– Как? Да легко. Вереск не дурак, он тоже давно все понял. Просто принял это как данность и смирился. Но сейчас, когда у него появились другие защитники и покровители, он уже не нуждается в опеке сестры, которая его почти задушила своей любовью. Он легко выживет без нее. А она сама… Я сильно подозреваю, что у этой девочки возникли новые идеи, чем заполнить свою жизнь. – При этих словах Лиан обреченно опустил ресницы и словно сжался в комок. – Скажи мне честно, о чем ты успел разболтать ей? Может, тогда мы успеем найти ее и вернуть. Прежде, чем она убьется сама или наделает глупостей, которые испортят жизнь нам.

Лиан молчал. Ветви деревьев шелестели над нами, роняли закатные солнечные блики сквозь кружево листьев. Несколько огненно-золотых пятен мерцая скользили по рукаву белой рубахи моего брата.

– Эли?

Он выдохнул шумно и протянул мне свою ладонь. Взявшись за нее, я словно упал в водоворот таких чувств, в которых запросто рисковал потонуть. И там было столько вины, что я едва не отдернул руку, обжегшись об нее.

«Я рассказал ей про то, что раньше магии было много, а потом она почти исчезла. Что мы – наследники древнего рода, который почти истаял. И что последние осколки знаний о нас остались в Эймурдине».

Клятое пекло!

Лиан разорвал нашу связь прежде, чем я осознал, что он услышал мой гнев.

– Прости. Я знаю, что все испортил.

Брат стремительно поднялся и быстро зашагал прочь. Догонять его я не стал.

Оттягивать неминуемую бурю смысла не было. Прямо из сада я отправился к дяде, в его кабинет, и осторожно предположил, что Ива могла сбежать в Эймурдин. Почему? Ну просто мы как-то обмолвились об этом месте, будучи рядом с ней. А она ведь умная девочка…

Дядя Пат молча схватился за голову и несколько минут сидел в одной позе, даже не глядя в мою сторону. Потом решительно встал и вышел прочь, так и не удостоив меня ответом. Дверь у него за спиной хлопнула значительно громче обычного. Он не спросил, кто именно из нас проболтался, и я мучительно пытался понять, не подставил ли глупого братца. Ощущение на душе было мерзкое.

За окнами уже воцарились сумерки. Опустевший кабинет вдруг показался ужасно неуютным, и я поспешил покинуть его. Шагая в сторону своих покоев, я думал о том, что теперь будет. По всему выходило – кому-то из нас придется отправляться в погоню. Вместо того чтобы заниматься другими важными делами, коих у каждого хватало. И, скорее всего, это буду я.

Вонючее пекло! А ведь мне так не хотелось покидать Айну!

Ну как? Как Лиан мог совершить такую глупость?!

В нашу гостиную, залитую теплым светом свечей, я вошел настолько разъяренным, что Айна, сидевшая в кресле с каким-то рукоделием, уставилась на меня, как на дикого беса, а Шуна даже потянула носом воздух, словно мой запах мог сказать ей о чем-то большем, чем вид.

– Тебе демоны на голову нагадили? – спросила она, пряча тревогу за привычной грубостью. – Или вы нашли эту стриженую соплячку прирезанной в подворотне?

С момента исчезновения маленькой колдуньи прошло много часов. Разумеется, Айна с Шуной уже все знали о случившемся. И прекрасно понимали, что ничего, кроме неприятностей, это происшествие не несет.

– Хуже, – ответил я, усаживаясь на пол рядом с их креслами и делая глубокий вдох, чтобы успокоиться. – Тут появилась догадка, что Ива сбежала не куда-нибудь, а в Эймурдин.

– О… – только и промолвила Шуна. А Айна дернулась, как от удара, и посмотрела на меня с отчаянием.

– Только не говори, что вы туда поедете, – тихо сказала она.

Я не хотел смотреть ей в глаза, но заставил себя сделать это.

– Боюсь, придется.

– Глупости! – фыркнула Шуна. – Оставили бы в покое эту маленькую бесовку. На кой она вам сдалась со своими змеями в голове? От нее все равно никакого проку! Вот и пусть катится подальше!

Ох, как бы мне хотелось согласиться… но от Ивы зависело будущее ее брата.

А впрочем…

Ведь теперь, когда ее нет рядом, она уж точно не сможет помешать нам с Лианом докопаться до самого донышка его недуга, еще раз попробовать вернуть мальчишке его Силу.

