокинула голову, пытаясь удержать до неприличности громкий ржач, и головной убор слетел с головы вместе с вуалью. Ветер тотчас подхватил и покатил шляпку по каменным плитам. Арман бросился за ней, догнал, поднял и обернулся ко мне. Застыл.

— Вы потрясающе красивы, — прошептал хрипло.

— Дайте, пожалуйста, мою вуаль.

Он послушно протянул было, но тотчас убрал руки за спину.

— Нет! Нельзя скрывать такую красоту под дырявой тряпкой.

— Арман!

— Нет.

Маркиз попятился от меня. Я рассмеялась и пошла за ним, протягивая руки:

— Пожалуйста, верните мне мою вуаль.

— Только в обмен на поцелуй, — задорно предложил он.

Сердце стукнуло. Я остановилась.

— Это непозволительная дерзость, маркиз.

— Простите, — покраснел и искренне расстроился.

Я подошла и молча забрала из его безвольной руки вуаль. Нет, ну до чего ж Арман хорош собой и… и… Особенно вот так близко. Мужественный подбородок, горбинка на прямом носу, намёк на тёмную щетину, которая непременно отрастёт к утру и… брови.

— И ещё непозволительнее, — прошептала я, закрывая глаза, — не выполнять условий обмена…

Его руки нерешительно коснулись моих плеч. Арман помедлил и, осознав, что я не отстраняюсь, нагнулся и нежно-нежно коснулся моих губ. Я послушно открыла их ему навстречу. Наше дыхание смешалось. Его губы стали смелее и настойчивее в ласках, а объятия крепче.

Ах, так самозабвенно меня никто никогда не целовал… кажется.

Когда он чуть отстранился, я невольно потянулась за ним следом.

— Вы плакали, — вдруг с болью заметил мужчина. — Кто вас обидел?

— Не надо… пожалуйста.

— Это принц Дезирэ, верно? Вы поэтому и хотели скрыть лицо вуалью, что бы никто не увидел следы ваших слёз?

— Арман… Целуйте меня. Ещё, пожалуйста.

Он вновь привлёк меня, но это уже был иной, не столь робкий и нежный поцелуй. Как жаль, что корсет не позволяет почувствовать моей груди хотя бы его камзол. Я обвила мужчину руками, чуть запрокинув голову. Как же я истосковалась по мужским ласкам! По любви, по страсти, по нежности! И как же сейчас мешают все эти фижмы-юбки-корсаж… М-м…

— Маркиз, будьте добры, отступите на пару шагов назад. Моя дорогая, мне кажется, ты кое о ком-то забыла.

Я дёрнулась, но Арман удержал, притянул к себе и глянул на моего жениха исподлобья. Подбородок маркиза чуть выступил вперёд, взгляд стал жёстким и злым. Я в ужасе оглянулась на принца. Дезирэ улыбался. Равнодушно и весело. Чёрт!

— Это вы забылись, Ваше высочество, — процедил мой защитник. — Перед вами — королева.

— Да? Действительно, запамятовал. Я-то уж решил было, что течная сука.

Арман отстранил меня и выхватил шпагу из ножен.

— Нет! — закричала я. — Остановитесь. Дезирэ…

— «Ты всё не так понял»? — ухмыльнулся жених и подмигнул мне.

— Защищайтесь, сударь!

— Нет! Остановитесь…

Но они меня не услышали. Клинок стукнул клинок. Затем маркиз, даром, что сын мельника, совершил классический выпад и перешёл в бешенную атаку, нанося удары так быстро, что я не успевала понять, куда он целится. Дезирэ почти лениво их отражал, отступая и посмеиваясь.

Я огляделась. Лезть под металл было глупо, но… Отчего-то я не сомневалась: Дезирэ убьёт Армана. Хотя… почему ж «отчего-то»? Мой жених — принц, а, значит, лицо королевской крови, то есть, его непременно учили фехтовать, и учили с детства. А Арман… Тут и без всякой магии всё слишком очевидно. Кстати, а к какому королевскому роду принадлежит Дезирэ? И из какого он королевства?

Сын мельника поскользнулся в луже, некрасиво упал набок, но тотчас вскочил, и я разом забыла свой вопрос. Сердце забилось в тревоге. Я заозиралась. Мы были одни. Мне нужно найти кого-то… хоть кого-то, пока не слишком поздно. Я бросилась в коридор, пронеслась по лестнице вверх и увидела на подоконнике Люсьена. Лже-мальчишка читал, уткнувшись в небольшую книжку.

— Помоги мне! — я схватилась за тонкую руку. — Пожалуйста! Только ты можешь остановить его, только тебя он слушается.

— Я не хочу. Вам — тем более.

— Люсьен! Пожалуйста! Он его убьёт!

Девчонка вздрогнула, книга выпала из её рук. Я мельком с изумлением увидела непонятные символы и какие-то графики. Пажэсса спрыгнула с подоконника и вяло уточнила:

— Куда…

Но я уже стремглав тащила её вниз по лестнице.

Мы вылетели на площадь вовремя: Дезирэ как раз перешёл в контратаку. Прямо на наших глазах шпага Армана вылетела из окровавленной руки и, звеня, поскакала по мостовой.

— Эй! — закричал Люсьен.

Принц выплюнул какое-то грязное ругательство на незнакомом мне языке. Арман кинулся за шпагой. Дезирэ свистнул, и… маркиз исчез. Победитель вытер шпагу о плащ, обернулся к нам.

— Хорошо, — процедил сквозь зубы. — Осень, я тебя услышал, чёрт возьми. Прекрати это делать. В тёмной башне…

— А где…

Дезирэ кивнул на камень. Я подошла и бессильно опустила руки. Всхлипнула. Наклонилась и подобрала с земли небольшую зелёную лягушку. Люсьен заглянул через плечо.

— Ты не мог бы его… обратно? — спросил с надеждой.

— Я его не убил, — процедил колдун сквозь зубы. — Что вам ещё надо? Теперь, милая невеста, ты можешь брать красавчика даже в свою постель. Уверен, он оценит открывающиеся виды.

Люсьен по прозвищу Осень оглянулась на своего покровителя:

— Не думаю. Он — лягушка.

— Но в душе — королевич, — хмыкнул Дезирэ.

— То есть он всё видит, слышит, понимает?

Принц вложил шпагу в ножны и только потом ответил на вопрос пажа:

— А то. Стань он простым земноводным, это было бы скучно.

Скотина!

— Кстати, моя королева, если вдруг захочешь ещё с кем-нибудь помиловаться, то заранее уточни: козлик или птичка?

— Что? — спросила я, хлюпая носом и глотая слёзы.

Лягух на моей ладони сидел смирно и даже не пробовал спрыгнуть.

— Кого предпочитаешь, спрашиваю. Мне несложно. Зверюшек я люблю намного больше, чем людей.

И, не дождавшись ответа, он отвернулся и небрежно пошёл прочь.

— Будь ты проклят! — не выдержала я.

— Уже, — рассмеялся Дезирэ, не оборачиваясь.

Люсьен, стоявший рядом со мной, вздохнул:

— Ему вода нужна. У лягушек быстро пересыхает кожа. Дезирэ восстановил колодцы. Хотите, я принесу воды? В какой-нибудь плошке.