В этой машине ездят только в салоне. – немного нервным голосом сказал мне мужик в солнечных очках, который сидел за рулём.

Хорошо – сказал я немного опешив и закрывая дверь. Залез в салон и устроился на сиденье за столиком.

Но меня просто разрывало от любопытства, как же этот чудо-транспорт ездит через порталы, которые и люди-то открывают особым, для каждого, способом. И я стал поглядывать в окошко, которое разделяет пассажирскую часть салона и водительскую. Что, видимо, не осталось незамеченным. И водитель закрыл это окошко. «Блин, Челентано, чего вредный-то такой», подумал я про себя. Вспомнил, кого он мне напоминает. Итальянского актёра. Ну этот-то итальянец, скорее откуда-то с гор. Ну да и Бог с ним, не очень-то и хотелось. Прошло минут пять и мы остановились. Меня это удивило. Вчера мы дольше ездили. «Приехали» – сказал мне Челентано, не открывая окошка. Ну ладно, приехали, так приехали. Я открыл дверь. Это чудо в очках привёз меня к станции метро «Парк Победы». Пффф… До сюда я и пешком бы дошёл.

А дальше что? – спросил я его.

Спускайся в переход, тебя там встретят.

Ну ладно, встретят, так встретят. Вышел. Спустился. И ничуть не удивился увидев двух амбалов, с которыми вчера имел удовольствие познакомиться.

Доброе утро, Сергей! – сказал тот, который посимпатичней.

– Доброе утро, Сергей! – ответил я ему тем же тоном, и он просиял. Как будто я сделал ему какой-то комплимент. Стас остался безучастным к нашей светской беседе, а просто развернулся в сторону входа станции метро и пошёл вперёд. Мы за ним. Проходя по очередному переходу, Стас наклонился, словно завязать шнурок на ботинке. Точнее на кроссовке, торчащем из под брюк. Стиляга, тоже мне. И неожиданно дёрнул меня за руку вниз, к себе и сместился к мраморной стене. Я, разумеется, с ним. Потому что хватка у него, как и внешность, оказалась бульдожьей. Тут же встал, и поднял меня.

Извини, так надо. – скромно, без лишних эмоций сказал Стас, не глядя на меня и пошёл дальше. Тут же нас догнал Сергей.

Что это было? – спросил я его, до сих пор ошалевший от выходки Стаса.

Переход. – не стараясь особо расписывать подробности ответил Сергей и следуя за Стасом, скорректировал моё движение к двери технического помещения.

Когда Стас открыл эту дверь, я испытал какой-то первобытный страх. Я не знаю кто как, но лично мне впервые удалось увидеть коридор не имеющий видимого окончания, шириной в полтора метра, по обеим сторонам которого находились абсолютно одинаковые двери без номеров и табличек. Меня аж замутило… Вспомнился знаменитый фильм, где главный его герой, Нео, увидел примерно такую же картину… Но Стаса и Сергея это ничуть не смутило, они шли себе спокойно, видимо зная куда. Хотя, как можно ориентироваться в таком пространстве?! Помещением, это язык не поворачивался назвать. Я реально испытал приступ какой-то фобии. Или как там оно называется. Однако, Стас повернул в одну, из бесчисленной вереницы, дверь. И меня пропустили вперёд. Перед моим взором открылся огромный кабинет с окнами в пол, из которых открывался вид на Москва-Сити. Я вошёл и растерянно встал изучая апартаменты. Как провинциал, впервые попавший в Третьяковку. Ума не приложу, как мы сюда попали из подземки, но высота была порядочная. И потолков, и над уровнем Москвы-реки. В кабинете стояло шесть абсолютно одинаковых серых столов с компьютерами, большой угловой диван по середине и журнальный столик напротив него. В углу сиротливо ютилась мини тумба, на которой стоял кулер с водой и кофе-машина. Народу было, скажем прямо, немного. Два человека, если быть точнее. Это вчерашний полковник Сатеев и ещё один тщедушного вида, лысоватый мужичок, в костюме купленном явно не в этом году. Они стояли около окна и о

чем-то не спеша разговаривали, складывалось впечатление, что я попал на самое начало светского раута. Не хватало только официантов с разносами и оркестра. Моё появление в этих хоромах, как мне показалось, никто не заметил. Во всяком случае, вида не подали. Так прошло минуты две-три.

