— Это давно забытый алфавит фениксов. Откуда у него это? — вопрос был риторическим, но парень всё равно пожал плечами, — я узнаю отдельные буквы, ну, точнее подобное я видела в сказках. Но это точно язык моих предков. Никто этим языком не пользовался уже многие столетия. Откуда у него это?

Арлон пожал плечами и потянулся к блокноту. Ловко и быстро раскрыв блокнот, пролистал так, чтобы и Фамке видела.

— Это тот же язык, — парень направил фонарь на девушку, сам взглянул в окно, за которым доносились пьяные серенады, — нам надо поторопиться.

Певчая кивнула, сгребла всё, что оставалось в ящичке в рюкзак, и они выбежали из квартиры. Арлон достал клей, с точностью профессионала приклеил бумагу обратно на дверь. Ребята на цыпочках поднялись на второй этаж, стараясь перепрыгивать особенно громко поющие ступеньки. Лишь переступив порог своей квартиры, Фамке смогла по настоящему вздохнуть, пытаясь унять бешено колотящееся сердце, Арлон же наоборот выглядел собрано, словно они не подкрадывались в опечатанную квартиру, не находили подозрительный тайник, не своровали ещё более подозрительные бумаги. Сняв рюкзак, парень включил одинокую лампочку над обеденным столом и отодвинул стул, приглашая певчую присоединиться. Девушка тряхнула головой, нужно собраться, то, что находилось в её рюкзаке, сильно обжигало спину. Выудив из кармана раннее исследованный конверт с письмом, девушка ещё раз внимательно осмотрела его в надежде, что что-то могло ускользнуть от их внимания. Фамке разочаровано выдохнула, проглотила комок обиды и отодвинула прямоугольник от себя к центру круглого стола. Второе, что девушка достала: винтажная, маленькая шкатулка из темного дерева, которая легко помещалась в ладони певчей, мягкие углы и снова изображение птицы на крышке. Замок шкатулки, судя по цвету, был из бронзы, форма напоминала крупный бутон цветка, ключ не требовался, всего-то надо было язычок замка, напоминающий перевернутый знак вопроса, сдвинуть влево и поднять наверх. Облизнув пересушенные губы, певчая взглянула на Арлона, ища очередное одобрение. Парень, сфокусировав взгляд на предмете в руках подруги, уверенно кивнул. Покусав губы, Фамке отворила металлическую защелку, приподняв крышку всего на сантиметр, девушка замешкала, проведя мокрым языком по нижней губе, она раскрыла шкатулку полностью, позволяю другу лучше рассмотреть, что было внутри.

— Ох, — зрачки парня расширились, он наклонился ещё ниже, чтобы лучше рассмотреть предмет. Восклицание певчей застряло в горле, та лишь молча разинула рот. На красном бархате лежал золотой медальон круглой формы, размера 5на5 см, и толщиной 0.5 см, на котором вырезан феникс, с раскинутыми крыльями, под птицей вырезаны языки пламени, а над головой императорская корона, вместо вырезанного туловища сиял красный драгоценный камень. Ни Фамке, ни Арлон не были специалистами в области драгоценностей, поэтому они даже не пытались предположить, что за кроваво красное чудо сияло у нее в руке и сколько оно могло стоить.

— Откуда у него это? И его ли вообще? — певчая кашлянула, чтобы убрать сиплость в голосе.

— Если присмотреться, то на шкатулке и на конверте одна и та же птица в одной стилистике изображена, ставлю семейное кафе на то, что в письме мы найдём ответ.

Фамке покачала головой, она не сомневалась в решимости парня, но каким образом они разберут древний язык?

— Давай дальше посмотрим, что ещё есть.

Девушка погладила подушечкой большого пальца медальон и аккуратно вернула на место, задержав взгляд на лишнюю секунду, она с большой неохотой перевела своё внимание на какие-то документы. Разложив всё перед собой, певчая начала блуждать взглядом пока её внимание не привлекло клочок газеты, на котором запечатлен черно-белый снимок: деревянные домики с треугольными крышами и деревянными заборами на заднем плане; на переднем: небольшой базар, с людьми, снующимися в разные стороны. Маленькая подпись под фотографией: д. Янта. Пробежав взглядом по статье, Фамке ахнула.

