– Ну? – недовольно осведомился «Веня-Железобетон». С некоторых пор звонки генерала он воспринимал, как очередную пакость со стороны судьбы. И если бы не общее дело, давно бы завязал с ним все отношения. Тем более, что в команде Первого уже активно подыскивали кандидатов на руководящие должности в силовых структурах – и вряд ли Свислый в этой кадровой «зачистке» сумел бы усидеть на своём месте.

– Ты ещё моё послание не получал по известному проекту? – осведомился Свислый, даже не здороваясь. – Значит, с минуты на минуту подвезут. Полюбопытствуй! А потом мне брякни. – И отключился.

Даргджанов задумчиво посмотрел на телефонную трубку в своей руке, затем осторожно положил её на аппарат. Что имел в виду под «проектом» генерал – он догадался сразу. Только не понял, почему тот не стал говорить об этом по телефону, а отправил курьера. Впрочем, тот скоро подъедет и всё разъяснится. А пока нечего и голову себе забивать.

Курьер из МВД прибыл через полчаса. Даргджанов молча принял у коренастого фельдъегеря тонкий пакет, расписался в ведомости – и офицер, откозыряв, вышел из кабинета.

Свислый прислал несколько докладов. «Веня-Железобетон» даже позволил себе по-ухмыляться несколько секунд, настолько его рассмешила эта неуклюжая генеральская хитрость. Вот ведь, жук! Если вдруг что, то, мол, какие ко мне претензии? Вышестоящее начальство попросило отправить некоторые материалы в управление делами Президента, что и было немедленно выполнено. А в остальном, как говорится, все вопросы к господину Даргджанову! Мы – народ подневольный!

Вениамин Амиранович быстро проглядел доклады, выхватывая из текста основное и пропуская мимо несущественные детали. Первый документ был от генерала Локтева, начальника Светлогорского УВД. Он сообщал о приезде в город группы сотрудников охранной фирмы «Московия» и их агрессивных действиях по отношению к жителям города. В частности, «московитами» были допрошены с применением «методов физического воздействия» преподаватели 48 лицея.

Гости искали некую Алису Терентьеву и какие-то письма (в этом месте Даргджанов нахмурился). Только после вмешательства местного ОМОНа, людей «Московии» не без труда удалось выпроводить за пределы города.

Тем не менее, на возбуждении уголовных дел пострадавшие педагоги настаивать не стали, ибо получили от адвокатов фирмы весьма солидные денежные компенсации. Вероятно, и прокуратура – тоже, так как её сотрудники никак не прореагировали на обращения из милиции.

Ещё одна бумага оказалась справкой из ИЦа. В ней сообщалось, что ЧОП «Московия» является силовой структурой службы безопасности нефтяной компании «НЕКОС».

Даргджанов посопел раздражённо (ещё один, понимаешь ли, охотник за терентьевскими письмами выискался!), но в целом вновь проявившимися обстоятельствами остался доволен.

Кажется, он теперь знал, как окончательно вывести из игры Гарнича, а заодно и этого наглого выскочку-«комсомолёнка» Граговского, невесть что там возомнившего о себе!

Хватит им и нынешнего Первого – пролезшего в Кремль из грязи, да в князи! Ещё не хватало себе на шею «западника» посадить!

Пусть он и оказал в своё время немало услуг Папаше и даже входил в его «ближний круг» – всё равно Даргджанов на дух не переносил эту персону. Слишком уж амбициозный малый оказался, старших – не слушает, да ещё вороватый – по меркам того, ДАВЕШНЕГО, времени!

А такого рода людишек Вениамин Амиранович считал грязью на подошвах государства!

Сам – не воровал, и другим – не давал.

Глядишь, и Первый оценит его жест – он, по слухам, тоже не слишком привечает нефтяного олигарха!

Время с 7 до 11 утра – если не было протокольных мероприятий, Евгений Евгеньевич посвящал работе с прессой и документами. В отличии от предшественника, читавшего исключительно релизы, да и то, урезанные по самое «не могу» («Мне эти бумажки, па-а-нимашь, недосуг читать, мне, па-а-нимашь, государственным делом надо заниматься! А бумажки пусть советники читают, а мне потом расскажут, что там случилось!»), Евгений Евгеньевич погружался в газетно-журнальное море с удовольствием. Ему, бывшему аналитику «Конторы», это занятие доставляло чисто физиологическое удовольствие.

