— Что ты хотела сказать? Ты скучала, Ника? Я постоянно вспоминал о тебе, особенно по ночам… Я вспоминал твои глаза, наш поцелуй на крыльце дома. Знаешь, с тех пор я полюбил дождь… — Аааа! Словно предчувствуя неладное, Барс не давал мне вставить ни слова. — Ты сводишь меня с ума, Ника.
— Андрей, остановись. Прекрати…
В глазах цвета ртути мелькнул гнев, но тут же пропал: барс моментально втянул показавшиеся наружу клыки и когти.
— Ника, что случилось? Почему? Ты что-то узнала?
Узнала, да. Твоя сестра предупредила, и еще… Но я никогда не скажу тебе об этом, царевич.
— Я готова предложить тебе дружбу, Андрей. И не больше…
Разгон до берсерка случился буквально за мгновение. Я оказалась прижата спиной к двери внедорожника, руки Серковского располагались у меня по бокам, отрезая путь к отступлению.
— Дружбу?! Только дружбу?! О чем ты говоришь, Ника?! — от тихого рыка и неконтролируемого гнева мне стало жутковато. Я заметила, как забеспокоился мой телохранитель, но молча качнула головой: помощь не нужна. — А наш поцелуй? А химия?
Лицо царевича приближалось, я ощущала его дыхание на своем лице. Кажется, Барс решил действием доказать, что я ошиблась в своих предположениях.
— Только дружба, Андрей. Я люблю другого.
Ну наконец — то! Я впервые произнесла эту фразу вслух! Сколько раз думала об этом, но сейчас мысль обрела звук. Я. Люблю. Другого. Марса.
— Меня, а не другого! Слышишь, Ника?! Меня!!! Повтори!
Серковский притянул меня к себе, придерживая за талию, вторая рука легла на мой затылок. Поцелуй становился неизбежным, я чувствовала себя загнанной в угол, но все еще надеялась на чудо. Оттолкнуть царевича было также сложно, как сдвинуть с места великую китайскую стену. Невозможно.
— Нет! — я мотнула головой, стремясь освободится из захвата, да куда там! Еще немного и потребуется помощь извне. — Андрей, услышь меня!
— Андрей!
Незнакомый голос сбил накал эмоций. Тяжело дыша, Барс оглянулся, а я выдохнула: кажется, чудо произошло.
=38=
— Андрей! — повторил женский голос. — Андрюша!
О, да! Серковский хорошо знал миловидную брюнетку, стоявшую у него за спиной.
— Твою мать! — в сердцах бросил царевич, ударяя кулаком по корпусу машины. — Какого черта ты сюда приперлась, Алиса? Сколько раз я просил не называть меня Андрюшей? Неужели так трудно запомнить?! Я не ребенок?!
— Ну как же так? — от грубого окрика незнакомка растерялась. — Петя постоянно вспоминает о тебе, он очень скучает… Андрей…
Рядом с женщиной стоял симпатичный мальчик. Сколько ему? На вид около трех лет. Петя… сероглазый, как… его отец? Однозначно! Никакого теста ДНК не нужно, чтобы подтвердить родство Серковского с ребенком.
— Сколько можно сидеть в этой скучной Черногории? Я устала. Андрюша, ты обещал забрать нас в Россию три месяца назад, но все время был занят, поэтому мы сами купили билеты и прилетели. Неужели ты не хочешь обнять сына?
Ее голос становился плаксивым, большие карие глаза медленно наполнялись слезами. Молодая женщина тихонько подталкивала мальчика в направлении отца, умудряясь при этом обжигать меня гневным взглядом. Решила, что я — соперница? Нет, ошиблась!
— Ника, это не то… — Серковский закусил губу и шумно выдохнул. — Черт! Черт!!!
Он бил кулаком по ни в чем неповинной машине, вымещая на железе свой гнев, при этом избегая смотреть мне в глаза. Это — то, без вариантов. Все однозначно и просто. Любовница с ребенком.
— Я все правильно поняла, Андрей. Помнишь, ты говорил, что хотел мальчика и девочку? — я, наконец, сделала пару шагов в сторону, восстанавливая дистанцию. — Твое желание сбылось наполовину…
— Не совсем, — вмешалась в диалог внезапно осмелевшая Алиса, которая внимательно прислушивалась к каждому слову, и опустила руку, открывая приличный животик. — На последнем скрининге врачи сказали, что мы ждем девочку.
