Феликс, не дожидаясь дальнейших указаний, распотрошил дамскую сумочку, в которой ничего, кроме ключей и помады, не оказалось.

– Все в мусорку, – сказала кошка, когда он достал тюбик с жидкой алой помадой, – открывай и лей, быстрее!

Феликс засунул сумку с ключами на самое дно, подрагивающими руками открутил колпачок и быстро растряс содержимое поверху.

– Сойдет, – оценила кошка, – теперь помаду в ведро и рвем когти, – заявила она и метнулась к выходу, демонстрируя на своем примере правильный порядок действий, как вдруг остановилась. – И коробку с возьми.

Феликс хотел спросить «Где?», но тут увидел край небольшой бархатной коробочки в углу, прямо за злополучным ведром. Крышка на ней съехала вбок, открывая скомканную шелковую тряпочку – старую, почти истлевшую. В шелковом свертке что-то лежало, но времени рассматривать не было.

Феликс сунул коробочку во внутренний карман куртки и бросил последний взгляд на залитую алыми каплями мусорку.

Выглядело, будто в кабинке только что провели маленькое, но очень кровожадное жертвоприношение.

Феликс бросил узкий тюбик с жертвенной жидкостью на с краю, прикрыл мятыми листками и рванул за кошкой, стараясь не думать о том, что же обычно бывает в ведрах женских туалетов, если ЭТО – «сойдет».

Пассажирская очередь, судя по её отсутствию, успела перекочевать в самолет. У конторки с логотипом авиакомпании стояли две девушки в фирменных пиджачках.

На вопрос запыхавшегося Феликса, успел ли он, девушки ответили утвердительно.

– Животное – в переноску, – сказала одна из них, отрывая корешок посадочного.

– Что?

Кошка, то есть, Катерина Ивановна, успела доскакать до стеклянных дверей и теперь сидела перед ними, с интересом разглядывая металлическую ручку в метре над собой.

– Животное весь полет должно находиться в переноске, – равнодушно вежливо пояснила девушка.

Феликс растерянно посмотрел на сотрудницу авиакомпании.

– Хотите, я вам помогу, – вздохнула она, – только кошку сами держите.

Феликс поймал её взгляд у себя на плече только теперь понял, что одна из полученных в шкафчике сумок – с сетчатым боком и веселыми картинками – предназначена для перевозки животных, а не багажа.

Феликс заглянул внутрь. Там лежала маленькая книжица – ветеринарный паспорт.

«Теперь ясно, почему такая легкая!»

Кошка, сидящая у выхода на посадку, сощурила зеленые глаза и грозно зашипела.

– Какая красавица, – восхитились девушки, – с характером она у вас!

– Не то слово, – пробормотал Феликс, – давайте лучше я сам.

Они посторонились, Феликс бросился к кошке. Та прижалась спиной к стеклянным дверям, выставила вперед пушистые белые лапки, явно готовая атаковать.

– Катерина Ивановна, – зашептал Феликс, склоняясь над сверкающей глазами «красавицей», – полезайте в переноску.

Кошка приподняла верхнюю губу, показывая маленькие остренькие клычки.

– Сам лезь, болван! – прорычала она.

Девушки, стоящие достаточно близко, чтобы разобрать её слова, заозирались. Вокруг никого не было. Только этот симпатичный парень и пушистая кошечка.

– Катерина Ивановна, вас что, другие люди слышат? А как же маскировка? – он подтянул цветастую переноску поближе, кошка глухо зарычала.

– Слышат, – подтвердила она, косясь на растеряных девиц, – но я не полезу!

Девушки снова заозирались.

– Говорите тогда потише! – испуганно зашептал Феликс, – И что-то кошачье. Мяу, моу, урр? Я выгляжу как псих!

– Псих? – кошка зашипела, – До психа еще надо дорасти. Пока ты выглядишь как обычно, болван болваном!

Девушки в форме продолжали прислушиваться к подозрительному любителю домашних животных. Феликс обернулся, улыбнулся и помахал им рукой.

– У нас все нормально, мы сейчас! – и вернулся к кошке, которая впечаталась пушистой спинкой в стекло и угрожающе подёргивала лапками при всяком движении Феликса в её сторону, – Катерина! – он поймал яростный блеск в изумрудных глазах и добавил, – Ивановна, нас… вас могут раскрыть! Зинаида сказала…

Кошка перебила его свистящим шёпотком:

– Знаю я, что она сказала! Нам нельзя разделяться, значит радиус небольшой. Артефакт у тебя где?

