Привет, Лизок! Слушай,а что у нас за изменения в Законе о рекламе вступили в действие сегодня? – она посмотрела на меня глазами мистера Крабса из мультика про Спанч Боба.
Какие изменения? Ты чего меня тут пугаешь?! – открыла браузер и начала быстро просматривать сводки новостей в сфере законодательства. – Ты о чем вообще?
А ты не заметила, что у метро убрали все рекламные конструкции, что в вагонах нет даже театральных афиш?..
Уууу, брат ты мой, иди пей кофе…
Не понял.
Проснись, говорю! Ты где был? Что принимал? Что память отшибло… Всё, Серёж, иди работай сам и не мешай работать другим.
Я дошёл до своего кабинета, размышляя, что же я пропустил. Включил комп, и, мягко выражаясь, обалдел. Вместо моего родного «Линукса» начала загружаться «Винда», да еще какая!.. Десятая!!! Это уже был предел чьей-то наглости. Кроме меня пароль от моей учётки знал только шеф и бухгалтер. Но представить себе этих двоих занимающихся переустановкой операционки на моём компьютере, моя фантазия отказывалась. Кроме того, я последним уходил вчера из офиса.... Таааак… Определённо, надо попить кофе и прийти в себя. Кстати, шеф сегодня чего-то задерживается… Может в командировку уехал. Будет возможность похалявить. В сетевуху зарубиться… Пошёл обратно к Лизоньке.
Лииииз… А где у нас сегодня Виктор Палыч, не знаешь?
Да откуда ж мне знать? – Лиза лукавила, у них с шефом были «дружеские» отношения и она была лучше всех в офисе осведомлена о планах шефа. – Подожди, придёт. Где это видано, чтоб директор приходил к восьми на работу. Не царское это дело!
Я так понял, что не заладилось у них с «дружбой» в этот раз, поэтому приставать с дальнейшими вопросами не стал. Пошёл к Артёму, нашему бухгалтеру.
Артём… Игоревич, привет!
А, здоров, Серый, заходи! – пригласив меня, он продолжил что-то высматривать в мониторе. – Вопросы? Или предложения? – усмехнулся он – присаживайся, я сейчас.
Я прошёл к диванчику рядом с его столом, включил кофе-машину на журнальном столике и уселся, ожидая пока он уделит мне время. Артём, молодой, но очень грамотный специалист в своём деле. Кроме того, он интересный собеседник и отличный семьянин. В общем, положительный персонаж, как ни крути. Бывают и у него в голове революции тараканов, но кто без этого?
Рассказывай! – наконец, оторвавшись от монитора, обратил он на меня внимание.
Так чего рассказывать-то? Я спросить хочу!
Зарплата в понедельник будет. В пятницу шеф сказал не давать.
Да при чем тут зарплата. Хотя, тоже обидно, конечно. Но я про другое: кроме тебя и Палыча, кто-то знает ещё пароль от моего компа?
Не думаю. Но исключить не могу. А что?
Да кто-то, понимаешь, за ночь переустановил на моем компе операционку… – я пристально вглядывался в реакцию Артёма, но никаких эмоций, кроме удивления, а потом озабоченности, я на нем не увидел. – Есть мысли по этому поводу?
Эммм… Мысли есть. Озвучивать не возьмусь. Жене обещал не материться. Даже на работе… Но какого… Пффф… Ладно. Давай по порядку.
Я вчера уходил последним, выключил комп, выключил свет, поставил офис на сигнализацию, закрыл дверь. Утром включаю комп… Бац! Загружается «Винда»! Десятая!!! А теперь, внимание вопрос: кто за ночь переустановил мне операционку?!
Погоди-погоди… С чего ты взял, что её кто-то переустановил?
Да это, знаешь, не сложно определить, даже невооружённым глазом, что называется! Когда перед выключением компьютера стоит «Линукс», а по включении «Винда»!
Какой «Линукс»? Ты о чем? Кто тебе позволит установить «Линукс» на корпоративную машину? Когда ты его ставил? – какой-то недоверчиво-принебрежительный тон Артёма заставил меня на секунду засомневаться в своём ли я уме.
