- К сожалению нет, Ваше Величество. Вот извольте прочесть эти три документа и не обращайте внимания на некую безграмотность, - подал папку с записками «вселенца» Директор департамента полиции.

Царь раскрыл папку и стал читать. Прочитав, он исподлобья глянул на Дурново и, хлопнув могучей дланью по лежащим в папке бумагам, произнёс:

- И как всё это понимать?

Пётр Николаевич кратко изложил историю «вселенца». Царь слушал не перебивая. В конце повествования Дурново сказал:

- Подробности в докладе моего заместителя Мещерякова Арсения Владимировича. Он ездил в Барнаул и лично познакомился с автором этих записок, - сказав это, Петр Николаевич положил папку с докладом перед императором.

Царь взял в руки папку, но открывать не стал, а обратился к Мещерякову:

- Арсений Владимирович, вы встречались с этим человеком, и наверняка составили о нем своё мнение.

- Так точно Ваше Величество!

- Тогда расскажите все, что о нем знаете.

- От рождения ему пятнадцать лет, выглядит на девятнадцать-двадцать. Одет, конечно не по самой последней моде, но вполне прилично. Ходит повсюду с тросточкой, в которой упрятан клинок. Разговаривает как взрослый человек с университетским образованием, но при этом в речи использует массу странных выражений. Придумал и заставил местных инженеров сделать мотор, работающий на спирте. Сшил из шёлка нечто вроде крыла, подвесил на шнурах, которые называет стропами, подобие лёгкого кресла и летает на нем. Кроме него, на этом крыле летают ещё трое его друзей и одна малолетняя девица.

- Как это летают? Разве это возможно?

- Он специально для меня организовал показ этих полётов. Правда он об этих полётах говорит так: «Это не полёт, а спуск с горы, как на лыжах, только лыжи скользят по снегу, а крыло по воздуху». Но это «скольжение по воздуху» очень сильно напоминает полёт. Ещё он собирается приспособить к этому крылу мотор с воздушным винтом, вот тогда, мол, полёт будет настоящим. Такой мотор для него уже делают.

- Где же он деньги берёт на все эти забавы?

- У него дед застолбил участок в тайге под прииск, а до этого видимо вместе с внуком золото тайно намыли и видимо пристроили за неплохие деньги. Доказать незаконную добычу золота не представляется возможным. Деньги, полученные с итальянцев, он хочет пустить на постройку самолёта.

- Самолёт. Вроде контр-адмирал Можайский строил, что-то подобное, и у него ничего не получилось, - заметил Александр.

- Он, ваше величество, о Можайском знает. По этому поводу он сказал, мол, «паровозы не летают». Он имел ввиду, что с паровым двигателем самолет сделать невозможно. А ещё он привёл ваше высказывание: «У России есть только два союзника – её армия и флот», заявив, что уже начал работу над третьим союзником – военно-воздушным флотом или иначе авиацией. Сказал, что в будущих войнах авиация будет иметь огромное значение и потому, кто первый начнёт её развивать, тот и будет победителем в будущих войнах.

- Третий союзник говорите! – задумчиво произнёс царь.

Потом спросил:

- Надеюсь, что его записки вы не скопировали?

- Разумеется, не копировали! – заверил Дурново.

- Тогда оставьте все документы и можете быть свободны. Мне нужно всё это обдумать.

Дурново с Мещеряковым поклонившись, вышли из царского кабинета.

Пешка сделала свой ход, заставив игроков думать.

Интерлюдия. (Продолжение)

Выйдя из императорской резиденции Дурново с Мещеряковым в экипаж не сели, а решили немного пройтись и поговорить. Приказав кучеру следовать за ними, пошли не спеша вдоль улицы.

- Царь видимо с женой хочет посоветоваться, - с легкой усмешкой сказал Мещеряков.

- Намекаешь на слухи, что империей управляет Мария Фёдоровна, а не Александр Третий, - с улыбкой спросил Пётр Николаевич.

- Нет, конечно! Но думаю, что доля правды в этом утверждении есть. А ты видел, как он удивился, когда я привёл в качестве аргумента его же высказывание насчёт армии и флота?