– Что?

– Коробка, болван! Забрал? Это маскирующий артефакт, он меня… замаскировал! Мощная штука, – она дернула шерсткой на спине, – но шла без инструкции. Далеко не отходи, понятия не имею, как далеко он действует. Раз Зинаида сказала, что разделяться нельзя – значит радиус небольшой.

Феликс тронул рукой куртку в районе сердца.

– На месте, – коробочка лежала во внутреннем кармане куртки, в паспортом и другими важными вещами.

– Это хорошо, – кивнула кошка, – тогда открывай двери и бежим в самолет!

– Как?

– Совсем слабоумный? – зашипела она, – брось на них очарование или цецитас.

«Cecitas или caecitas? – подумал Феликс и на автомате перевел с латыни как „слепота“», после чего быстро обернулся назад. Девушки на стойке напряженно смотрели на него. Одна замерла с поднятой трубкой в руке. Кажется, что-то услышали.

«Сейчас вызовут охрану, – обреченно подумал Феликс, – и никуда мы не полетим! Решили, что я псих или террорист…»

– Я не могу, – он развернулся обратно к Катерине, – полезайте в переноску… пожалуйста! Иначе нас отсюда вышвырнут и никто никуда не полетит.

Кошка посмотрела на него. Её большие зеленые глаза округлились до идеальных кругляшей, обрамленных тончайшими белыми ресничками.

– Ты чей племянник вообще? – подозрительно спросила она, – Откуда взялся? – и совершенно возмущенно, – позор, в Министерство теперь берут даже двоечников, отчисленных с первого курса?! Какой у тебя уровень?

Феликс на мгновение прикрыл глаза. Сзади подозрительно зашуршали. Послышался звук женских каблучков.

«Уже пришли, – подумал Феликс об охране, – сейчас заберут в отделение, пока выяснят, что ошиблись…»

– Никакого, – он открыл глаза и поймал ошарашенный кошачий взгляд, – никакого у меня уровня, я – человек, обычный, не колдун, – прошептал он, – но вы почти угадали. Если мы сейчас не улетим, меня правда отчислят и уволят.

Кошка отреагировала интересно. Совершенно человеческой вздох начался с длинного «ооооо» и плавно перешел во вполне себе кошачье разъяренное «оууууууурррррр».

Феликс счел услышанное за возглас одобрения и подпихнул переноску вплотную к воющей животине. Животина удвоила громкость и саданула по вражеской руке. Первый раз – без когтей, на предупреждение.

– Да что такое?! – воскликнул он в отчаянии, – летим или нет?

– Летим-м-м-м, – ответила кошка сквозь мяв, – но-м-м-м я в сум-м-м-ку не полезу-м-м-м-м!

В подтверждение твердости намерений Катерина угрожающе прижала к голове свои маленькие розовые ушки, отчего стала поразительное похожа на ужасно милого, но разъяренного дракончика из популярного диснеевского мультфильма.

– У меня есть ноги! – Катерина скосила свои изумруды на цветастую переноску, – то есть… лапы! Я могу идти! Я туда не полезу! Я не животное! Я, – она снизила тон, – специальный агент на задании!

– Это маскировка! – Феликс почувствовал, что у него задергалась жилка на щеке, – пожалуйста, очень прошу!

Он раскрыл пошире вход в мягкую сумку. Катерина Ивановна и не думала смотреть в сторону этого сомнительного предмета.

– М-м-м-м-нет, – продолжала подвывать она, – я не жи-м-м-м-отное-м-м-м!

– У вас все хорошо? – спросила девушка на стойке, – осталось три минуты.

Другая девушка куда-то исчезла.

Феликс, отчаявшись договориться с женщиной в теле кошки, решил попробовать договориться с женщиной в теле женщины, надеясь на большую адекватность.

– У нас все хорошо, – начал он просто, чтобы с чего-то начать, – перенервничала, – кивнул он в сторону распушившейся на полу Катерины, – дайте нам минутку и мы… Скажите, а можно будет в самолете её достать. Она тихонько посидит у меня на коленях.

Катерина Ивановна, прекрасно слышавшая каждое слово, недовольно заворчала.