На Лубянской площади творилось что-то невообразимое. Огромные толпы людей с восторгом наблюдали, как сносят памятник Феликсу Дзержинскому. И вот его уже столкнули с пьедестала. Рухнул и ненавистный КГБ. Народ ликовал. По всей стране эти кадры по телевизору наблюдали миллионы людей. Но были и те, кто на всё это смотрел со страхом, – те, кого в разное время завербовала эта инквизиция ХХ века…

Среди наблюдавших событие по телевизору был и дед Фёдор. И в эти минуты перед ним промелькнула вся его жизнь. Как будто совсем недавно молодой парень Федька рвался на фронт. Сумел приписать себе лишний год и добиться своего. Но на фронте юноше не повезло. В первом же бою его контузило разорвавшимся снарядом. Очнулся он уже в плену. Пленных набралось много. Их собирались отправить в концлагерь. Но тут советские войска пошли в наступление, и всех освободили. Допрашивал Федьку капитан НКВД Выдрин. Он сразу понял, что с этого пацана взять нечего. Завербовать его немцы просто не успели бы. Но в делах чекистов в будущем он может быть полезным.

– Ну что, рядовой Митин, рассказывай всё как было.

– Так я же уже всё рассказал, когда нас освободили.

– А ты ещё раз расскажи.

Федька изложил всю свою короткую биографию.

– Я же ничего плохого не делал. Хотел бить фашистских гадов. Ну, для этого приписал, правда, себе один год. Но больше ничего. Вы мне верите?

– Я-то тебе, может, и верю. Но ты ведь сам знаешь, какое сейчас положение. Все, кто побывал в плену, считаются предателями. Сам товарищ Сталин об этом сказал. Или ты не согласен с товарищем Сталиным?

– Ну что вы! Я всегда согласен с товарищем Сталиным!

– А раз согласен, то тоже попадаешь в списки предателей.

– Но я же никого не предавал!

– Не знаю. Знаю только, что вину свою можешь искупить честным служением Родине.

– Да я всегда готов. Скажите только, что нужно делать.

– Что делать? Разоблачать шпионов, предателей и прочих врагов советской власти. Мы работаем над этим день и ночь. Но нам нужны помощники.

– Так я готов помочь.

– Готов, говоришь? Вот мы это и проверим, какой ты патриот своей Родины. Задание тебе будет секретное и очень важное. Поедешь в лагерь со всеми пленными. Живи, присматривайся, прислушивайся. Обо всех подозрительных будешь сообщать кому следует. О твоей работе никто знать не будет. И ты распишись в сохранении государственной тайны. И смотри, докладывай обо всех подозрительных.

…А «подозрительных» оказалось немало. Фронтовики были обижены таким к себе отношением. Кто-то попал в плен по ранению, чья-то часть попала в окружение и не смогла вырваться. Они рвались снова на фронт, а их назвали предателями и отправили в заключение. Некоторые возмущались открыто. Так что работа у Федьки была. Он сообщал о таких «подозрительных», и те вскоре исчезали.

…Не остался Федька без внимания и после освобождения из лагеря. Правда, тогда он был уже Фёдор Семёнович, работал на одном из заводов. Однажды, когда он возвращался с работы, его окликнул прохожий:

– Фёдор Семёнович?

– Да, а что?

– Давайте присядем, есть разговор.

Они присели на ближайшей скамейке.

– Так что вы хотели?

– Вам привет от капитана Выдрина. Правда, теперь он уже полковник. Надеюсь, вы его не забыли? Он ведь тогда вам здорово помог. Если бы не он, то вы бы уже давно сгнили где-нибудь на урановом руднике.

– Я считал, что уже отработал за ту услугу.

– За такую услугу отрабатывают всю жизнь. Вы ведь теперь неплохо устроились. Имеете хорошую работу, обзавелись семьёй, получили квартиру. И всё потому, что тогда вам дали возможность выжить.

– И что вы от меня хотите?