Два года назад, вообще-то… – но вот сомнения начали меня одолевать и уверенность в своей правоте уже не была столь очевидна… – Давай ка по кофейку…
Наливай…
За чашкой кофе я рассказал ему о своём недоумении по поводу рекламы в метро, на этот раз осторожно, без резких высказываний, на что он он в очередной раз удивился и поинтересовался, не ходил ли я вчера в клуб и не пробовал ли чего? Меня эта ситуация уже начала несколько напрягать. Я стал себя ощущать не в своей тарелке. Такое впечатление, что меня снимают в программе «Розыгрыш» и вот-вот все войдут и сознаются в этом. Но дальше было ещё интереснее, а хэппи-энд так и не наступал. В девять с копейками на работу пришёл Виктор Палыч, со всеми поздоровался и прошёл в свой кабинет. На его, обычно, гладко выбритом, лице я увидел усы, которых, клянусь, вчера ещё не было. Не может нормальный мужик отпустить усы за сутки! Как?! Меня уже стало потряхивать… О работе я уже думать не мог. Набрался решимости, подошёл к шефу и, сославшись на недомогание, попросил день без оплаты. На что он спокойно отреагировал и подписал заявление. Ничего себе! Ни каких вопросов, ни увещеваний о том, что надо работать на благо Родине, а не отлынивать… Просто взял и подписал заявление. Уже перед самым выходом, я всё таки не удержался и съязвил про его усы.
Спасибо, конечно, Сергей, я уже за двадцать лет привык к ним, но твоё внимание к ним, меня одновременно забавляет и настораживает. Иди, отдохни. Завтра жду на работу.
Двадцать лет?! Какие, к той самой бабушке, двадцать лет?! Да ты вчера был выбрит глаже, чем коленка этой самой бабушки! Издеваются что ли все надо мной сегодня? Вроде и не первое, а двенадцатое апреля… Я зашёл к Артёму, попросил его выключить компьютер после смены и пошёл. Куда пошёл, я пока не придумал, но тот факт, что сегодня я не работник, был очевиден. Даже мне.
Выйдя на яркое апрельское солнышко, я постоял немного вдыхая свежий весенний воздух. Боже мой, как давно я не был на улице днем! Красота-то какая! Капель от сосулек лужи наполняет, птички щебечут, воздух бодрит… Позвонить что ли Шурику? Может куда на природу выберемся, вроде не работает сегодня. Так-с… Где он тут у нас? Ах, вот он. Как будто неожиданность, что он последний в списке звонков.
Алле! Алле-ксандр! Хорош спать, утро уже красит нежным светом…
Какого лешего тебе надо в половине десятого ночи? – это у него юмор такой, когда-то в детстве «Масяни» пересмотрел…
Я говорю, просыпайся, ставь кофе варить, я к тебе еду.
Я что-то не припомню, чтоб тебя позвал…
А мне и не надо, я без приглашения припрусь. Давай поднимай свой ленивый тухлес и бегом на кухню.
Сашка потомственный медик, его дедушка был знаменитый стоматолог Розенберг, папа, не менее знаменитый хирург, ну а на Саньке медицинская фортуна отдохнула и стал он тем, кем стал. Живёт он в родительской квартире в сталинском доме неподалёку от Поклонной горы, с тех самых пор, как родители уехали в Израиль. А потому я решил доехать до Киевской и прогуляться пешочком по «свежему» воздуху Кутузовского проспекта.
Снова меня напрягло отсутствие рекламы в вагоне. Так хоть было чем заняться. Ладно, не буду отличаться от остальных, залезу в свой гаджет. Нет, ну как, все-таки я мог проворонить, что изменения были. Да, к тому же, такие радикальные…
М-да… А Кутузовский как-то тоже преобразился. Знаете, чем-то советским, прям, от него повеяло. Вроде все так же, и магазины те же, а что-то не так. О! Активисты левого сектора по всему Кутузовскому флаги красные развесили. И Гагарин с торца дома смотрит. Вот откуда этот привкус старины… И перетяжек над дорогой нет. Так, за раздумьями я и добежал до Сашкиного дома.
Вот такая вот чешуёвина, Александр. – Подвёл я итог своему рассказу о приключениях сего утра, попивая очередную чашку кофе… Саня всё это время молчал и поглядывал на меня как на маленького ребёнка.
Нууу… Что я имею Вам сказать, молодой человек. – почесав свою трёхдневную небритость, произнёс Шурик тоном своего дедушки – Вам бы к психиатру что ли обратиться, по вопросу провалов в памяти…
Каких, простите, провалов?
Во-во… Этих самых.