- Вполне возможно он ещё и не говорил таких слов, – усмехнулся Дурново.

- Значит, теперь скажет! – засмеялся Мещеряков. – Тем более, что высказывание вполне отражает истинную сущность наших европейских союзников. И за примером далеко ходить не надо. Достаточно вспомнить тех же австрийцев. Их империю от развала Николай Первый спас, а во время Крымской войны, чем они отплатили. Точно в народе говорят: «Не делай людям добра и не получишь в ответ зла».

- Я смотрю, ты там, в Барнауле, общаясь с этим «вселенцем», всяческих либеральных идей набрался.

- Вот уж кого назвать либералом трудно, так это нашего героя. Он, скорее приверженец монархического строя. Говорит, что в силу исторических и географических особенностей, для России лучший строй это конституционная монархия.

- Как в Англии? – уточнил Дурново.

- Не совсем. Он говорит, что самым существенным недостатком монархического правления является наследование. Очень часто после сильного толкового монарха на престоле оказывается человек по своему характеру не способный управлять такой страной как Россия. Намекнул, что наследник Николай Александрович как раз из таких. В его мире именно при нём Россия потерпела поражение в войне с Японией, и произошли две революции. Самого Николая Второго новые власти расстреляли вместе со всей семьёй. В ходе начавшейся Гражданской войны, дворянство было частично уничтожено. Остальные или эмигрировали, или перешли на сторону новой власти. Он полагает, что в нашем мире Россия может избежать этой незавидной участи, если уже сейчас начать реформировать страну.

- И как же он собирается реформировать Россию? – с изрядной долей иронии спросил Дурново.

- А он и не собирается. Сказал, что это наше дело. Он лишь рассказал о своём мире и если мы хотим избежать, подобного развития событий, то должны сами, как он выражается, «шевелить лапками».

- Как это «шевелить лапками»? – не понял попаденческого юмора директор департамента полиции.

- Как утята, когда плывут! Сверху незаметно, а под водой лапками очень быстро шуруют. Это его слова.

- Понятно! Но пока нам не до реформ. Надо выполнять приказ Государя и отправить ватиканских вояжёров обратно в Рим. Займись этим, Арсений Владимирович, но сначала переговори с подполковником Степановым.

- Хорошо! Однако, поедем. А то работы много, а мы с тобой прогуливаемся.

- Поедем, пожалуй, - согласился Дурново и махнул рукой, подзывая экипаж.

Подполковник был не слишком огорчён приказом работу по вербовке итальянцев прекратить.

- Бесполезно! - пояснил он Мещерякову. – Сальвини, архивный книжный червь, умён, образован, но до настоящих ватиканских секретов не допущен. Поцци совсем другое дело, но он уже двойной, а может и тройной агент. Работает на Ватикан и на Ротшильдов, может и ещё на кого. Прищемить его не просто, скользкий тип. Причастность к убийству двух человек отрицает. Твёрдо стоит на версии сумасшествия своего слуги. Не слишком беспокоится о возможном наказании, видимо знает, что есть кому за него здесь заступиться. Так что вербовать этих двух - занятие бесперспективное. Я уже написал докладную записку, где все свои соображения изложил.

- Благодарю, Яков Ильич, за разъяснение. Поступил приказ выслать этих двоих из страны в течение трёх суток. Так что можете забыть на время об их существовании.

- Почему же на время? - полюбопытствовал подполковник.

- Ну мало ли какие могут возникнуть коллизии, вот и эти на что-нибудь сгодятся.

Степанов весело рассмеялся и согласился с этим неоднозначным утверждением.

- А что! Могут и сгодиться.

Ещё через час в кабинет Мещерякова в сопровождении штабс-капитана Белова и поручика Маркина вошли Сальвини и Поцци. Арсений Владимирович, не вставая из-за стола, с минуту молча, рассматривал обоих. Сальвини был явно подавлен и смотрел в пол, Поцци же, напротив, делал вид, что совершенно спокоен и лишь чуть подрагивающие руки и бегающие глаза выдавали его состояние.