– Ничего особенного. Просто продолжайте делать то, что когда-то вы делали в лагере. Опыт у вас есть, так что работа эта вас не затруднит. А мы за хорошую работу можем и деньжат иногда подбрасывать. Связь будете иметь со мной, запоминайте телефон…

Так что оказался Фёдор Семёнович в цепких когтях на всю жизнь. И вот теперь вся его секретная деятельность могла всплыть. Опубликуют списки людей, сотрудничавших с КГБ, и опозорят на весь мир. Он ведь своими доносами загубил жизнь многим! Как он сможет смотреть в глаза своим детям и внукам? Такого позора ему не пережить…

Утром его нашли в сарае повесившимся…

Николай Петрович очень волновался, когда его вызвали к начальнику отдела кадров завода. Он подавал заявление о переводе на ракетное производство. После запуска первых космонавтов вся страна «заболела» космосом. Николаю Петровичу тоже хотелось быть на передовых рубежах советской науки, а не заниматься технологией изготовления электроплиток. И вот теперь его вызывают в отдел кадров, очевидно, для решения данного вопроса. Николай Петрович заглянул в кабинет начальника, но тот был не один, у него сидел какой-то мужчина. Но начальник, увидев Николая Петровича, пригласил его заходить.

– Присаживайтесь, Николай Петрович. А мы как раз вашу анкету смотрим. Инженер вы грамотный и можете быть полезным для нового производства. Но у нас возник вопрос. Оказывается, вы с нами не совсем откровенны. Вы написали в анкете, что не имеете родственников за границей.

– Так оно и есть.

– А между тем во Франции проживает ваша тётя.

– Какая тётя? Нету у меня никакой тёти.

– Ну как же нету, если там проживает сестра вашей мамы Мария Степановна Быковская? Ведь у вашей мамы такая же девичья фамилия?

– Да, – удивился Николай Петрович. Он действительно не знал ни про какую тётю.

– Так почему вы не отразили этот факт в анкете?

– Но я действительно ничего не знаю про эту тётю. Мне мама про неё никогда не рассказывала!

Он не на шутку разволновался.

– Да вы успокойтесь. Мы вам верим. Но вы же понимаете, что на таком секретном производстве должны работать исключительно надёжные люди. Понимаете, надёжные, которым можно поручать ответственные дела.

– Мне тоже можно поручать ответственные дела.

Начальник с сидевшим незнакомцем переглянулись.

– Вы в этом уверены?

– Абсолютно.

– Ну что ж, можем проверить вас в деле. Мы переведём вас на ракетное производство. Но вы будете докладывать о неблагонадёжных людях.

– Я понял. А кому докладывать?

– А вот Пал Палычу. – Начальник указал на незнакомца. – Телефон он вам сообщит. И чтобы о нашем разговоре не знал никто, даже ваша жена. Вы всё поняли?

– Так точно! – по-военному ответил Николай Петрович.

– Можете быть свободны.

После работы Николай Петрович поехал к матери.

– Почему ты мне ничего не рассказывала о своей сестре? – начал он с порога.

– Какой сестре? – не сразу сообразила мать.

– О Марии Степановне Быковской!

– А, – поняла мать, – о Маше?

– А у тебя что, ещё есть сёстры?

– Нет, только Маша, старшая сестра. Но она ещё до революции молоденькой девчонкой вышла замуж за хорошего инженера. А после революции они смогли уехать за границу. И с тех пор я о ней больше ничего не знаю.

– Зато наши органы знают. И рассказали мне, что она живёт во Франции.

– А почему они тебе это рассказали?

– Потому что я перевожусь на секретное производство, а в анкете написал, что у меня нет родственников за границей.

– И что, теперь из-за этой тёти тебя не берут?

– Да кое-как уговорил, чтобы взяли…

Николая Петровича действительно взяли. Он с удовольствием окунулся в новое производство. Про разговор у начальника отдела кадров он не вспоминал. Но через какое-то время Пал Палыч сам о себе напомнил. Позвонил и назначил встречу.

– Что-то, Николай Петрович, не получаю от вас никакой информации, – сказал он, поздоровавшись. – Я уж было решил, что вы про нас забыли.

– Я не забыл. Просто пока нечего докладывать, так как ничего подозрительного пока не замечаю.

– Вот именно, пока. Потому что не имеете ещё опыта работы. А людей нужно уметь вызвать на откровенность.