Дина потянула Лейлу в безопасный угол, но та уверенно выдернула ладонь и схватила стул. На её розовощеком добродушном лице появилось яростное кровожадное выражение. Игнорируя Динины попытки остановить её, сестра прижала стул к груди и скрылась среди стеллажей. Дина, выругавшись, побежала следом.

Звуки исступленной драки, вперемешку с рыком и шипением, доносились из-за спины. Дина оглянулась. Яннис с расцарапанным лицом взял медведя в захват, его глаза налились кровью от натуги. Несмотря на впечатляющую ширину шеи, противник не хотел сдаваться, но махал руками бестолково, задыхаясь.

— Стоять.

Алек настиг Маттиаса на прямой к выходу. Ласкарис медленно обернулся, прожигая следователя ненавидящим взглядом. Правая рука торчала из кармана, где он явно нащупал револьвер.

— Маловато у тебя магов для того, чтобы мне противостоять, — ухмыльнулся Алек, продолжая держать его на мушке и не делая резких движений.

— Мне достаточно оружия, — прошипел Маттиас, пятясь спиной вперед.

— Так стреляй.

Маттиас скорчился от злобы. Он двинул плечом, поворачивая дуло револьвера в кармане в сторону противника.

В эту секунду стул со всего размаха рухнул на его спину. Ласкарис рефлекторно нажал на курок — пуля порвала штанину и ушла в пол. Он осоловело закрутил головой, но Алек уже подскочил ближе и завел его руки за спину, щелкая наручниками.

— Иногда любовь бьет наотмашь! — произнесла Лейла с пафосным злорадством.

— Долго думала над фразой? — Алек белозубо улыбнулся.

— Начала думать сразу, как только меня похитили. Спасибо, что пришел за мной.

— Дину благодари, — он поискал её глазами и, найдя, недовольно хмыкнул.

Дина, уверившись, что здесь её помощь не нужна, вернулась к Яннису и снова размотала бельевую веревку. Лежащий на полу великан с удивленно-испуганными глазами следил за тем, как она методично связывает руки сына Медведя — судя по тому, как он катался по полу, веревка так и не порвалась, несмотря на его старания.

— Кажется, там был еще один, — с волнением пробормотала Дина, но в дверь так никто не пошел.

— На его месте я бы уже драпал отсюда со всех ног, — прошипел Яннис, ощупывая расцарапанное лицо.

Они стаскали четверых преступников в центр склада и сложили на полу. Последним Алек приволок Маттиаса. Тот нарочно игнорировал следователя, так будто пришел сюда самостоятельно, но при взгляде на Янниса ощерился бешеной собакой.

— Серый Лис обещал мне, что я больше с тобой не увижусь, — ядовито прошипел Маттиас. — Безродная выскочка.

— Я то как раз из старинного дома кроссбридов, а ты кто такой вообще? — с возмущением в голосе воскликнул сын Волка, явно желая с ним поквитаться, но Алек отодвинул его плечом. Привычным движением он ощупал Ласкариса, ища спрятанное оружие. Снял с шеи металлический амулет с выгравированным волком, видимо, отвечающим за скорость реакции. Из топорщащегося кармана он достал мелкокалиберный револьвер и полупустую пачку сигарет.

— Хм… «Лавровый лист»…

— Угощайся, — ядовито бросил Маттиас.

— Спасибо, не курю. А вот убийца господина Сивого курил как раз такие. Просто любопытный факт.

Маттиас замолчал, нахмурившись.

— Это было подозрительно просто, — произнес Алек, продолжая следить за лежащими штабелями бандитами. — Почему их всего пятеро? У Эстета огромная банда…

— У Эстета — да, но здесь не Эстетские ребята, это личная гвардия Маттиаса, — произнесла Дина. — Сизый тоже называл себя Эстетским, хотя никто этого не подтверждал. Он думал, что состоит в банде, а был просто на побегушках у Маттиаса.

Алек задумчиво кивнул.

— Хорошая версия, — и нехотя добавил. — Ты толковый напарник.

— Спасибо, — Дина почувствовала, как краснеет. — А где здесь ближайший телефонный аппарат? Нужно сообщить кое-кому о том, что мы натворили.

Часть 10

«Красная нить». Глава двадцать четвертая

— Они приедут через полчаса, — Дина вернулась на склад и присела на коробку по правую руку от Алека. Слева ровным рядком лежали добытые в бою револьверы.

