– Маманя любит когда мы хорошо моем руки. Тут торопиться не след!

Только через пять минут, фыркая и отплёвываясь от мыльной пены, она вылезла из воды. Следом ухмыляясь показался Гоблин.

– Мы помыли руки, маманя. Можно нам теперь какаву?

– Ай молодцы!

В мгновение ока маманя оказалась рядом, закутала Альку в тёплую махровую простыню и стала растирать. Когда же отпустила, то девушка обнаружила что уже сидит в кресле у камина. Только джинсы и джемпер куда-то испарились, а вместо них на ней красовалась жёлтая байковая пижама с зайчатами.

Очень скоро перед голодной Алькой очутился глиняный горшок в котором оказалось самое восхитительное жаркое на свете. Следом на столе появилась большая кружка какао, ломоть кукурузного хлеба и деревянная ложка. Девушке очень хотелось есть, но она не решалась. Ведь ей нечем заплатить за такое великолепие. Маманя с интересом разглядывала Альку и тоже молчала. Наконец вмешался Гоблин:

– Помочь?

Алька вздрогнула и взяла ложку. Маманя засмеялась.

– Вот и ладушки. Никто от тебя здесь не ждёт ничего. Да и что может дать потерянная душа?

– Как вы сказали?

– Потерянная душа. «Последний приют» – как раз пристанище для таких.

Алька отложила ложку.

– Почему?

– Что «почему»? Надо же их куда-то девать, пока совсем туго не стало. А вот почему ты себя потеряла – только ты сказать можешь. Посмотри пока объявление. Вдруг пригодится.

Маманя придвинула к Альке пожелтевший листок. Алька силилась прочесть, но буквы сливались в непонятные каракули, в голове гудело, и она не улавливала смысл написанного. Наконец сдавшись, сунула листок в карман пижамы и закрыла глаза. Последнее, что помнила Алька перед тем как погрузиться в сон, это своё обещание завтра всё исправить.

Разумеется она ничего не исправила. А если честно, то стало только хуже. Когда она утром покинула «Последний приют», то первым делом отправилась к знакомым. Но странная вещь. Никто в Сером городе Альку не узнавал. Более того, люди вообще на неё не обращали никакого внимания. Смотрели сквозь неё, не реагировали на попытки заговорить или прикоснуться. Как будто это не живая Алька с её горестями, проблемами и болью, а пустое место, внезапно освободившаяся часть мироздания. Альке было больно видеть, как знакомые стоя в двух шагах от неё оживленно болтают, пьют кофе и не обращают никакого внимания на вчерашнюю подругу.

В полиции Алька тоже ничего не смогла добиться. Сначала она долго трезвонила на проходной. Потом прошмыгнула следом за какой-то девицей, безуспешно пыталась выяснить куда ей обратиться. Потом старалась пробиться на приём. И везде полный игнор. Как будто нет такого человека: её никто не видит, не слышит, не воспринимает. И что самое ужасное – не помнит и не ищет.

Про исчезнувший дом также выяснить ничего не удалось. Похоже эта проблема волновала только Альку. А может она просто сошла с ума? Наконец обессилевшая, растерянная Алька подошла к уже знакомой вывеске и толкнула дверь.

Гоблина дома не было.

– Он на работе. – Важно сообщила маманя.

Алька удивилась: «Интересно, кем может работать такой чудак?» Она постеснялась спросить впрямую. Но маманя поняла её без слов.

– Ищет потерянных. А ты свои утраты нашла?

Девушка только вздохнула.

– Нет. Что же мне теперь делать? Я всё перепробовала.

– Так таки и всё?

Алька вопросительно посмотрела на маманю, но та уже отвернулась и увлечённо громыхая сковородками больше на неё не отвлекалась. Алька задумалась. Наконец полезла в карман и вытащила пожелтевший листок с объявлением, который так и не смогла вчера осилить. В этот раз на листке не было никаких каракуль и она прочитала: «Требуется кое-кто на кое-какую работу. Условия обеспечиваются работодателем. Требования присутствуют. Оплата: стандартная. Обращаться в ОДФ к ГДФ».

– Скажите, а ОДФ – это где?

Маманя перестала громыхать сковородками и села напротив.

– Ну как же? ОДФ – отдел добрых фей. А главная у них – ГДФ или главная добрая фея. Говорят, хорошая баба, но не без странностей.

