Внешний вид девушки поразил Сергея. Компьютерное моделирование оказалось неточным. Во-первых, волосы девушки оказались на месте и вполне себе человеческой фактуры, а не как шерсть. И длина их была достаточной — до плеч. Но поразило больше даже не это, а то, что они были раскрашены в разные цвета… Но только на первый взгляд. Цвета прядей медленно переливались, было такое ощущение, что по ним движется волна света. Расцвеченное черными и зелеными полосами лицо, как у древних спецназовцев или даже индейцев, Сергей точно не помнил у кого, уже не удивило. Как и ладони, будто побывавшие в разных банках с красками.
А вот глаза у нее были удивительными — фиолетовыми. Сергей долго смотрел на абсолютно спокойные и, он бы даже сказал — равнодушные глаза, которые, как ни странно, тоже смотрели на него. И не сразу он сообразил, что эти глаза смотрят не на него, а на дрон, с которого шла картинка. Вообще-то, он был под доработанной защитой, и теоретически не должен был быть виден. Но девушка вдруг махнула рукой, из которой гибкой змеей вылетела тонкая лиана, и картинка пропала. Судя по последним техническим данным о состоянии, и картинки с другой, стационарной, камеры, дрон был разрублен пополам.
Сергей вздохнул — как инженера его восхищала способность местных воспринимать и анализировать разного рода излучения, но как исследователя, которому желательно никак не влиять на окружающее… Ну или в значительной степени не влиять, эта способность его расстраивала, так как делала его работу несколько затруднительной.
Исследователь переключил изображение и вывел картинку с другой камеры, что была прилеплена к стволу дерева. Удивительно, но девушка и его увидела! Она секунд десять смотрела на него, будто оценивала — достанет или нет, а потом молча развернулась и отправилась прочь от дерева.
Что ж… Очередной затык разрешился, но появился новый, почти такой же. Теперь не надо выбирать — ехать дальше или сидеть у "яйца", теперь надо выбирать между "ехать дальше" и "наблюдать за туземцем", а может через него, вернее нее, найти и остальных местных жителей. Зачем? Ну, чтобы знать, что они есть, и составить о них хотя бы поверхностное впечатление. На самом деле, в таких случаях особых директив и указаний не существовало — все отдавалось на откуп исследователю. Хотя общая подборка возможный вариантов действий, конечно, существовала — все-таки Земляне уже контактировали с некоторыми инопланетными цивилизациями. Да и отчим-веганец тоже кое-что рассказывал. Правда, Сергей с внутренней улыбкой выслушивал его рассказы, не особо придавая им значение, будучи уверенным, что ему это точно не пригодится — ведь поиск и выбор планет ведется по указанным параметрам, и он точно не собирался искать заселенную планету. А тут вот что получилось. То ли параметры он неправильно сформулировал, то ли произошел какой-то сбой — и вот они, инопланетяне… Контактировать с ними Сергей уж точно не собирался, а вот понаблюдать — почему бы и нет? Правда то, как ловко девушка разделалась с дроном как бы намекало, что наблюдение не будет легким, но кто сказал, что исследователь использовал все свои возможности? В конце концов, инженер он или нет?
Воланса
Лучи Души Матери пробивались сквозь ветви и ласкали своими прикосновениями. Несмотря на то, что Мать осталась там, далеко, ее Душа находилась везде, и многие светила на небе — суть отражения ее света, дающего жизнь всему сущему. Прикосновения были приятными, теплыми… Комфортными.
Рядом в воздухе что-то висело и смотрело на нее. Что-то невидимое, но вполне ощутимое. Воланса посмотрела внутрь этого места определенным взглядом, и то, что там пряталось, проявилось. Это определенно было существо из Мертвого Камня. Она долго сравнивала его изображение с тем, что знала из почек памяти Матери, но так и не нашла соответствия. Возможно, что-то тогда, когда была война, было упущено, хуже, если оно проснулось и стало меняться до неузнаваемости, развиваясь.
