– Ты про Викторию Бледную?

– Про нее, – кивнул Алвар. – Хорошо было бы, если бы они обнялись и поплакали вместе. Виктория и Ниса. Глядишь, и войны бы не было. Им ведь есть, что друг другу сказать… Ладно, хватит, – решительно поправил ножны с коротким, но убийственным мечом наместник, который по-прежнему не расставался с оружием, ни на лик. – Идем собирать армию и готовить ее к походу. Игнис идет войной на Фригаму.

– Спасибо, Алвар. Если у тебя есть какая-то личная просьба…

– Если я не вернусь, пусть Нису не трогают. Ее попытаются выдать замуж. Если не хотите и дальше терять высокородных, не трогайте мою вдову. Она как бы это сказать? Не вполне в себе. Не хотел тебе этого говорить, это наша с женой тайна. Ниса так и не оправилась от потрясения, когда убили ее брата. А потом еще и мать сошла с ума. Она ребенок, Ранмир. Взрослый ребенок. И если меня не станет, для Нисы это все равно, что потерять отца.

– Ты говоришь так, будто тебя уже убили, – внимательно посмотрел на него Ранмир. – А если не вернусь я?

– Ну, Ололу-то никто не захочет взять в жены, – усмехнулся наместник. – Она ведь выскочка. И рожает полукровок.

– Ее захотят убить, – спокойно сказал Ранмир. – Дай слово, что моя вдова будет под твоей защитой. И дети.

– Включая Рафа?

– Это меня не волнует. Надеюсь, его убьют в горах или под Фригамой. Я говорю о своих детях. Ты спасешь для них империю.

– Договорились. Что-то мрачный у нас разговор получился, Ранмир. Давай и в самом деле выпьем. Теперь можно. Не хочу идти спать на трезвую голову.

– Я тоже… Нет, как они посмели?! – и Ранмир ударил по столу кулаком. – Это же заговор!

– Который давно уже зрел. Не делай вид, что ты этого не знал.

Ранмир потянулся к кувшину с тадрартским. Знать-то знал, но сделать ничего не смог. Опутал все анклавы паутиной бюрократии. Они вроде бы залипли, и двадцать солнц все было относительно спокойно. Но ничто не может длиться вечно. И мир тоже, когда правитель нарушил закон о престолонаследии. Время за это заплатить.

… Олола выслушала мужа молча. Вздрогнула лишь, когда Ранмир сказал, что с ним в поход пойдет Раф.

– Но почему?! – вырвалось у нее.

Она готова была рожать мужу еще сыновей, лишь бы он оставил в покое старшего. Ранмир, похоже, все знает. И ведет Рафа на север, чтобы там его убили.

– Ты бы за Исмира так переживала, – горько усмехнулся император.

Который знал, что жена и Дэстен Халлард ненавидят друг друга и не ищут встреч, но все равно ревновал. Принц Рафаэл, первый наследник престола – Тадрарт! И с этим ничего не поделаешь. От Рафа надо избавиться, а жена еще спрашивает: почему! Почему именно Раф идет на войну, а не его младший брат Исмир!

– Я переживаю за всех своих детей! – сверкнула зелеными глазами Олола. Они все также обжигали, когда императрица злилась. – Жаль, что Айла не родилась мальчиком. Но разве я в этом виновата?

– Чертова баба и впрямь меня прокляла, – зло сказал Ранмир. – Я про Весту. Два законнорожденных ребенка, и обе – девочки! Это черное колдовство, не иначе.

– Ты же в него не веришь.

– Тогда что? Одну жену отравили по моему приказу, другая сошла с ума, потому что ее медленно травил мой брат. А ты, как только я на тебе женился, родила мне дочь.

– Меня ты тоже хочешь отравить? – скептически спросила Олола.

– Мне не до шуток, – тяжело вздохнул Ранмир. – Я тебе все простил. А ведь ты меня обманула. Подсунула чужого бастарда. Да, я знаю.

– И давно?

– Давно.

– А почему молчал? И почему я до сих пор жива?

– Да, я и за меньшие проступки убивал. А вот тебя не тронул. Почему? Сам удивляюсь. Наверное, потому, что для тебя смерть не наказание. А вот жить – да. Ты трясешься от страха за Рафа и по-прежнему любишь этого своего Халларда, – поморщился Ранмир. – А он не твой. Мне нравится смотреть, как ты страдаешь. Это моя месть, если хочешь. Я тоже не каменный. И мне хотелось бы, чтобы ты забыла своего полукровку. Но ты его помнишь, ведь так? – он положил на плечи Ололе огромные руки и слегка надавил. Ей показалось, будто опустилась каменная плита. Они впервые говорили так откровенно. Ведь Ранмир уходил на войну.

