Погрузившись в мысли, я прошла несколько кварталов от особняка до главной улицы, не встретив ни одной живой души. Остальные жители города оказались достаточно умны, чтобы оставаться дома, в тепле. Взглянув на часы, я увидела, что сейчас чуть больше пяти, а значит, скоро начнет темнеть и я еще могу столкнуться с тем, что именуют послерабочей суетой, что бы она ни представляла собой в Рейвен Крик.

Продуктовый магазин, по-прежнему принадлежавший семье Лэнсингов и названный в их честь, ярко сиял в наступающем мраке и на первый взгляд был одной из немногих все еще открытых лавок на Мейн-стрит. Если я правильно помнила, большинство здешних заведений закрывались на ночь между пятью и шестью часами. И только «У Лэнсингов» оставался открытым в будние дни до восьми. Мне улыбнулась удача.

Зайдя внутрь, я моргнула от яркого верхнего света и взяла тележку, зная, что мне понадобится довольно много вещей. Быть может, мне повезет: работники не станут возражать, если я одолжу тележку, чтобы отвезти покупки домой, вместо того чтобы тащить по дюжине сумок в каждой руке.

На фоне мягко играла знакомая попсовая мелодия, и я напевала себе под нос, медленно продвигаясь по продуктовому отделу и заполняя тележку приглянувшимися овощами и фруктами. Новый город означал новое начало, и, возможно, я смогу притвориться женщиной, которая обожает салаты и по утрам съедает яблоко.

На всякий случай я бы еще запаслась мороженым в морозильной камере.

Просматривая ассортимент кошачьего корма, я силилась вспомнить, какую марку выбирала Юдора для Боба, как вдруг почувствовала, что за мной кто-то наблюдает. Оторвав взгляд от упаковки «Фелин Фролик», которую держала в руке, я заметила смотревшую на меня из конца прохода женщину.

Я оглянулась через плечо, чтобы понять, не наблюдала ли она за кем-то еще, но в проходе больше никого не оказалось. Увидев, что я вновь гляжу на нее, незнакомка, похоже, поняла, что ее заметили, и быстро поспешила прочь.

Она не несла корзину и не толкала тележку.

Спустя несколько минут я целиком забила свою тележку. У Боба появился выбор сухих кормов и консервов, а еще я купила несколько новых игрушек и лакомств, чтобы задобрить своего нового соседа. Выгружая товары на кассе, я ощутила, как волосы на затылке встали дыбом от того же тревожного чувства, что за мной наблюдают.

Быстрый взгляд через плечо подтвердил, что в мою сторону снова смотрит та же женщина. На вид ей было около пятидесяти, опрятно – если не сказать причудливо – одетая. Окрашенные в ярко-рыжий цвет волосы стянуты в строгий пучок на макушке, а очки в пестрой оправе формы «кошачий глаз» казались вдвое больше необходимого для ее маленькой головы.

В целом она обладала изящной фигурой, быть может, пяти футов и пары дюймов[5] ростом и сто фунтов[6] весом. Однако ее смертельный взгляд, направленный на меня, заставил нервничать настолько, что мне бы определенно не захотелось вступать с ней в спор. Я не местная, но все же ума не приложу, отчего у кого-то может возникнуть такая неприязнь к приезжим. В конце концов, Рейвен Крик – туристический город, и горожане привыкли к постоянным встречам с новыми людьми.

Я быстро расплатилась за продукты, но колючее ощущение на спине от взгляда незнакомки не отступало.

– Можете подсказать, где здесь ближайшая заправка? – спросила я у кассира, на бейджике которой было выведено имя «Чандра».

К моему облегчению, она подсказала мне место всего в трех кварталах отсюда. Утром я смогу доехать до станции и заправить бак.

– Понимаю, что это странная просьба, но я не пригнала свою машину – понимаете, в ней закончилось топливо, – и надеюсь, что вы не станете возражать, если я одолжу тележку? – Заметив неуверенное выражение лица кассира, я быстро добавила: – Я только что унаследовала дом Юдоры Блэк. Моей тети Юдоры.