Девочку… Вот так. Нужно быть аккуратнее в своих желаниях, ведь они могут сбыться. Я не испытывала ни печали, ни обиды, ни злости. Скорее, чувство облегчения. С этого момента каждый из нас идет своей дорогой. Свобода в отношениях Барса… та самая, о которой меня предупреждала Елизавета Серковская. Как говорится, любишь свободу — полюби ответственность.
— Поздравляю, Андрей. Скоро у тебя будет полноценная семья.
— Ника…
— Нет, Барс. Я уже сказала, что мы ставим точку. Лучше обрати внимание на Алису и попробуй сделать их счастливыми, — кивнула в сторону женщины с ребенком. — Спасибо тебе за все. Прощай.
— Мы еще встретимся, Ника, — прилетело мне в спину.
— Непременно, Андрей. Как знакомые, как друзья, но не более того. Я не собираюсь бегать от тебя, так что да, встретимся. А сейчас мне пора. Спешу…
Евгений открыл дверь, я нырнула в салон авто. Времени на дорогу до теннисного центра оставалось впритык.
— Не волнуйтесь, Вероника Юрьевна, успеем, — заметив мой взгляд на часы, отчитался телохранитель.
Машина лавировала в плотном вечернем потоке, стремясь пробиться к намеченной цели, а я закрыла глаза и расслабилась. Все хорошо, что хорошо кончается. Интуиция не подвела, Лиза подсказала, уберегла меня от чертовски опасной волчьей ямы.
— Михаил Матвеевич уже вернулся? — донесся голос Жени. — Это же его машина?
Он ткнул пальцем в черный внедорожник, который ехал чуть впереди в соседнем ряду. Наши машины поравнялись, и я увидела Марсова сидящего рядом с водителем. Его голова была откинута, глаза закрыты. Босс словно отдыхал после тяжелого дня. Странно, что он не написал, не предупредил о своем возвращении. Я достала телефон и быстро набрала сообщение «Привет. Как дела? Все в порядке?». Отправила, несколько минут наблюдая за тем, как серая галочка, подтверждающая отправку, так и не поменяла цвет. Сообщение не было доставлено и прочитано. Странно. Марсов ни на минуту не расставался с телефоном, постоянно был на связи, а тут такое… Неужели аппарат полностью разряжен? На этот случай в машине есть беспроводная зарядка. Совсем непонятно…
Пытаясь разгадать загадку, я задумалась и не успела заметить, как машина остановилась на парковке у теннисного центра. Я заняла место в первом ряду за минуту до того, как судья подал знак к началу первого гейма. Мой Рома играл против своего давнего соперника, Леньки Волкова. Жеребьевка часто сталкивала двух друзей на корте. Наблюдая за игрой, я не выпускала телефон из рук. Не доставлено. Не прочитано. Во время минутного перерыва, когда теннисисты отдыхали, набрала номер Марсова. Длинные гудки били по нервам, оставаясь без ответа. Раз, другой, третий. Да что происходит?
— Ма, у меня получилось! — Рома сиял, утирая пот со лба, пряча ракетку в специальный кофр. — Не зря мы с Тором работали!
— Молодец, парень! Горжусь! — Торопов тоже присутствовал на матче. Я заметила его на противоположной трибуне, взволнованного и напряженного. Это была первая игра его сына, где Олег находился в качестве зрителя. Взъерошив и без того растрепанную шевелюру ребенка, он на краткий миг прижал Рому к себе. Ревность кольнула в сердце, но моментально исчезла, изгнанная яркой улыбкой мальчика. Главное — счастье моего сына. Нашего сына. Остальное — пустяки, второстепенные члены предложения.
— Я сейчас быстренько переоденусь и можно ехать, — махнул рукой Рома, направляясь в сторону раздевалок. — Подождите меня.
— Хорошо.
В мои планы не входило светиться в обществе Олега, но тот ухватил меня за руку и провел по коридору до небольшого тупика, где не горели лампы.
— Ника, я хотел сказать, что разбираюсь с вопросом Дианы. Астахов требует предъявить доказательства того, что она причастна к покушению на нашего сына… — начал объяснять Торопов, но я его перебила.
— Олег, а больше некому! Понимаешь, просто некому? Все очень просто! — взорвалась я, вырывая свою руку из крепкой мужской хватки. — Если Астахов не готов принять реальность, то я не знаю… Придумай что-нибудь, пока эта сумасшедшая не нанесла новый удар! Какая еще идея может прийти в ее дурную голову?
