– Ты что устроила там, Машенька? – наконец, он нарушил молчание первым, – Совсем стыд потеряла. Я закрываю глаза на твой эпатаж на работе, но здесь мои партнёры, а ты что делаешь?

– Признайся, Севушка, ты сейчас не на меня злишься, а на себя. За то, что не успел на танец пригласить такую прекрасную меня, – подняла она глаза на него.

Сверлит глазами и сжимает челюсть. Такой сексуальный, злой и желанный. Вожделение в глазах-то переливается через край, а сам сдерживается из последних сил. Стоит твёрдый в своём намерении её отчитать и весь такой холодный и нарочито отстранённый. Надо бы раскачать его, чтоли. Сколько энергии даром пропадает!

– Не верти хвостом перед моими партнёрами, мы работать приехали, – сухо ответил он.

– Ревнуешь? Я не виновата, что красивая и нравлюсь мужчинам, – парировала Маша.

Вот ещё она не оправдывалась за своё наискромнейшее поведение. Даже шампанского треть бокала всего лишь пригубила за вечер.

– Ты не моя девушка, чтобы я тебя ревновал, – резко перебил он ещё больше сердясь. А контроль-то теряется у него. Ей бы бежать сейчас, когда двери открылись, но она не могла даже пошевелиться. Хотелось продолжать дёргать тигра за усы.

– Ещё одно ваше досадное упущение, босс, – они пошли в сторону своих номеров в конце коридора.

– Нарываешься, Машенька, – послышалась нотка предупреждения.

– О да, уже давно нарываюсь, Всеволод Антонович. Всё никак не дождусь, когда вы меня накажете следует, – ну всё, теперь будь что будет.

Она развернулась к своей двери, прикладывая ключ-карту и почувствовала, как его руки обвили её, внося в номер.

– Ну всё, держись стерва, – процедил он, прижимая её к стене и задирая платье, просунув руку в вырез.

Ох, спасибо всем святым, закончились её мучения! И да здравствуют Джессики с их образами, кем бы они ни были.

Теперь, когда она, наконец, добилась своего, хотелось сполна насладиться его горячими прикосновениями и ласками. Его сильные руки, на которых виднелись вены, твёрдые длинные пальцы и широкие плечи, всё так идеально подходило ей, как будто бы он соткан из её мечты без всяких излишеств. В самый раз для неё физически и для её бедного, истосковавшегося по любви сердца. Если до этого она хоть как-то тормозила себя и держала в голове слова Иры, что это не может пока называться любовью, то сейчас пришло осознание, что прежней она сама и её жизнь уже не будут. Она слишком много мыслей и эмоций ему посвятила поначалу, а потом ещё и чувства сами собой начали просачиваться против её воли.

Маша откинула голову ему на плечи и с трудом соображала что происходит. Он прикусил кончик ушка, затем начал ласкать губами шею и, добравшись до губ, стянул трусики вниз. Стремительно расстегнул на спине молнию её платья. Соски заныли от его прикосновения. Она переступила через платье и трусики, оставшись в одних чёрных чулках и прогнулась в ожидании его вторжения. Лаская её клитор и увлажняя ещё больше, он расстегнул ширинку и шурша упаковкой, натянул презерватив.

– Как же ты замучила меня своими бесконечными выходками, рыжесть моя, – вкрадчиво с обвининением прошептал он. Звучало, словно не она одна умирала от желания давно заняться грязным страстным сексом.

Большая массивная головка коснулась её входа и она прикрыла глаза со стоном:

– Пожалуйста, Сева. Не тяни.., – простонала она сама пытаясь насадиться на него поглубже.

От резкого вторжения члена она чуть не ударилась головой, благо он вовремя вторую руку между её лбом и стеной подставил. Заботливый какой. А член-то у нас ого-го, оказывается! И он такого монстра прятал столько времени, негодяй какой! Какой он младшенький? Зверь просто, не иначе. Разве можно было скрывать от неё такую прелесть, почти с первого толчка оргазм приносящую? Ох, божечки, горячий какой и твёрдый. Ещё лучше, чем в её влажных мечтах о нём. Он резко и глубоко трахал её, сразу взяв стремительный темп, чтобы она не расслаблялась ни на секунду. Маша стонала громче с каждым толчком. Он просунул ей в рот два пальца, которыми ласкал клитор и приказал угрожающе:

– Соси и представляй мой член. Разговаривать здесь буду я, поняла?

– Мхм, – промычала она, кивая головой. Какой болтать, когда такой болт таранит твою бедную маленькую киску.

– Не будешь слушаться, трахну попку твою, Машенька.

Только не это! Её красавица пятая точка самое ценное и нетронутое, что есть во всём теле и она не собиралась никогда даже в мыслях её терзать чьим-то младшеньким. Это же прямая угроза существованию попы! Только она хотела было возмутиться, как он продолжил:

– Ты уже практиковала сюда, моя бесстыжая? – он ласкал её сфинктер большим пальцем и слегка на фалангу вошёл внутрь, продолжая интенсивно трахать членом. Она вскрикнула и подалась назад чтобы поглубже его ощутить. – Ну же, отвечай.

Она отрицательно мотнула головой, закатывая глаза от удовольствия. Каков извращенец! Так и знала.

– Умница, моя девочка. Значит, меня ждала, – она ускорил движения и Машу начало накрывать мощной волной удовольствия.

Оргазм накатывал, когда он ускорялся, шлёпая по клитору яичками, но затем Сева замедлялся, словно специально наказывая её и игриво шепча ей грязные словечки:

– Грязная девчонка, – шлепок по попе. Ауч! – Мечтала о моём члене в себе, да? Мокрая такая.

О, да! Мечта сбылась с процентами. Даже превзошла все ожидания. Он освободил её рот и ущипнул сосок, слегка оттягивая его. Он определённо мстит за мои издевательства, пронеслось у неё в голове. Какая сладкая и желанная месть! Надо ещё больше его доводить. Влаги, как-будто бы ещё больше стало после шлепка. Как же кончить поскорей хотелось, чтобы до звёзд в глазах.

– Да… – простонала она, двигаясь к нему навстречу, – мечтала каждую ночь, мой босс. Кончала с мыслью о нём!

Он сквозь зубы задышал чаще и едва не простонал. Похоже, он сам уже из последних сил держится, потому что темп стал просто бешеный. Она начала задыхаться от возбуждения и стонала всё громче, переходя в крики. Прикусив её за плечо, он теснее прижался к спине и зажал между пальцев клитор. Машу подбросило от дрожи и оргазм тут же затопил её с головой, почти выключая сознание. Она вскрикнула, откинулась назад на его грудь, чувствуя сильную пульсацию его члена внутри. Не знала, что смесь боли и удовольствия может быть таким взрывным комбо в буквальном смысле. Дикарь какой! Он рыкнул от удовольствия и кончал бесконечно. Только головка подрагивала внутри и пощипывало киску от такой скорости. Но эта такая приятная боль.

Свершилось! Единственное внятное, что крутилось во всём пчелином рое из мыслей. Весь остальной зоопарк притих или его тоже пришибло волной оргазма. Надо же, кому-то удалось затрахать её так, что угомонились все и она почти забыла кто она и где находится.

Он глубоко дышал за спиной, молча приходя в себя и не торопился отпускать её. Член даже не думал расслабиться и она чувствовала себя бабочкой, наколотой на иглу. Она подняла руку и положила ему на затылок, притягивая для поцелуя. Облизав его губы языком, Маша поддразнивала его всё больше, надеясь, раззадорить его для второго раунда. Они целовались пару минут и она ухмыльнулась, подумав как же была неправа, думая, что он неспособный.