- А тебе, значит, за девочками с ними бегать не интересно? – Лукаво улыбнулась учительница.
- Когда? Мне же мир порабощать! Да и зачем? Самые красивые девчонки в классе и так мои. – С видом победителя по жизни посмотрел на учительницу. – А года через три-четыре за мной вообще половина девчонок школы сама бегать будет.
- Ну у тебя и самомнение! – Снова рассмеялась Виктория Николаевна.
- Положение обязывает, знаете ли! – Озорно улыбнулся в ответ.
После этого нашего диалога учительница стала спокойней смотреть на нашу компанию. Разве что попыталась с вопросом об олимпиаде подкатить к девчонкам, но и эти её поползновения мне удалось своевременно пресечь. В остальном для меня первый класс пролетел незаметно. Ничего по-настоящему интересного или неожиданного не произошло, ни в школе, ни на ниве предпринимательства. Наша микрокорпорация росла и ширилась, постепенно формировался адекватный руководящий состав. Авача провела ещё две тусовки, последняя из которых принесла нам пару вкусных контрактов, после чего старшие перестали тяжко вздыхать каждый раз, когда об организации общественного отдыха заходила речь. Особенно радовала Автоколонна, медленно, но верно захватывающая рынок областных грузоперевозок. Правда, с ростом в ней начала накапливаться энтропия. Где-то кто-то принялся подворовывать, пока по мелочам, но в цеху, например, периодически пропадал инструмент. Посовещавшись с дедом и не найдя какого-то быстрого и простого решения, которое понравилось бы нам, я обратился за помощью к Полковнику. Результат не заставил себя ждать, и через неделю весь инструмент вернулся в мастерскую, а виновник был уволен с соответствующей пометкой в трудовой. Новый год мы встретили в новой квартире. Той самой, что я помнил по прошлой жизни. До Испании я так и не добрался – к сожалению, бизнес не приносил пока столько денег, чтобы покупку пары грузовичков обменять на годовое содержание учителя по неключевой дисциплине.
Лето вообще пролетело незаметно, хоть большую его часть и пришлось провести на материке – во Владивостоке и Хабаровске, из-за спины деда налаживая работу Авачи и Автоколонны там. И снова ничего интересного, самая обычная рутина. Притворяясь ветошью, присутствовал на собеседованиях, чтобы потом выдать своё личное резюме по кандидатам. Вникал в выстраиваемые бизнес-процессы, выдавая ценные указания и бесценные комментарии. Участвовал в осмотре материальной базы, предполагаемой к аренде или покупке, в силу возраста задавая максимально глупые вопросы и иногда ставя в тупик владельцев.
И так каждый день, с утра до вечера, без выходных и с перерывами только на покушать и редкий послеобеденный сон на заднем сидении авто. Два с половиной месяца пролетели, словно одна неделя, совершенно выветрившись из памяти, стоило только сделать шаг из нутра самолёта на подкативший трап. Вулканы и ни с чем не сравнимый августовский камчатский воздух выбили всю муть из головы, возвращая мне великое и чудесное ощущение детства.
Блин, кажется, я только сейчас по-настоящему осознал, что мне семь лет. Что я снова ребёнок. Снова хожу в школу. Живу в прекрасном и восхитительном месте, где после школы можно спокойно сбежать к океану. Или сгонять на вулкан…
Блин, я тут живу уже три года, а так ни разу на вулкане и не был. Даже на Авачинском, на который подняться и в моём возрасте не проблема. Уууу! Чувствую себя идиотом. Ну ничего, до начала занятий ещё две недели, надо только подговорить Дмитрича, да раскопать родительскую связку, чтобы в переговорах был весомый аргумент. Наставник, конечно, и так верит в мою сознательность, но если я буду к нему привязан, однозначно будет чувствовать себя спокойней. Решено, как будет хорошая погода, идём на вулкан!