Лицо Чандры тотчас просветлело, затем она, похоже, решила не демонстрировать столь ярый энтузиазм и быстро натянула хмурое выражение.

– О, вы, наверно, Фиби. Юдора так много говорила о вас. Мы просто обожали вашу тетю. Она постоянно заходила, что вполне естественно, ведь ее магазин находится на соседней улице. Вы и его унаследовали?

Я кивнула.

– Да, собираюсь зайти туда завтра, посмотреть, что необходимо сделать. Он недолго стоял закрытым, так что через день-другой я смогу снова распахнуть его двери.

– Что ж, моя сестра Дафна работала там неполный рабочий день у Юдоры. Она помогала Имоджен, но с тех пор, как магазин закрылся, знаю, сестра сомневалась, что сохранит свою работу после… ну, после смерти вашей тети. И как чудесно со стороны Юдоры – и, полагаю, вас – продолжать платить моей сестре, пока магазин закрыт, но Дафна все равно беспокоится. Уверена, она будет рада остаться, если вы планируете снова открыть его. Ей так нравится там работать, и она очень переживает из-за кончины Юдоры. – Чандра написала имя и номер телефона Дафны на визитной карточке магазина, которую я приняла, несмотря на то что уже получила всю информацию в электронном письме от Имоджен. – Можете взять тележку, только пообещайте, что вернете ее, хорошо?

– Конечно.

К окончанию нашей с Чандрой беседы женщина с рыжими волосами и смертельным взглядом уже давно ушла.

Разумеется, именно в тот момент, когда кажется, что уже можно ослабить бдительность, как правило, делать это не следует. Такую непреложную истину я познала, как только отошла на несколько шагов от безопасного сияния вывески «У Лэнсингов».

– Что, по-вашему, вы делаете? – прозвучал резкий, высокий голос у меня за спиной.

Я проигнорировала его, продолжая толкать тележку вверх по слегка наклонному холму, который вел к моему дому. Кардиотренировка в дальнейшем не потребуется, поскольку к возвращению в особняк мои ягодицы будут уже достаточно натренированы.

– Я спрашиваю: что вы делаете? – вновь раздался голос.

– Думаю, это вполне очевидно, – прохрипела я, уже задыхаясь от напряжения, вызванного поднятием по склону. Легко забыть, что живешь в горной местности, пока не возникает необходимость толкать что-то в гору. Кто бы за мной ни следовал – а я догадывалась, кто это, – похоже, он ничуть не замедлил шаг на крутом подъеме.

– Вы не можете просто забрать эту тележку.

– Могу. Мне разрешили.

Мой ответ, похоже, сбил женщину с толку, потому что она остановилась. На секунду я наивно понадеялась, что она, вероятно, перестала меня преследовать, но удача оказалась не на моей стороне. Спустя еще мгновение перед моей тележкой, преграждая путь, вдруг появилась миниатюрная рыжеволосая женщина. Не знаю, как ей удалось так быстро и бесшумно обогнать меня, но мне пришлось остановиться, иначе я рисковала на нее наехать.

Женщина осмотрела меня с ног до головы, и увиденное ей явно не понравилось: губы сложились в тонкую линию, нос сморщился.

– Значит, Фиби Блэк, – объявила она, выяснив, кто я такая.

– Вообще-то, Фиби Винчестер. Блэк – моя девичья фамилия.

Завершив оформление развода, я подумывала о том, чтобы вернуть ее, но на протяжении десятилетия носила фамилию Винчестер и привыкла к ней.

Дама, похоже, не придала значения этим деталям и отмахнулась от моей поправки.

– Вижу, вы уже прибираете к рукам имущество своей тети, а ее тело едва только предали земле.

В ответ я ощетинилась. Понятия не имела, кто эта женщина, но она, похоже, в чем-то меня обвиняла, и мне крайне не нравился ее тон.

– Простите, но кто вы такая?

– Меня зовут Дейрдре Миллер. Я была очень близкой подругой вашей тети.

Стоило мне услышать имя Дейрдре, как в памяти тотчас вспыли последние строчки из письма тети Юдоры: «Остерегайся Дейрдре Миллер. Эта старая корова вечно что-то замышляет».