Зазвонил телефон, и она радостно схватила трубку:

— Лоринда?

— Джесси-Энн, это ты?! — воскликнула Каролина. — А я все звоню и звоню в «Карлайл». Я должна с тобой немедленно увидеться. Это очень важно! И очень срочно.

— Срочно? Важно? — вопрошала Джесси-Энн, лицо которой побледнело, как полотно. — Джон? Что-нибудь с Джоном?! — закричала она не своим голосом.

— Джон? Да нет же, нет, — ответила Каролина, облегченно вздохнув. — Это по поводу тех мерзких, адресованных тебе писем…

— Писем? — удивившись, повторила она произнесенное Каролиной слово.

— Джесси-Энн, ты можешь, конечно, мне не поверить, но именно Лоринда писала эти гадкие письма.

Услышав это, Джесси-Энн почувствовала слабость в коленях и медленно опустилась в кресло.

— Лоринда? Ты сказала, Лоринда писала эти письма?

— Сегодня я нашла одно такое письмо, которое также было адресовано тебе. Не сомневайся, это точно Лоринда. Она, по-видимому, завидовала тебе с самого детства. Она просто сумасшедшая, Джес. Лоринда — сумасшедшая!

В ушах Джесси-Энн, не переставая, звучала отчетливая английская речь Каролины. Сумасшедшая… Лоринда — сумасшедшая…

— Каролина, — наконец-то вымолвила Джесси-Энн дрожащим голосом. — Случилось что-то ужасное… Лоринда увела Джона…

— Что значит «увела Джона»? — настойчиво спрашивала Каролина. — Джесси-Энн, ответь мне… Ну, объясни, что произошло? Боже мой, слушай меня внимательно, дорогая. Никуда не уходи. Оставайся там, где находишься. Мы приедем к тебе через десять минут.

Джесси-Энн, положив трубку на рычаг так аккуратно, как будто заполнила последнюю клеточку в кроссворде, оцепенело уставилась на нее. Джон был у Лоринды, которая тронулась умом. Это Лоринда посылала ей все эти годы свои гадкие письма, называя ее самыми непристойными именами… И это Лоринда грозилась убить ее! Внезапно ее охватило такое невыразимо сильное чувство страха, что ее стало лихорадочно трясти. Ей хотелось закричать, вырвать из себя этот страх, так чтобы никогда о нем больше не вспоминать, так сильно она боялась того, что Лоринда убьет маленького Джона.

В кромешной тишине было слышно лишь тиканье часов, и Джесси-Энн, дрожа от страха, сидела, ожидая прихода подруги. Каролина обязательно найдет выход из положения… Она справится с этой бедой и отыщет Лоринду и Джона.

— Джесси-Энн! — закричала Каролина, вбежав в комнату. Встав на колени перед креслом, в котором сидела Джесси-Энн, она положила ей руки на колени и начала успокаивать свою подругу. — Все в порядке, Джесси-Энн, — бормотала она, — все будет хорошо. Расскажи мне, что произошло, и мы вернем тебе Джона.

Келвин стоял в сторонке, пока Джесси-Энн рассказывала короткую историю своего несчастья.

— Понимаешь, — закончила она свой рассказ, — я сама отдала Джона Лоринде. Понимаешь, Каролина, собственноручно. Я виновата в том, что доверила ребенка сумасшедшей женщине. Боже мой, Боже мой!..

Тихо причитая, она закрыла свое мертвенно-бледное лицо руками, сквозь пальцы которых капали горькие слезы.

— Нужно позвонить в полицию! — воскликнула Каролина, направляясь к телефону.

— Не спеши, — тихо остановил ее Келвин. — Если Лоринда действительно украла ребенка, ей вряд ли понравится наше заявление в полицию. Следующим ее актом будет попытка связаться с Джесси-Энн, чтобы назначить выкуп за ребенка. Сейчас необходимо позвонить Харрисону.

Оторвав руки от лица, Джесси-Энн пристально уставилась на стоящего напротив Келвина.

— Харрисону? — прошептала она. — О, Бог мой, Каролина, он сойдет с ума, ведь он просто обожает Джона.

— Где сейчас находится Харрисон? — спросил Келвин уже во второй раз, так и не получив ответа на свой вопрос. — Ну, давай же, Джесси-Энн, говори, ты должна знать, где его можно найти.

