Резким рывком ослабляю узел галстука.

– Что там, еще слишком рано для виски? – спрашиваю с тоской.

Кристофер смотрит на часы.

– Четверть десятого утра.

Делаю глубокий вдох, пытаясь успокоиться.

Да какая на хрен разница?!—

Закидываю в сумку обед с собой и оглядываюсь в поисках ключей.

– Я ушла! – кричу Ребекке.

Бек выглядывает из-за двери ванной; она завернулась в белое полотенце, еще одно у нее на голове.

– Постарайся сегодня вернуться не поздно. Я не хочу, чтобы, когда он придет, возникла неловкая и странная ситуация.

– Да-да…

– Я серьезно! Я хочу, чтобы он почувствовал, что его здесь ждут. И знаешь, было бы хорошо, чтобы мы обе были здесь и помогли Дэниелу устроиться.

Я закатываю глаза, продолжая искать ключи. Да куда же они запропастились?

– Что натолкнуло тебя на мысль, что он хочет, чтобы мы помогли ему устроиться? – уточняю я.

– Я просто думаю, что было бы неплохо произвести хорошее первое впечатление.

– Ладно, поняла.

Наконец нахожу ключи в маленькой корзинке на кофейном столике.

– Сегодня в обеденный перерыв заберу нашу с тобой форму для нетбола [2], – напоминает она.

Я усмехаюсь: помоги нам, боже, на этой неделе мы начинаем играть в нетбол на крытой площадке. Мой первый опыт в командном спорте со времен средней школы.

– Жду не дождусь! – отвечаю ей. – Надеюсь, в зале есть наготове дефибрилляторы. Я настолько не в форме, что могу схватить инфаркт.

Ребекка посмеивается, разматывая полотенце с волос.

– У тебя на работе прямо в здании есть тренажерный зал, почему бы тебе им не пользоваться?

Иду к двери, покаянно вздыхая:

– Я знаю, надо бы перестать быть такой лентяйкой.

– Как думаешь, приготовить сегодня ужин для Дэниела? – спрашивает подруга.

Я корчу ей рожицу.

– И чего ты так из кожи вон лезешь, стараясь угодить этому парню?

– И вовсе я не лезу!

– Ты в него влюбилась, что ли? – Делаю круглые глаза. – Что-то я не замечала, чтобы ты совершала такие подвиги ради нашей прежней соседки по квартире.

– Еще чего! Она была та еще заноза в заднице. А кроме того, Дэниел не из Лондона, он только сегодня приедет и ни с кем здесь не знаком. Мне его жалко.

– Он персональный стилист, и я совершенно уверена, что у него полно своих дружков-дрочунов, есть с кем потусить, – сухо бормочу я.

– Поправочка: он – специалист по моде с университетским образованием, который переезжает в Лондон, потому что хочет быть стилистом, – с умным видом поднимает палец Бек. – Это большая разница.

Ох ты ж мать честная!

– Ладно, до вечера.

Выхожу на лестницу, и, сбежав по трем пролетам, я уже на улице и иду к станции. До Центральной линии от меня всего три остановки, но все равно это слишком далеко, чтобы идти пешком.

Ждать на платформе совсем недолго, мой поезд подъезжает точно по расписанию. Вхожу в вагон и занимаю место.

Мне уже давно кажется, что это самые странные двадцать минут моего дня. Они похожи на временной туннель: я сажусь, оглядываюсь по сторонам, а потом – раз, и уже пора выходить. Должно быть, я впадаю в этакое кататоническое состояние: неизвестно, о чем думаю, не понимаю, куда девается время. Знаю только, что каждый божий день я теряю по двадцать минут, размышляя о вещах, которые потом не могу вспомнить.

Схожу с поезда и направляюсь к офису. Я работаю в центре Лондона, и наискосок от здания «Майлз Медиа» есть маленькая кофейня; там людно и шумно, служащие снуют туда-сюда, забегая за глотком бодрости по дороге на работу.

– Привет, красавица, – здоровается Майк.

– Привет! – Я радостно улыбаюсь. Майк здесь работает бариста, а еще последние пару лет питает ко мне умеренно нежные чувства. Он милый и славный – но, к сожалению, у меня совершенно ничего не екает, когда он со мной разговаривает.

Это очень жаль, поскольку он на самом деле отличный парень. Если мне и попадался когда-нибудь подходящий мужчина, то это Майк. Как это грустно, что нельзя выбрать, к кому испытывать влечение; будь такое возможно, в моей жизни все было бы значительно легче.

– Как обычно? – уточняет Майк.

Занимая столик у окна, киваю:

– Да, пожалуйста.

Осматриваюсь.

Майк варит мне кофе, потом подходит и ставит чашку передо мной.

– Что новенького?

– Да ничего, пожалуй. – Пододвигаю к себе чашку, пар от нее поднимается к потолку, и я дую на горячую жидкость. – Думаю вот начать ходить в тренажерку на работе.

– Да ну? – Майк с интересом поглядывает через улицу на мой офис. – У вас там свой тренажерный зал имеется?

– И притом огромный, на четырнадцатом этаже.

– Ух ты, вот это да! А платить за него нужно?

– Нет, для сотрудников бесплатно.

Делаю глоток кофе.

Майк хмыкает, делая вид, что протирает столик рядом с моим.

– Я мог бы ходить с тобой, – предлагает он и мило подмигивает.

– Извини, наша тренажерка только для сотрудников, а позволить себе ходить в другой зал я не могу – не хватит денежек.

Майк разочарованно вздыхает.

Мы с ним вместе видим, как перед зданием «Майлз Медиа» останавливается черный «бентли». Водитель выскакивает из машины, открывает заднюю дверцу, и оттуда выходит Эллиот Майлз. Это похоже на обязательное утреннее представление, которое я наблюдаю каждый день; мои глаза шарят взглядом по человеку, которого я презираю. Сегодня на нем темно-синий костюм в тонкую полоску и белая рубашка, темные волосы чуть вьются – идеальный художественный беспорядок в стиле «только из койки». Смотрю, как он одной рукой застегивает пиджак, держа в другой портфель. Спина у него прямая, точно он проглотил стальной шомпол, повадки – доминантного самца.

Воплощенное высокомерие.

Попиваю кофе, продолжая сверлить его взглядом; вот прямо бесит меня то, что он такой роскошный!

Бесит, что стоит ему войти в комнату – и любая женщина застывает, точно кролик перед удавом, и пялится на него. А больше всего бесит то, что он это знает.

Хотя я никогда в этом не признаюсь, я читаю таблоиды и светские сплетни, смотрю репортажи обо всех экзотических вечеринках, на которых он появляется, и знаю про всех красивых женщин, которых он окучивает.

Я знаю об Эллиоте Майлзе больше, чем готова признать.

А признать следовало бы: я ненавижу этого человека все семь лет, что на него работаю.

Я смотрю, как он с улыбкой говорит что-то водителю, потом входит в здание «Майлз Медиа» и люди выворачивают шеи, чтобы поглазеть на него, и чувствую, как шерсть у меня на загривке встает дыбом.

Эллиот Майлз, классический образчик богатого ублюдка… бесит меня до ужаса.

День тянется долго, всего три часа дня. Мелодично звякает оповещение моей электронной почты.

Открываю письмо.

Засранец.

Стискиваю челюсти и набираю ответ.

Усмехаюсь и отправляю; изображать саркастичную сучку в общении с Эллиотом Майлзом – мое любимое хобби. Ответ прилетает тут же.