Только надо сначала в школу заскочить, узнать у Татьяны Ивановны, что они там напридумывали на первое сентября в этом году, и когда репетиции. Ну и к Викторию Николаевну заглянуть проведать, а то некрасиво получится – к руководителю театрального кружка примчался, а к классной даже не заглянул…
- А где Виктория Николаевна? – Я удивлённо взирал на незнакомую женщину, занимающую стол нашей учительницы и смотрящую на мир с выражением лица, словно ей все должны. И вообще она тут королева. Из прошлой жизни я её вроде как помнил, но имени в памяти не сохранилось. В отличие от образа, весьма меня не радующего. Неприятный человек. Одна из завучей младшей школы. Непонятно почему, но она забрала наш класс от Виктории Николаевны. Большая часть нашего класса тогда её боялась и тихо ненавидела.
- Некоторое время она не сможет преподавать. Теперь уроки у вас буду вести я. – Безучастным голосом ответила завуч, скользнув по мне взглядом и вернувшись к бумагам на столе.
- В чём причина такой перестановки? – Я едва удержался в рамках приличий. После Виктории Николаевны, старавшейся к каждому ученику найти подход, эта напыщенная дама в розовом, делающая вид, что меня здесь нет, откровенно задевала.
- Это тебя не касается. – Наконец она оторвалась от бумаг, и посмотрела на меня взглядом, словно я отрывал её от Самого-Важного-Дела-в-Жизни. – И вообще, мальчик, до сентября ещё неделя, иди и не мешай мне работать.
- Во-первых, коль скоро вы сами назвались нашим учителем, то основная ваша работа - ваши ученики. – Вы когда-нибудь слышали ледяной тон в исполнении маленького мальчика? Вот и я не слышал. Жаль, со стороны на себя нельзя посмотреть, наверняка это выглядит крайне потешно. – Однако, судя по вашим же словам и действиям, за людей вы нас не держите. Настолько погрязли в административной работе, что люди для вас превратились в голые цифры ведомостей, и даже на простое уважительное обращение к тому, кто не способен дать в лицо, ни сил, ни желания не осталось?
- Гадёныш мелкий, да как ты… – Вспылила, к моему глубокому удовлетворению, завуч. Хмм, когда это я начал получать удовольствие от доведения взрослых до белого каления?
- С какой стати вы решили, что тот, кого вы оскорбляете, не станет вам отвечать? – Равнодушно смотря в глаза взбешённой пародии на Долорес Амбридж, флегматично дёрнул бровью.
Тут женщина окончательно разозлилась. Она выскочила из-за стола, в два шага подлетела ко мне и схватила за ухо. Дмитрич не зря гонял меня на тренировках, какие-то рефлексы всё-таки вбил, и я рухнул на корточки в попытке освободиться. Однако завуч, вместо того чтобы меня отпустить, просто сделала ещё один шаг вперёд и потянула ко мне вторую руку. Оставаться и дальше в рамках приличия и исключительно словесной пикировки не имело смысла. Пора было переходить к активным действиям по защите своей ценной части тела.
Резко распрямляясь, я ввинтился женщине под руку и вложил максимум своих невеликих сил в удар в подмышку. Страйк, как говорится… Или страйк это про другое? В любом случае, своего добился. Рука, удерживавшая меня, расслабилась и безжизненно повисла, а завуч с подвыванием отскочила и схватилась за плечо.
- Ты… Ууу… К директору! Сейчас же! – Проорала она, но подходить теперь опасалась.
- Статья сто пятнадцатая Уголовного Кодекса, умышленное причинение лёгкого вреда здоровью, пункт Бэ - «по мотивам ненависти или вражды по отношению к какой-либо социальной группе». И пункт Гэ - «в отношении лица в связи с выполнением данным лицом общественного долга». Наказывается лишением свободы до двух лет, с лишением права заниматься определённой деятельностью и занимать определённые должности. Статья двести восемьдесят вторая того же кодекса, унижение человеческого достоинства. Часть вторая, пункт А - «с применением насилия или угрозой его применения. Пункт Бэ - «с использованием своего служебного положения». Это уже до шести лет, с теми же лишениями. – Сухо прокомментировал её действия. – Мне плевать, кто вы и как пролезли на это место, но к завтрашнему дню чтобы ноги вашей в школе не было. Иначе дело пойдёт в разработку. И благодарите небеса, что охрана не вмешалась, и вы отделались выбитым плечом, а не парой переломов, несовместимых с дальнейшей активной деятельностью. – Я кивнул головой на стоящего в дверях наставника, и, развернувшись на пятках, покинул класс.