Алька захлопала глазами: она не ослышалась? В отдел добрых фей нужен кое-кто для кое-чего? А маманя успокаивающе похлопала её по руке:

– Ну положим, сначала тебе будут поручать что-то очень маленькое. И под присмотром.

– Например, что?

– Например, лихо ты от барахла в жизни избавляешься. В смысле от лишнего.

Алька кивнула. Это был её конёк. Всё лишнее – вон, чтобы не захламлять пространство. Но откуда про это могла знать маманя? А та как будто не замечая вопросительного взгляда продолжила:

– Последний финт ты просто сказочный отмочила: вжух! И всё своё прошлое отменила. Всю свою жизнь. Нам пришлось срочно маршрут менять, чтобы вовремя к тебе поспеть. А между прочим вампир такие гонки переносит плохо. Ну да ладно! Я тебе помогу.

Маманя подошла к камину, взяла щипцы и постучав по решётке заорала:

– Кларисса! У нас тут новенькая. Возьмёшь?

Сначала ничего не происходило. Но вдруг раздался свист и из каминной трубы на пол выплюнуло еловый веник. С виду самый обычный. На зелёной ленточке прицеплена записка «Инструкции позже».

– А вот тебе и волшебный помощник. Между прочим незаменимая в уборке вещь. Хочешь попробовать?Маманя подняла веник и стала его внимательно разглядывать: – Ни в коем случае! Она уже попробовала! И нам всем это не понравилось. – Громкий мужской баритон шёл откуда-то сверху.

Визгливые интонации смутили Альку. Маманя тут же отреагировала:

– Зигфрид, может ты выйдешь к нам? Нехорошо обсуждать людей за спиной. Тем более они не могут тебе ответить.

– Чисто географически я не за спиной, а над вашей протеже и всей этой дурацкой ситуацией в прямом и переносном смысле. Но так и быть. Снизойду. Только переодену бабочку и кальсоны.

Сверху послышалась какая-то возня. Потом что-то громыхнуло, как будто опрокинули металлический таз. Дальше кто-то заскулил и наконец всё стихло. Алька втянула голову в плечи и испуганно прошептала:

– Это кто?

Маманя поставила перед ней большую деревянную миску с пшённой кашей.

– Это Зигфрид. Вампир.

Девушка вздрогнула. Гоблин упоминал его в первый день. Но называл безобидным. Сейчас Алька не была в этом так уверена.

– Он злой?

– Скорее вампир, чем злой. Да ты и сама увидишь. Просто не давай ему спуску, тогда отцепится быстрее.

Алька взяла было ложку, но есть не смогла. Надо было как-то успокоиться. Хорошо, что рядом в кухне горел камин. На плите варилось ароматное какао. А рядом была толстуха с добрым лицом. Алька уже практически свыклась с внешней нелепостью её наряда. И странная мысль вдруг возникла в её голове: является ли чудной внешний вид признаком неудачника?

Вампира всё не было. Возможно выбирал наиболее подходящие случаю кальсоны. Гоблин так же домой пока не вернулся. И почему-то стало на душе тревожнее. Это было неразумно. Она практически не знала этого застрявшего в детстве парня. Но именно он привёл её в «Последний приют», когда Алькин мир рухнул.

Гнетущую тишину прервала маманя.

– Вижу кусок в горло не лезет. Может свой веничек опробуешь? Ты ведь сегодня такая молодец. ГДФ так просто вениками не разбрасывается!

– Я молодец? – Алька растерялась.

– Конечно, молодец. Пусть в городе постигла неудача. Значит что-то не хватает тебе для разгадки. В следующий раз ещё попробуешь. Согласна?

– Конечно, попробую. Но я как будто вычеркнута из жизни. Вроде здесь и одновременно с этим нет меня.

– Потерянная душа, одним словом. Но я про другое. Ты согласна, что ты молодец?

В этот момент опять раздался визгливый баритон сверху.

– Радость моя, на кого вы изливаете бальзам мудрости и тратите харчи? Она сейчас либо начнёт жеманничать, либо отнекиваться и в результате опять обесценит свои попытки хоть что-то изменить. Кончится тем, что она в очередной раз поделит свою жизнь на ноль и нас вместе с ней. А я эту особу ещё за прошлый раз не простил.