— Да я и не собирался просить тебя мне помогать, — удивился Эрик. — Тебе же на грифоне надо учиться летать. Но за помощника, да ещё и из местных, благодарю!

— Не за что, — улыбнулся Леон. — Это я тебя должен благодарить за то, что тогда уговорил меня отправиться к отцу.

Улыбка пропала с лица Леона и он серьёзно добавил:

— Если бы не ты, пропасть между мной и ним только бы росла. Не знаю, чем бы это всё закончилось. Наверное, я бы никогда домой и не вернулся. Благодарю, друг.

— Рад, что у тебя всё сложилось, — искренне ответил Эрик.

Они попрощались и Леон решил, что дело у него осталось только одно, но самое важное — грифоны.

Часть 1

Глава 6. Обучение

Леон

Когда Леон вернулся в дом над пещерой, на улице уже было темно. Родэра в своей комнате не оказалось, и Леон оставил ему записку, что готов приступить к обучению завтра. Сходил на кухню, поужинал и завалился спать.

Родэр разбудил его на рассвете.

— Собирайся, — сказал он. — Идём за грифоном и сразу же вылетаем. Не завтракай. Еду я взял с собой.

Грифона они забрали в Почтовой Гильдии и сразу же вылетели за город.

Зачем надо было выходить натощак, Леон понял, как только они перелетели через городскую стену: их грифон взбесился, и Леона опять начало «укачивать». Благо было нечем, и лицо он снова не потерял…

Иначе как «взбесился» Леон происходящее обозвать не мог. Они то резко устремлялись вверх, то так же резко поворачивали, то пикировали вниз, то крутились по спирали… Леон уж было подумал, что он сейчас потеряет сознания от приступов тошноты и головокружения, но сознание никуда теряться не собиралось, и он продолжал тихо страдать.

Родэр периодически оглядывался, проверяя, дружен ли Леон всё ещё со своим сознанием, убеждался, что всё в порядке и спокойно себе летел дальше. Все выверты грифона на него никак не действовали.

Через час Родэр посадил грифона на большой, покрытой снегом поляне. Спрыгнул на землю — снег оказался не сильно глубоким — чуть выше колена.

— Отстегивайся и слазь, — приказал он Леону.

Леон отстегнулся и рухнул в сугроб, непреднамеренно скатившись вниз по крылу грифона и чудом себе ничего не сломав. Он хотел слезть нормально, но у него до сих пор кружилась голова и было плохо с координацией.

Грифону это не понравилось, и Родэру пришлось срочно встать между грифоном и Леоном.

— Он не со зла, — обратился Родэр к грифону. — Прости его на первый раз.

Грифон резко закаркал. Леон скривился. На его счастье грифон этого не заметил, так как Леон так и лежал лицом в снег.

— Прошу, не фырчи, — по-доброму сказал Родэр грифону и погладил его по шее. — Я прослежу, чтобы этого больше не повторилось.

«Этот „ушераздирающий“ звук теперь „фырчи“ называется», — подумал Леон.

Он лежал в снегу, не мог встать и всё не мог решить: ему бояться грифонов или их ненавидеть.

Грифон фыркнул менее «ушераздирающе», а Родэр, развернувшись к Леону, пнул его ногой по ноге.

— Извинись! — скомандовал он.

«Ещё чего!» — не успел додумать Леон, как Родэр продолжил свою мысль:

— Иначе я отхожу, и тебя сожрут. Я не шучу.

По голосу Родэра Леон понял, что тот действительно не шутит. Кое-как сел лицом к грифону, посмотрел на него снизу вверх, как муравей на подошву приближающегося сапога, и выдавил из себя:

— Извините.

Грифон издал вполне мелодичный звук.

— Извинения приняты, — перевёл Родэр и присел рядом с Леоном на корточки.

Родэр проверил пульс Леона и зрачки.

— Голова кружится? — спросил он. — Тошнит? Встать можешь?

— Ещё кружится. Уже не тошнит. Встать могу попробовать.

