Этот день отпечатался в ее памяти как очень длинный, с бесконечной чередой новых лиц, нарядов, подарков, громкой музыкой, реками вина и горами угощений. К вечеру она была едва жива, но жалела лишь об одном – что на пышной свадьбе не оказалось дорогих ей людей. Элеи с Патриком, Эни и Ниссы… Не было там и матери.

Накануне торжества Айна многократно бралась за письмо для Миры, но всякий раз перо выпадало у нее из пальцев прежде, чем хоть одно слово успевало соскользнуть с его остро наточенного кончика. Никогда не имевшая трудностей в том, чтобы выразить мысли на бумаге, на сей раз Айна не представляла, как рассказать матери, что ее странная непутевая дочь станет женой принца и сама получит титул принцессы. Дурацкий этот титул она никак не могла до конца приложить к своей персоне, ощущала себя самозванкой и чужачкой среди ярких нарядных дам, которые наверняка без конца судачили о странном выборе наследника за спиной у его невесты. Зато при личной встрече были сама сладость: медовые улыбки, изящные реверансы, исполненные пиетета слова. Айна никак не могла бы упрекнуть их в непочтении.

Во всем дворце имелась только одна особа женского пола, которая с полнейшим небрежением отнеслась к ее новому статусу и всем правилам этикета: Шуна, как и прежде, звала Айну по имени, а во время вечерней трапезы могла без капли стыда позаимствовать ее бокал или утащить кусок еды из тарелки. И Айна была ей за это бесконечно благодарна. Когда пришло время выбирать хранителей для колец, она, не раздумывая, сообщила Шуне, что со своей стороны желает видеть у алтаря именно ее. Удивление степной девчонки было глубоким и неподдельным. «Но… почему?» – спросила она. «А кто, если не ты, – ответила Айна. – Кто еще в этом огромном дворце знает меня лучше? Кому еще тут есть до меня дело?» Ответом ей была такая улыбка, от которой у Айны разом вспыхнули щеки. «Это точно… – прошептала Шуна, коснувшись губами ее уха. – Я тебя знаю». Ко дню торжественной церемонии дворцовые портнихи успели пошить для хранительницы кольца прекрасное платье, достойное истинной леди, а позже – еще целый гардероб изысканных нарядов. Однако ни эта одежда, ни приближенность к титулованным особам не сделали из Шуны другого человека. Хвала богам. Айне она нравилась такой, какая есть.

А письмо для матери, конечно, было написано, хоть и не сразу. Длинное, искреннее, полное извинений за долгое молчание. И, разумеется, с пожеланием увидеть ее здесь, во дворце. Фарр лично отнес свиток в Птичью башню вместе с распоряжением оказать госпоже Мире всяческое содействие в переезде, но Айна совершенно не удивилась, когда спустя несколько дней пришел ответ с отказом. Под диктовку неграмотной матери управляющий замка Берг записал послание для леди Берг.

Развернув тонкий свиток письма, Айна пробежалась глазами по строчкам и, словно наяву, услышала голос матери: «Здравствуй, доченька! Сердце мое полно радости, когда думаю о тебе и судьбе твоей! Ты заслужила это счастье, я знаю. Я всегда знала, что ты особенная, не такая, как все, и не было дня, чтобы я не молилась за тебя светлой Небесной Матери, прося ее о счастьи для моей умницы. Видать, боги услыхали меня, раз ниспослали тебе такой дар. Храни его, родная, люби своего мужа и будь ему доброй женой, да ниспошлют ему небеса долгих лет жизни! А меня ждать не надо, я не поеду в столицу и никогда не опозорю тебя своим неприглядным видом. Молю богов, чтобы никто при дворе вовсе не узнал, где ты выросла и кто качал твою колыбель. Об одном только напомню: не забывай своих братьев, помоги им, если вдруг кого из них постигнет трудная доля. Но пуще того прошу – позаботься о своей сестре! Эрна еще мала, но через пару лет придет ей время расцвести, и я бы хотела отправить ее к тебе. Для такой славной девочки наверняка найдется хорошее место и добрый жених в столице. Люблю тебя, моя дорогая! Береги себя и подари мужу красивых сыновей! Твоя Мира».