Девушка разрубила создание из Мертвого Камня, и оно легко поддалось. Не заинтересовавшись останками, она отвернулась от него и обнаружила еще одно похожее создание, только оно не летало, а прилепилось к ветви Дочери Матери и сливалось с ее корой. Плохо дело, если Дочь, пусть и недоразвитая, позволяет Мертвому спокойно существовать и не обращает на него никакого внимания. Поняв, что не достанет до него, Воланса развернулась и пошла. Куда, она и сама не знала, просто здесь уже стало некомфортно. Наличие существ из Мертвого Камня ее привычно не обеспокоило, хотя сама информация в голове продолжала крутиться и обрабатываться, строя логические цепочки.
Чем дальше Воланса отходила от ствола Дочери, тем больше хаоса встречала на своем пути. Разумная упорядоченность растений и детей Матери почти незаметно, но вполне осязаемо для нее, снижалась, грозя перейти в дикость. Видеть это ей было непривычно, хотя она и знала, что такое существует. Но почему-то ей иногда начинало казаться, что в этой неупорядоченности тоже есть какой-то свой, дикий, но порядок. Это было… странно?
Ничего определенного Воланса не искала, просто шла, куда глаза смотрят, лишь бы выйти за пределы концентрации внимания недоразвитой Дочери Матери. В ее нездоровости была какая-то загадка — как она с такими проблемами могла управлять живностью во время той войны? Скорее всего, на самом деле, этим занимались обученные муты, а Дочь была всего лишь корнем и основой, объединяющей всех Детей Матери. Впрочем, как обычно, это не сильно волновало мутину, просто как логическая нестыковка. А она не очень любила отхождения от логики, так как они вызывали неприятные ощущения в душе, дискомфорт. Поэтому старалась все разложить по веточкам, аккуратно, ровненько и понятно — от порядка на душе было комфортно и спокойно.
Шаг за шагом Воланса удалялась от ствола Дочери. Порой к ней подходили мелкая живность, а вскоре стали попадаться и покрупнее экземпляры, которые, наоборот, издалека смотрели на нее, не в силах понять, кто это такой странный и необычный вышагивает по земле, от которого расходятся странный запах и ощущения. Из кустов выдвинулась голова большой змеи, способной уничтожать врага энергией неба, а особенно хорошо — создания Мертвого Камня. Проходя мимо, Воланса лишь покосилась на нее, чуть не задев плечом мелькнувший в воздухе раздвоенный язык. Змея была большой, видимо возрастом в не один сезон, один ее глаз размером был как голова девушки, а сама она могла поместиться в пасти боевого хищника. Где-то там в кустах должна была прятаться вторая голова, контролирующая заднюю сферу.
Змея недоуменно проводила взглядом прошедший мимо куст с запахом, на который что-то откликалось внутри, но что именно, ей было непонятно.
Тем не менее, непорядок должен был сказаться на реальности, и Воланса вскоре убедилась в этом на собственном опыте. Из кроны проплывающего мима ствола Древа на нее прыгнул старый зубоскал. Потом она увидела, что он был совсем стар, хромоног, из-за чего — тощ и слаб. Видимо, поэтому и бросился на нее. Но несмотря на старость, зверь оставался все еще опасным и по размерам больше самой девушки. Холодный и спокойный разум Волансы быстро проанализировал ситуацию, и к сожалению, она поняла, что мало что может успеть сделать. Посмотреть поверхностные чувства старика она еще успевает, но вот по-настоящему глянуть ему в разум и сделать что-то останавливающее — уже нет. Кохабитант может только убить, но не задержать. Да хотя бы просто потому, что массы тел несопоставимы. Уже практически чувствуя на своем лице нечистое дыхание зубоскала, Воланса сделала последовательно два дела, но сделала это очень быстро: глянула на разум животного, все-таки попыталась пробиться внутрь, но даже Слово Матери тут не помогло, она не смогла пробиться через его чувство голода, страха и отчаянья, и ей ничего не оставалось сделать, кроме как отшагнуть в сторону и махнуть рукой, продолжением которой стал длинный хлыст кохабитанта с листьями-резаками по всей его длине.