— Мне стоило спросить подробнее о том, кого мы вообще ждем, — Алек проводил взглядом Янниса, сопровождавшего Дину до ближайшего таксофона. Сам он никак не мог этого сделать — лояльность сына Волка все еще вызывала вопросы, и оставлять бандитов наедине было очень спорной затеей. И если честно, он злился на Дину, так и не решив, как себя с ней вести.

— Сам скоро увидишь, но это связано с Парламентом и моим отцом. Конечно, много улик погибло в пожаре, но как минимум, вы сможете арестовать Ласкариса за похищение человека.

Похищенная тем временем расхаживала вдоль шеренги лежащих на полу бандитов, размахивая револьвером так самоуверенно, что те боялись лишний раз пошевелиться. На её миловидном лице гуляла хищническая ухмылка, так что даже Алеку было немного не по себе.

— Жаль, что мы не сможем привлечь его за распространение Гранулы. Вряд ли Самобранная скатерть пережила алхимический пожар и взрыв, а больше у нас нет улик.

— Не пережила бы. Повезло, что её там уже не было, — уверенно ответила Дина.

— Не может быть, — отмахнулся Алек. Спустя секунду медленно повернулся голову и сощурился. — Ты что-то знаешь…

Вместо лишних слов, Дина опустила голову, многозначительно оглядывая свои лодыжки. Красная нить, заметно потрепанная и грязная, обнимала ногу подозрительно знакомыми узелками.

— Это то, что я думаю? Ты снова мне не поверила, — констатировал Алек, не зная, то ли сильнее обидеться, то ли расцеловать её в обе щеки.

— Как видишь, хорошо быть подозрительной. Иногда.

— Где скатерть?

— Нить показывает только направление, — Дина пожала плечами. — Поехали, поищем.

Мысли, из последних сил вяло дергавшиеся на дне черепной коробки, встрепенулись. Ему действительно не помешала бы улика, тем более такая «вкусная» — и чем раньше, тем лучше. Сейчас, когда на поверхность вылезло столько неприятных и грязных фактов о Бюро, хотелось, чтобы дело против Ласкариса было таким же железным и бьющим в цель, как лежащий рядом револьвер.

«Жаль, что Варрон не оценит этого», — с почти детской обидой подумал Алек. До сих пор его сердце отказывалось принимать её выбор, хотя факты и глас разума говорили сами за себя.

— Мы не можем бросить их тут, — он указал взглядом на Лейлу, возвышающуюся над телами похитителей, и Янниса, промакивающего царапины на лице оторванной от рубашки Ласкариса тканью. Раны давно перестали кровоточить, и Алеку казалось, что это шоу для того, чтобы разжалобить девичьи сердца.

— Если мы дождемся приезда моего отца, я уже никуда не смогу поехать… — кисло призналась Дина.

— Так даже лучше. Отдашь нить мне, и я разберусь сам.

— Одного я тебя не отпущу.

— И чем ты мне там поможешь? — нарочито холодно бросил он.

— Ты сам сказал, что я толковый напарник. Лучше я, чем никого. И я легко узнáю другие украденные артефакты, если они вдруг лежат вместе со скатертью. К тому же, — робкая улыбка тронула её губы, — у меня есть веревка, вместе с ней я непобедима.

Алек покачал головой, но Дина и не думала отступать:

— Тебя тоже задержат до тех пор, пока не дашь показания — это не Бюро, где твое слово что-то значит, придется доказывать, что ты здесь за хороших. А время играет против нас. Вдруг подельники сожгут скатерть, когда узнают, что Маттиас арестован?

— Вы куда-то собрались? — Лейла, подозрительно тихая последние пару минут, подкралась сбоку. — Поезжайте, конечно, у меня тут всё под контролем.

«Почему я вообще с ней спорю? Забрал бы и всё».

Алек тяжело вздохнул и поднялся на ноги. Звериный гон, державшийся в последние минуты боя только на силе воле, выдуло из тела вместе с жизненной энергией, бодростью и желанием двигаться. Пол качнулся, так что пришлось схватиться за стеллаж. В затылке заныло, к горлу подкатила тошнота; Алек скорчился, понимая, какое яркое, сочное продолжение головной боли ждет его часов через десять.

— Ты абсолютно точно не поедешь один, — Дина сложила руки на груди и убежденно вскинула подбородок. — Правда, Алек, не спорь. Мы управимся за час и вернемся. Обещаю делать только то, что ты скажешь. И не мешать.