– Я давно его забыла, – соврала Олола. Ведь он уходил на войну.

Ранмир меж тем опустил руки ниже, на спину жене, и стал распутывать шнуровку платья. Олола поняла, что горничную звать не стоит.

– Перед тем, как уйти, я составлю завещание. Дай слово, что исполнишь мою волю, – сказал император, покончив со шнуровкой. – Дальше сама. Раздевайся.

– Ты можешь во мне не сомневаться.

– Ну а теперь, чтобы ты не заскучала, пока меня не будет, мы отправимся в постель. Ты еще можешь рожать. А мне придется долго обходиться без женской ласки.

«Ранмир, похоже, никогда не оставит эту мысль: обзавестись принцем, рожденным законной женой, а не случайной любовницей, – подумала Олола, неторопливо избавляясь от одежды. – Чьи права на трон будут неоспоримы. Но как мне сохранить жизнь Рафу? Разве что к Алвару обратиться? Ведь сир Гор идет с ними. Его меч защитит моего сына».

– Где ты, эй? – Ранмир навис над ней, глядя прямо в глаза. Олола и не заметила, как он тоже разделся, как она сама легла. И даже его поцелуи, такие же требовательные и горячие, как и всегда не вывели ее из оцепенения.

Она хоть и не любила Ранмира, но успела к нему привязаться. Как любовник он был великолепен, если забыть о нежностях и предварительных ласках, которые Ранмир игнорировал. Зато он был неутомим и терзал Ололу, пока она не достигала оргазма. И отец он был хороший. Пока не узнал, что Раф – Тадрарт. И то старался не выдавать своих чувств. Что же касается природной жестокости аль Хали, то благородный сьор Дэстен обошелся с Ололой не менее жестоко. Мужчины все таковы.

– Я с тобой, – она нежно провела рукой по жестким черным волосам.

Погладила выпирающие скулы, острый подбородок, узкие, будто вырубленные в гранитной скале губы. Потом коснулась пальцами ключицы и медленно повела их вниз. Тронула сосок и осторожно коснулась его губами.

Ранмир мгновенно откликнулся на ласку. На этот раз муж был осторожен, и Ололу это удивило. Его ярость была направлена сейчас не на нее. Мыслями он тоже был далеко, что никак не отразилось на его мужской силе. Ранмир хотел, уходя на войну, оставить жену в положении. А потому особенно старался.

«А ведь Ранмир может и не вернуться с холодного севера», – подумала вдруг Олола. – И я с детьми останусь без защиты. Раф, конечно, уже взрослый. Но дочери-то всего девять. А Исмиру семнадцать. Сьоры и граты нас растерзают, если вдруг император покинет этот мир. И как мне защищаться?»

Она прильнула к огромному горячему телу мужа, который все то время, пока они были вместе давал ей надежную защиту. Да, он аль Хали. Но и к этому можно привыкнуть. Особенно когда на голове сияющая императорская корона.

Была глубокая ночь, но Нарабор не спал. Его правитель, Дэстен Халлард внимательно следил за тем, как развиваются события на севере империи. Военную кампанию они спланировали давно, и теперь все зависело от того, какое решение примет император Ранмир.

– Дэстен, – негромко позвала жена.

Он невольно вздрогнул. Нэша вошла неслышно. Дэстен старался быть с ней мягким и терпеливым. Скоро ему придется уйти на войну. Неважно, что решит Ранмир, осада Игниса неизбежна.

– Дети спят? – с улыбкой спросил он.

Прекрасно зная, что Нэша лучшая в мире мать. Она обожает своих сыновей, но в особенности маленькую Викторию. И даже не сочла ее прозвище, Полукровка, обидным. Разумеется, дети спят. Хотя старшему принцу девятнадцать солнц, и он давно уже не ребенок. Дамиан должен сейчас быть здесь, со своим отцом. Как наследник Великого Дома. Который идет войной на другой Великий Дом. И вместе с главнокомандующим изучать карту будущих сражений.

Но Дэстен решил дать старшему сыну время. Дамиан еще успеет повзрослеть. Война может затянуться надолго. Игнис силен, а Ранмир аль Хали упрям. Его советники хитры, как лисы. Империю оплела паутина бюрократии, которую так просто не разорвать.