— Я не знаю… Я не виделась с ним. Я вовсе не уверена в том, что он сейчас в Нью-Йорке, ведь он не созванивался со мной. Знаете, я думала, он будет мне звонить. — Затем, виновато глядя на молодых людей, добавила: — Даже несмотря на то, что я ушла от него, я была уверена, что он станет мне звонить.

— Я сама позвоню, — решила Каролина. — Уоррен всегда в курсе, где может находиться Харрисон. — Набрав номер, она стала нервно стучать пальцами по синему столу, выжидая, когда ей ответят. — С вами говорит Каролина Кортни, — быстро начала она. — Мистер Ройл дома? Его нет? Тогда не могли бы вы дать мне номер телефона, по которому я могла бы застать его?

С минуту она молча слушала, а затем закричала:

— Что за чертовщину ты несешь, Уоррен? Хватит нести всякую чушь, которой обычно морочат голову дворецкие и лакеи. Здесь решается вопрос жизни и смерти. Жизни и смерти! — я повторяю. Быстро дай мне номер телефона, по которому я могу связаться с Харрисоном!

Лоринда уже больше часа прохаживалась взад-вперед недалеко от входа в «Карлайл», наблюдая за полицейскими машинами и внимательно рассматривая входящих и выходящих из отеля людей, выискивая переодетых полицейских.

Она знала, что рисковала, но ей нужно было доставить письмо Джесси-Энн сегодня вечером, а это означало, что ей придется сделать это самой. Она выждала, когда в холле гостиницы стало многолюдно, и быстро вошла, намереваясь просто оставить письмо у стойки регистрации и исчезнуть, но клерк сразу ее заметил.

— Минуту! — громко окликнул он, когда она попыталась отойти в сторону, потому что на нее уже стали оглядываться. — Что это? — спросил он.

— Письмо для миссис Ройл, она ждет его, — пробормотала Лоринда.

Она бросилась к дверям, стремительно сбежала по ступеням и бежала до тех пор, пока у нее не перехватило дыхание. Она остановилась у дверей какого-то магазина передохнуть. Заметив такси, остановила машину, желая убраться отсюда как можно скорей. Она вышла из такси у торгового центра в Квинзе и прошла два квартала до своей новой квартиры, все убыстряя шаг, пока не дошла до двери.

Все совершенно неожиданно сработало, даже быстрее, чем она ожидала. Она всегда считала, что самая трудная часть ее плана — забрать Джона у Джесси-Энн, но это оказалось легко. Неприятности начались, как только они вышли из метро. Джон стал громко плакать, и люди оборачивались, и Лоринде пришлось притвориться раздраженной матерью, которая грозила наказать ребенка, если он не будет себя вести как следует. Но его ничто не могло успокоить, и ей пришлось прикрыть ему рот рукой, когда они были в холле дома. Нелегко найти ключ, отпереть дверь, одновременно пытаясь не дать этому чертову ребенку пронзительно визжать.

Когда наконец она захлопнула за ними дверь, она бросила его на свою новую кровать, а сама тряслась от гнева и страха. Джон плакал не переставая, и Лоринда отчаянно пыталась сообразить, как заставить его замолчать. Снотворное могло помочь. Она была очень осторожна, когда крошила таблетку, и дала ему лишь немного. Она смешала лекарство с растертым бананом и запихнула всю эту смесь в рот ребенку, зажав челюсти руками, пока ему не пришлось проглотить. Это сразу сработало. Через несколько минут Джон уже крепко спал. Вся потная, дрожа, Лоринда опустилась на стул, думая, как заставить его вести себя спокойно в течение этих дней, ведь как только он проснется, он будет плакать и звать маму. Может быть, ему просто не дать проснуться, ну, не совсем. Он будет у нее просто спокойно спать, как в больнице, пока она не сделает все, что нужно. Но это значит, что он не сможет есть, а такой маленький ребенок может умереть без еды через несколько дней.

Лоринда просидела полчаса, размышляя, как ей быть дальше, и наконец решила. Ей придется рискнуть и ускорить ход событий, например самой доставить письмо, а не посылать по почте. Теперь она не может позволить себе терять ни минуты. Ей придется заняться Джесси-Энн сегодня вечером. При этой мысли у нее замерло сердце. Все, что нужно сделать, это составить письмо, и Джесси-Энн сразу же прибежит, будет просить и умолять. И тогда уж Лоринда не упустит случая.