Так зачем медлить?

«Ли!»

Ответная тишина показалась мне пронзительно звонкой.

«Лиан!»

Да твою ж налево! Ну ладно девчонка, но этот! С чего ему в голову взбрело ехать куда-то одному?

– Что случилось? – Айна первой разглядела досаду и тревогу в моем лице. – Фарр?

– Лиан тоже решил, что Иву надо догнать. – Я не видел смысла скрывать правду. – Он уже покинул дворец.

– Да ты шутишь, белогривый! – Шуна тут же взметнулась со своего места, чуть не бросилась на меня с кулаками. Но, замахнувшись, лишь вцепилась в отвороты моей рубахи, дернула к себе и уставилась в лицо с яростью и отчаянием. – Как он мог удрать, ничего мне не сказав?!

– Он не удрал. – Я осторожно положил ладони на ее судорожно стиснутые пальцы и легонько сжал их, направляя через прикосновение успокоительный поток тепла. – Не волнуйся, Шуна. Конечно же, он не удрал. Лиан просто решил, что сумеет найти ее по горячим следам. Успеет перехватить прежде, чем девочка уйдет достаточно далеко, чтобы потеряться.

– Да зачем она ему?! Зачем она вообще вам всем? Пусть бы шла своей дорогой, маленькая дрянь!

– Шуна… тише. Ива – всего лишь ребенок. Несчастный, одинокий и напуганный. – Я лгал, но знал, что так надо. – Лиан решил, что сможет помочь ей. Что он за нее в ответе. И я понимаю его. Он хорошо помнит, как ему самому жилось в ее возрасте.

– Но если он не найдет ее сейчас?! Этот безголовый сын ослицы потащится за ней до самых развалин? До этого вашего клятого замка, где ему сгинуть – как чихнуть?!

– Ну все, успокойся… – Я обнял ее, укрыв прозрачным облаком тишины. – Тебе же нельзя волноваться, глупая. Не надо. Нигде он не сгинет. И воротится назад прежде, чем ты успеешь придумать ему достойное прозвище за эту выходку. Я думаю, у него и правда есть шансы ее найти. Едва ли она ушла далеко.

Айна отложила в сторону рукоделие.

– Фарр, – промолвила она, – если уж Патрик не смог найти девочку, с чего Лиан взял, что у него получится?

Говорить правду я не хотел, лгать снова тоже, поэтому пожал плечами и усмехнулся.

– Это же Лиан. Если ему что в голову вошло, так то и кувалдой не выбить. Забыла?

Говоря это, я продолжал легонько гладить Шуну по спине, с облегчением ощущая, как постепенно разжимаются ее пальцы, выравнивается дыхание и проясняется сознание, затянутое мороком страха.

– Ты вернешь его? – глухо спросила она.

– Он сам вернется. Я только напомню ему, почему уезжать одному и без предупреждения – это плохая идея.

– Поедешь за ним?

– Ну вот еще. Хватит и одного парня с горячей головой.

– Но как тогда…

– Да как обычно. – Я улыбнулся Шуне и усадил ее обратно в кресло. – Просто приснюсь. Завтра утром ты будешь знать, где он и когда его ждать назад.

Лиан вернулся спустя пять дней. Один, разумеется (почему-то я в этом почти не сомневался). Был он злой, расстроенный и готовый выслушать воз упреков от всех и каждого. Но ни я, ни дядя Пат не сочли нужным добавить хоть слово сверх того, что он уже знал из своих снов. Зачем? Ему и так хватило.

Зато Шуна не поскупилась на гневные тирады: яростный звон ее голоса оказался слышен далеко за пределами покоев моего братца. Я, конечно, искренне его пожалел, но вообще-то было бы очень наивно ждать иного от этой женщины. Шуна высказала ему все, что только могла… и в выражениях она не стеснялась, припомнив не только те ругательства, которые знают в Закатном Крае, но и витиеватую брань Феррестре, а также емкие и хлесткие слова из степей. Эта буря окончательно отгремела лишь далеко за полночь, когда даже самые неугомонные обитатели дворца уже разошлись по своим постелям, так что увидеться с Лианом я сумел только с утра.

«Выжил?» – спросил я его за завтраком, пока Шуна с невинным видом намазывала на кусок хлеба густой паштет из индюшатины, а Айна раздумывала, хочет ли она вообще что-то есть или нет.