Он снова взял у нее ключи и открыл дверь.

– Ох, Брилл! – воскликнула Меган, повиснув у него на шее, когда он закрыл дверь изнутри. – Я такой кайф словила!

– Рад, – отозвался он, тоже обнимая ее и испытывая чувство удовлетворения, оттого что сумел порадовать девочку. Совсем ведь неплохой ребенок. Немного избалована, но чего ждать при таком отце, как Дуглас.

– Уже почти полночь. Давай-ка в постель, – распорядилась Аллисон.

Меган сморщила нос в знак протеста, потом пожала плечами.

– Ладно уж. – Она обняла мать и поскакала по лестнице.

– Она когда-нибудь ходит? – спросил наблюдающий за ней Брэд.

– Когда ей было десять месяцев, она сделала три шага и побежала.

Меган с грохотом захлопнула дверь. Они остались одни. Только сила воли и здравый смысл заставили его держать руки в карманах.

– Интересный вечер, – сказала она, стоя совсем рядом, только руку протянуть.

Он посмотрел в ее темные глаза, ища скрытого смысла.

– Да, – согласился он. – Очень интересный. Я никогда раньше не бывал на рок-концерте. Там… гм… были отдельные стоящие моменты. – Вроде ощущения ее бедра под рукой.

– Угу, – согласилась она. – И немало. Но я рада, что мы позаботились о заглушках.

Брэд кивнул.

– Ну, наверное, мне пора.

Она пошла проводить его до двери. Он чувствовал себя глупым и неуклюжим. Казалось, ему снова шестнадцать, он провожает свою девушку от машины к двери родительского дома, у него десять пар рук, и он не знает, куда их девать. Затем одна из этих двадцати рук по собственной воле поднялась и коснулась ее плеча.

Она остановилась и повернулась к нему. Не сговариваясь, они тут же оказались друг у друга в объятиях. Он отбросил всякие попытки сопротивляться, как только она прильнула к нему всем телом. Какой бы это ни было глупостью, что бы из этого ни вышло, остановиться он уже не мог.

Он коснулся губами ее губ и сразу вспомнил о том первом сумасшедшем поцелуе. Прикосновение ее тела дарило ему такое же жгучее наслаждение, как и в фантазиях, которым он иногда позволял себе предаваться. Она застыла и прижалась к нему, заставив забыть обо всем. Он наслаждался сладостью ее губ, потом коснулся языка, ощутил его шелковистость, поиграл с ним. Он любил ее рот так, как ему хотелось бы любить ее тело.

Ладони Брэда легли на упругие ягодицы, он все сильнее прижимал ее к себе, стремясь показать ей, насколько велико его желание. Оторвавшись от ее губ, он поднял лицо и немного отстранился, чтобы взглянуть на нее. Он тут же с восторгом понял, что не у него одного плохо с контролем. В ее темных глазах плясал огонь, губы слегка приоткрыты, снова приглашая его к поцелую.

– Аллис? – прошептал он с вопросительной интонацией, потому что хотел знать, нет ли у нее резонов, по которым им не следует немедленно остановиться. Но прямого вопроса он не задал. Они теперь напоминали паровой каток, пущенный с горки. Его не остановить, он лишь набирает скорость.

– Тебе надо уходить, – пробормотала она, коснулась нежной рукой его шеи и притянула поближе, противореча своим собственным словам.

Он не мог отказать себе и ей еще в одном поцелуе. А уж тогда наверху скрипнула половица, и он стремительно отпрянул, отпустил ее и испуганно взглянул на лестницу.

– Дом садится, – успокоила его Аллисон.

– Это не Меган? – Он настолько был поглощен желанием, что забыл о возможном появлении девочки.

– Она уже отключилась. Не выйдет из комнаты, пока я ее силком не вытащу утром. – Аллис подошла к двери, повернулась, долго смотрела на него, потом потянулась к выключателю.

– Подожди, – предупредил он, собрав разбегающиеся мысли. – Нельзя выключать свет, там ведь наш приятель в фургоне.

– Я совсем о нем забыла.

Похоже, они позабыли о многом – если быть точным, они забыли обо всем, кроме друг друга. Электрический свет вдруг показался невыносимо ярким, напомнив ему о реальности: за ними наблюдают, ее дочь спит наверху, у них нет будущего.

Но была и другая реальность – в том, как она на него смотрела. Обычно спокойные глаза подернуты дымкой желания, влажные губы слегка распухли от поцелуев, округлая грудь вздымается под свитером в обтяжку.

Он снова смешался, не зная, что сказать и что сделать. Потому что это важно. Важно, что он скажет и как Аллисон прореагирует.

Она откашлялась.

– Ну, – сказала она, и он понял, что упускает момент.

Он решительно шагнул к ней и обнял.

– Оставим здесь свет, а сами пойдем наверх.

Он оттянул ворот свитера и поцеловал нежную как у ребенка кожу, снова ощутив уже знакомый цветочный аромат. У нее и вкус был летних цветов. Аллисон невольно застонала, почувствовав губы Брэда на своей шее. Минуту назад она боялась, что он уйдет. Ей нужно было, чтобы он остался. Она вся истомилась, сидя на концерте, прижатая к нему, но думала, что сможет с собой справиться. Пока он ее не поцеловал.

Когда Брэд оттянул ворот свитера, она прокляла свою непредусмотрительность: зачем она его надела. Куда лучше было бы надеть блузку на пуговицах.

– Наверх, – прошептал он, покрывая ее лицо поцелуями.

Она повернулась и пошла впереди него, но он обнял ее сзади, положив руки на грудь, и уткнулся носом ей в шею.

– Мне кажется, я не смогу тебя отпустить даже на то время, которое требуется, чтобы подняться по ступенькам, – прошептал он ей на ухо.

Она поняла, что он хочет ее так же страстно и безрассудно, как и она его, и колени у нее задрожали. На мгновение ей захотелось опуститься на пол и увлечь его за собой. Но он подтолкнул ее к первой ступеньке.

– Знаешь, – заметил он, стягивая с нее свитер, – давай разнообразим себе путешествие наверх…

Она подняла руки, чтобы облегчить ему задачу. Он снял свитер и бросил его на пол.

– Ты сошел с ума, – выдохнула она смеясь. Они поднялись еще на несколько ступенек, а он гладил ее обнаженный живот, все время приближаясь к груди, но не касаясь, что сводило ее с ума. Ей так хотелось схватить его руки и положить себе на грудь.

На следующей ступеньке он расстегнул ей бюстгальтер и повесил его на перила, потом снова обнял, на этот раз взяв в ладони грудь, лаская ее, касаясь большими пальцами сосков. Еще одна ступенька – и она повернулась к нему и стала стягивать с него футболку.