Прессы было много. Одних только газет насчитывалось никак не меньше пяти десятков, а уж журналов – так вообще две горы приходилось громоздить на его рабочем столе, огромном, как футбольное поле. Причём, здесь были не только общественно-политические и корпоративные издания, но и таблоиды. Разумеется, из самых известных. Откровенную дрянь Евгению Евгеньевичу не приносили, хотя референты проглядывали и их. Для порядка. Порой и в грязи случалось наткнуться на алмазы!

Техника просмотра была отлажена ещё с «конторских» времён. Вооружившись красным маркером, Громов быстро проглядывал одно издание за другим, иногда помечая чем-то заинтересовавшие его материалы особыми значками – потом в секретариате сделают подборку, дополнительно проанализировав тексты и снабдив короткой справкой об авторах. После газет приходила очередь журналов, а за ними следовал «Интернет». Часа через полтора работы Громов устраивал себе небольшой перерыв. Пил кофе, иногда позволяя себе парочку бутербродов с икрой. Слушал музыку – причём, не специально отобранную, а, наугад, ставя тот или иной диск – в его кабинете стоял ДВД-проигрыватель, с особым шкафчиком, в котором находилось несколько сотен дисков. Репертуар был огромный – от классики до современных исполнителей. Не «попсовых», а настоящих мастеров: Кобзон, Лещенко, Градский… Несмотря на демократизм, в своих музыкальных пристрастиях Евгений Евгеньевич был консервативен. Новомодные течения он воспринимал плохо, его вкусы были воспитаны ещё ДАВЕШНИМ временем.

После отдыха наступал черёд документов. Их ежедневно готовили для него различные ведомства, включая правительство и Думу. А на «закуску» шли доклады службы охраны и управления делами кремлёвской администрации.

Сегодня «закуска» оказалась острой. Это Громов понял сразу, едва открыл первую папку – от Даргджанова.

«Веня-Железобетон», без всякой дипломатии, сухим, лаконичным языком сообщал о тайном совещании, состоявшимся накануне у Граговского. Был приглашён специальный штаб, организованный олигархом под будущие выборы. Обсуждались проекты того, как провести ДГ в президенты. Не исключался и вариант импичмента. Его, кстати, предложил сам ДГ.

Чтобы его сообщение не выглядело банальной сплетней, Даргджанов приложил к нему расшифрованную стенограмму совещания. С пометкой, что она поступила по линии ГУБОПа.

Лицо Громова закаменело. И он невольно выматерился вполголоса. Прекрасно понимая, что документ ему подсунут неспроста (мало верилось в искренность «завхоза», пока ещё не уволенного по самой простой причине: не нашлось подходящей и, главное, равноценной замены!), он всё же был раздосадован.

Граговский куда ещё лезет! Дали человеку полнефтяной отрасли фактически за бесценок, так качай себе деньгу и не прыгай, куда тебя не просят! Был бы из «Пула Поддержки» (так кто-то из журналистов не без ехидства окрестил группу крупных российских бизнесменов, вложивших средства в громовскую предвыборную кампанию) – ещё можно было человека приструнить, заставить отказаться от глупостей. Наконец, попросту откупиться. А так – разве что ругаться сквозь зубы оставалось. «НЕКОС» Граговского в дополнительных деньгах не нуждался, поскольку являлся третьей по значимости и размерам капитала компанией в стране. К тому же, ДГ любили в Штатах, которым не слишком нравился приход к власти Громова. Выходцам из «Конторы» янки не доверяли традиционно. А в лице нового президента они усматривали ещё и возврат к старым советским временам. ДГ же Штаты устраивал по всем параметрам: молод, богат, да ещё и ярый приверженец западных либеральных ценностей. С таким всегда можно договориться.

Нет, с олигархами нужно что-то решать, сказал себе Евгений Евгеньевич. Совсем уже распоясались! Такое ощущение, что они сами по себе, а государство – где-то там, на задворках. Разбаловал их Папаша. Ну, да ничего, вы у меня, господа хорошие, ещё потанцуете! Капитал получили, приумножили – и думаете, теперь вам море по колено? Как бы не так! Жить в обществе и быть свободным от него – не получится! Делиться придётся. И по полной. А кто не захочет… Что ж, тогда устроим несогласным показательную порку, дабы остальным неповадно было – и в политику лезть, и о долге своём перед народом забывать. Пожалуй, Граговский будет первым в этом списке.