Мира… Похоже, эта глупая женщина и в самом деле решила, что в новой жизни Айне будет удобнее называть ее теткой, кормилицей, кем угодно еще, но только не матерью. Как будто можно просто взять и вычеркнуть из прошлого двенадцать лет, проведенных под крышей крошечного домика, прилепившегося к старой крепостной стене. Вычеркнуть запах навоза, пощечины и гневные окрики, рубашки старших братьев, пироги тетки Саны, старую яблоню и тайные встречи с графским сыном.

Смешно.

Как ни скрывай правду, а слухи о происхождении ее высочества неизбежно просочатся в коридоры Солнечного Чертога. Если еще не просочились. Воды в мешке не утаить. И как бы ни оберегал Фарр свою жену от любого недоброго взгляда или слова, насмешливые шепотки всегда будут звучать за спиной той, что родилась на Грязном дворе захолустного северного замка. Айна знала это и была к этому готова. Но она отлично понимала Миру: гораздо приятнее быть матерью принцессы в провинции, а не простолюдинкой при дворе. В любом случае жизнь скотницы уж точно не останется прежней – невозможно возиться с козами и телками после того, как твоя дочь вышла замуж за наследника престола.

А Эрна… Ей, должно быть, уже сравнялось девять. Не так и мала. Но хорошо, что мать не попросила сразу взять девочку ко двору. Для всех будет лучше, если сначала Айна сама обвыкнется здесь в новой роли и поймет, по каким законам живет знатная половина дворцовых людей. К тому же у нее и так пока хватало забот.

Едва только все церемонии остались позади и жизнь как будто обрела спокойный ритм, Айна напомнила супругу, что пришло время заняться тем, ради чего они вообще покинули Янтарный Утес, – начать поиски утраченных знаний о магах прошлого. Вот только это оказалось не так просто. Конечно, Айна и не рассчитывала, что древние тайны откроются как по взмаху рукава, но все же надеялась отыскать хоть одну ниточку, чтобы начать распутывать клубок.

Увы, с того момента минуло уже почти три месяца, а дело безнадежно стояло на месте. Айна проводила в библиотеке Красной Башни долгие часы, но ни на шаг не приблизилась к разгадке. Ни на обычных полках, ни среди медицинских книг, ни даже в закрытом архиве ей не удавалось найти и намека на серьезные и значимые записи о древних магах Закатного Края – только какие-то обрывки, сказки, ничего не объясняющие мелочи. Это было досадно, если не сказать больше. Айна почти физически ощущала, как утекает бесценное время. Особенно теперь, когда над ними так отчетливо нависла угроза нападения наследников Волена. Когда Лиан остался без своей защиты, зато с фамильным проклятьем. Когда она сама ощутила внутри биение новой жизни.

Маленькие ладони легли ей на плечи невесомо и, как всегда, неожиданно.

– Доброе утро, принцесса.

Айна обернулась, не тая улыбки, и встретилась глазами с Шуной.

– Доброе!

Степная девчонка умела появиться беззвучно, ей нравилась эта игра. А пара гвардейцев, стоящих на страже у покоев наследника и его жены, знали, что для странной леди из Диких Земель (которая на самом деле и не леди вовсе) не должно быть никаких преград: у Шуны и Лиана имелось особое право приходить сюда в любое время без предупреждения.

– Ты не торопишься одеваться, радость моя.

Айна кивнула. С приходом теплых дней она все чаще позволяла себе насладиться этим удивительным ощущением свободы, когда тело не сковано слоями одежды. К тому же ей не хотелось звать служанок. Никогда не хотелось.

– Поможешь? – спросила она, кивая в сторону любимого платья, разложенного на одном из сундуков.

– Как всегда. Что бы ты без меня делала?

Платье из тончайшей шерсти заструилось вдоль тела. Достойное принцессы, но легкое и удобное, оно имело нежный пепельно-голубой цвет и искусную вышивку от ворота до подола. И всем было прекрасно, кроме того, что шнуровка у него находилась сзади, как и положено для нарядов знатной дамы. Шуна быстро и ловко справилась с ней, а потом взяла в руки гребень и принялась осторожно расчесывать спутанные после сна волосы подруги.

Никто и никогда, сколько Айна себя знала, не делал это так бережно.