Вы так и будете стоять у порога, Сергей Александрович? – спросил меня товарищ полковник.

Здравья желаю, товарищи офицеры! – деланно бравируя поприветствовал я присутствующих.

Действительно, дерзок… – согласился с неозвученным вопросом полковника его партнёр.

В ваше распоряжение прибыл! – продолжая ломать комедию уже из принципа, закончил я.

Да мы уже заметили. Что Вы прибыли. Проходите, присаживайтесь.

Простите, а можно для начала беседы кофе попить?

А мы Вас сюда не на беседу и не на ланч пригласили, товарищ стажёр. – пробасил плюгавенький голосом, которого трудно было от него ожидать. – У Вас сейчас вводный инструктаж, затем – ознакомление с расположением необходимых Вам уровней, потом – заступаете в смену с дежурным по ЦКП. Вопросы есть?

Никак нет, товарищ… – я вопросительно посмотрел на него, всем своим видом демонстрируя желание узнать, как же к нему обращаться.

Товарищи остались на уровнях до 11-го. Ко мне же обращаться не иначе, как майор Липенко. Полковник, разрешите приступить к обязанностям? – обратился он к Сатееву. Тот молча кивнул и сел за стол, который ближе всего находился к окну и дальше всего от стола, за который уселся майор.

Вот ведь, товарищ полковник, обещал – сделал… Как сказал, что к этому «липовому майору» отправит, ведь так и поступил.

Стажёр, не считая всех моих достоинств, есть у меня ещё одно. Я легко читаю мысли, поэтому в следующий раз, прежде чем подумать – подумайте. На первый раз обойдёмся устным порицанием. В дальнейшем, начнутся дисциплинарные взыскания. Итак – начал он, не дожидаясь пока я сяду на стул. – С Вашими талантами полковник меня ознакомил, с Вашими родственниками тоже. Надеюсь, Вы будете достойным продолжателем. Но то, что Вам вчера повезло, не делает Вас выдающимся. Как и всем, кто работает в ЦКП, Вам придётся долго и упорно учиться, постоянно совершенствуя навыки. Пока мы не решили в каком отделе Вы принесёте больше пользы, было принято решение, проверить Вас во всех областях, а там делать выводы. Сегодня Вы заступите на смену с дежурным. Посмотрите сами, как работают и взаимодействуют все службы Центра. Это к вопросу о том, что лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать. Первое, что Вы должны усвоить на службе: приказы не обсуждаются, они исполняются. Второе – самодеятельность хороша на сцене с баяном, здесь – это может оказаться смертельно опасным не только Вам, но и целому слою. Третье – я надеюсь, лишнее, всё что происходит в этих стенах, остаётся в этих стенах. Никто из сотрудников ЦКП никогда не разглашает информацию о работе. Это базовое правило.

Интересно, подумал я, как же тогда появляются кроты и крысы? Если это базовое правило. И как отследить, кто именно разбазаривает тайны?

Для этого существует служба собственной безопасности, – ответил на мой мысленный вопрос майор, и я осекся, забыл о его таланте, – которую возглавляю лично я.

Простите, я так понял, что организация военизированная. А кому она подчиняется, в чьём ведомстве?

Лично главам государств. Более никому.

И в каком звании я заступаю сегодня на пост?

Стажёр. – отрезал майор Липенко и встал из за стола. – А теперь пойдёмте на обзорную, так сказать, экскурсию.

Я тоже встал, чуть не по стойке смирно. Есть стержень у этого майора. Без лишних слов и демагогии умеет поставить себя авторитетом. Он вышел из кабинета, в ту же дверь, в какую вошёл я. Ну, пришлось поторопиться и мне, чтоб не блуждать одному в этом жутком коридоре. Однако, выйти-то мы вышли, но вошли не в «кишку с дверями», а в ещё более огромный кабинет, ни кабинет, зал, ни зал… Короче в огромное помещение,но уже без окон. Однако хорошо освещённое. Ещё бы понять откуда.

Вы же работали в рекламном агентстве? Уж такие-то решения могли бы и знать. – прокомментировал мой мысленный вопрос Липенко. Надо срочно учиться не думать! – Не получится. – снова ответил он на мою мысль, – надо учиться думать о деле.