— Тут говорится о том, что рядом с деревней видели оборотня! Но почему я нигде не вижу дату на газете, ведь даты всегда печатаются. И я помню — эти новости сегодняшние. Откуда у Риория…

Девушка посмотрела на друга детства, который молча перечитывал статью. Чем дольше читал, тем ниже опускались брови парня. Фамке решила не дожидаться ответа на оборвавшийся на полуслове вопрос и подтянула к себе документ. Плотная, дорогая бумага, текст, естественно, на древней языке. Под текстом, который занимает большую часть листа, расположена печать из красного воска, на котором изображен оттиск печатки. Певчая поднесла документ к медальону, так чтобы отпечатанный рисунок оказался на уровне драгоценности.

— Это оно, — легкий шепот нарушил тишину.

Рисунок на документе в точности повторял изображение медальона, просто размером поменьше. Рядом лежал документ в три сгиба из такого же материала, наполнение текста было другим, короче и больше выделительных моментов, но справа снизу имел ту же восковую печать. Блокнот лежал там же, слегка подвинув его, Фамке подняла мешочек из красного бархата, небольшой звон прорвался сквозь ткань. На раскрытую ладонь упали две золотые монеты, на одной стороне изображен феникс, на второй овал. Девушка убедившись, что от взгляда друга не утаилась и эта находка, засовывает монетки обратно в мешочек. Глаза, наконец, приковываются к плотной пачке купюр местной валюты — рохавский анар. Арлон быстро перечитывает и выдыхает:

— 10 000 анар.

Итак, у них на руках оказались: 10 000 рохавских анар, 2 золотые монетки, 1 медальон, 2 документа, 1 письмо, 1 обрывок статьи, 1 блокнот и все имеющие письма были на древнем языке феникса. Певчая потерла виски, пытаясь собрать хоть какой-то элемент пазла. Эмс точно во всём разобралась бы. Закрыв глаза, Фамке вспомнила Риория, образ усатого дяди никак не вязался с тем, что она обнаружила.

— Хочешь есть?

— Мне нужно в ту деревню.

— У вас есть макароны?

— Там явно что-то есть.

— Ага, оборотни. Я нам что-нибудь приготовлю.

Послышался шорох отодвигающегося стула, звон посуды, девушка открыла глаза. Широкая спина, руки, быстро разрывающие пачку макарон, вода, медленно закипающая в кастрюле, кажется, даже вода кричит голосом Арлона.

— Завтра утром я поеду туда.

— Я с тобой, — доносится над булькающей водой.

— Нет, — Фамке вздыхает, встаёт и направляется к другу, её руки аккуратно обвивают парня за талию от чего, тот замирает на секунду, после продолжает помешивать макароны, — ты нужен здесь. Кафе, твои родители, и моя мама. Пожалуйста. Я хоть доверяю Люци, но ты ведь знаешь мою маму, ей нужен рядом кто-то, кого она любит.

— Это ты.

— Я завтра поеду, а ты останешься здесь, как приеду на место, я тебе напишу.

— Если почтальона оборотень не загрыз. И вообще, — Арлон быстрыми движениями отрывает руки Фамке, разворачивается к ней лицом и возвращает их на место. Теперь девушке приходится задирать голову, чтобы встретиться с темными глазами друга. — Зачем сразу в деревню? Не лучше тут найти кого-то, кто знает язык феникса? Он нам всё переведёт сначала, а после мы уже будем действовать с большими знаниями.

Певчая хмурится, делает шаг назад в сторону стола и тянется к обрывку газеты.

— Эта газета сегодняшняя, но она была у него, словно кто-то хотел, чтобы он узнал про деревню либо оборотней заранее. Эмс пропала, Риорий мертв, эти странные полицейский, и… — девушка потирает шею, вспоминая пророчество Люци. Враг рядом. Доверься чутью. Никто никогда не предлагал ей доверять собственному чутью, даже наоборот отговаривали, Эмс точно бы не одобрила необдуманные, спонтанные решения мелкой.

— И что? — Арлон всё ещё испытующие смотрел на подругу

— Я должна доверять себе, — и больше никому. Она не смогла такое произнести ему в лицо, никогда не сможет. Щечки вспыхнули от возникшего чувства стыда, а в животе зарождалось, новое, необъяснимое ощущение, от чего девушку бросало то в жар, то в холод, участилось сердцебиение, в ожидании чего-то большего, больше, чем когда-либо девушка имела в своей жизни. Потерев друг об друга вспотевшие ладони, Фамке улыбнулась другу, — мне нужно туда поехать. Одной. И ты никому ничего не расскажешь и не последуешь за мной. Арлон, обещай мне. Если нарушишь обещание, я с тобой никогда снова не заговорю.