— Сиди, пока не перестанет кружиться. Я теперь знаю твой порог переносимости перегрузок. Больше мы до такого доводить не будем. Первую неделю ты просто будешь летать со мной и привыкать к ощущениям полёта. Когда тебя будет начинает тошнить или кружиться голова, ты хлопаешь меня по плечу один раз и терпишь дальше. Терпи сколько хочешь — на твоё усмотрение. Когда становится нестерпимо, похлопай меня по плечу два раза, и я буду переходить в спокойный полёт. Когда почувствуешь, что всё прошло и готов продолжать тренировку дальше, хлопай ещё один раз. Если твоё состояние будет только ухудшаться, дотронься до моей спины в любом месте — я посажу грифона и окажу тебе первую помощь. Запомнил?

— Да, — ответил Леон и понял, что в ближайшую неделю он будет жить только «на воде». До тренировок ему не даст позавтракать инстинкт самосохранения, а после — он просто не сможет.

— Со временем и тошнота, и головокружение пройдут, — продолжил Родэр. — Чем быстрее они пройдут, тем быстрее мы приступим к основным тренировкам. Сам понимаешь, чем дольше ты сможешь терпеть «неудобства», тем быстрее научишься не обращать на них внимание.

— Понял, — серьёзно ответил Леон и попытался встать.

Ему это более менее удалось, и дальше он ожидал окончания головокружения, стоя с ровной спиной, ведь гордым здесь был не только грифон.

Через четверть часа головокружение прошло. Леон сделал несколько шагов по глубокому снегу, чтобы в этом убедиться, и сказал Родэру, что готов лететь дальше.

До вечера они летали по схеме, предложенной Родэром. Несколько раз делали привалы на отдых, один раз — на обед. Ели только Родэр и грифон, а Леон отлёживался. Больше он по грифону не катался, а если не мог грациозно слезть, то падал так, чтобы не задеть грифона.

На закате они полетели обратно в город, оставили грифона в Почтовой Гильдии и пошли пешком домой. Идти было около получаса. Леон справился. Отказался от ужина и пошёл сразу спать.

На следующее утро Родэр снова разбудил его на рассвете. Обучение продолжилось…

Через три дня Леон смог ужинать. Через неделю его уже не тошнило и не кружилась голова. Ещё неделя ушла, чтобы он смог и завтракать, но его основные тренировки к этому времени уже начались. Назвать их более «успешными», правда, всё же язык не поворачивался…

Следующее задание казалось вполне простым: подойти к грифону и залезть в переднее седло. Залазить во второе седло без подставки Леон научился давно и достаточно быстро — надо было просто ухватиться за переднюю луку седла и его спинку, сделать выход на руках наверх, вставить левую ногу в стремя и перекинуть правую через седло. Казалось бы: проделываешь то же самое с передним седлом (оба седла абсолютно одинаковые) — и готово! Куда уж там… Оказалось, что грифоны не идиоты и прекрасно различают: ты хочешь лететь пассажиром или наездником. К пассажирам у них требований особых не было, разве что проявлять уважение, а вот в наездники они всех подряд не подпускали. В итоге основной проблемой Леона последние три дня было просто подойти к грифону со стороны переднего седла.

Леон не боялся грифона, просто грифон клевался и его не подпускал. Сначала Родэр грубо отшвыривал ничего не подозревающего Леона с линии атаки грифона, спасая от неминуемой гибели. Потом Леон и сам научился уворачиваться, но к цели его это особо не приближало.

На утро четвёртого дня безуспешных попыток Леона подойти к грифону, Родэр не выдержал:

— Так! Сегодня ты мне говоришь, о чём ты дословно думаешь, прежде чем делаешь шаг в сторону грифона!

— Какая разница, о чём я думаю? — удивился Леон.

Родэр на него уставился как на идиота и спросил:

— Ты точно книжки читал про грифонов? Что-то я не вижу, что ты хотя бы что-то из них запомнил.

— И что я должен был запомнить? — съязвил Леон. — Там каждое второе предложение противоречило каждому третьему. Я такой несвязный бред запомнить не могу!

Родэр вздохнул и произнёс:

— Тут я с тобой согласен. Думал, с тех пор, как учился я, что-то поменялось, но, похоже, книги до сих пор пишут те, кто про грифонов лишь читал в других книгах. Ладно, будем считать, что теории ты тоже не знаешь. Садись, расскажу.