– Ну, вообще-то, с мафией.

– Это с той самой, что недавно ещё возглавлял Букки?

– Верно. Мне, кстати, вот интересно, а что собирается предпринять мэрия-то? Что они могут сделать, я не понимаю. По-моему, ничего.

– Я поэтому-то и звоню, что дело очень срочное и важное. Губернатор сказал, что будет введено чрезвычайное положение и что мне, как главе регионального МВД, он поручил привести спецназ в боевую готовность. А ты ведь знаешь, что это означает. Ну ты понял, к чему я клоню.

– Да, пожалуй, это очень серьёзный вопрос… – достаточно быстро сообразил Андрей Иванович, о чём ему сказал генерал Лесковец. – То есть он хочет посадить тех, кто учинил эту перестрелку, верно?

– Абсолютно, абсолютно верно ты говоришь. Именно это и предполагается.

– Хм, так ведь ты можешь сказать своему начальнику, что это дело рук мафии. – находчиво произнёс Андрей Иванович, рассудив, что он нашёл способ, как быстро, а главное, без каких-либо затрат, избавиться от основного соперника в лице мафии. – Пускай их спецназовцы арестовывают. Я бы посмотрел на это шоу.

– Хм, весьма здравая мысль. Знаешь, а я так и сделаю, пожалуй. Только мне надо как-то убедительно состряпать доказательство того, что именно мафиози между собой устроили эту перестрелку.

– Вот видишь, как у нас с тобой на двоих голова работает. – посмеялся от души Андрей Иванович. – Я думаю, ты спокойно придумаешь какие-нибудь факты. Ты ж изобретательный мужик-то.

– Ох, я надеюсь, что у меня получится это сделать. А иначе нас точно с тобой двоих посадят, несмотря на нашу находчивость.

– Так когда будет штурм, говоришь? – куражась и предвкушая свою победу, весело произнёс Андрей Иванович.

– Где-то тридцатого числа, ориентировочно.

– Замечательно. Будем ждать.

Вскоре после разговора генерала Лесковца с Андреем Ивановичем последний вызвал к себе в кабинет Мясника, Калугина и Ветрова, чтобы продолжить обсуждение полностью провалившегося штурма, при котором банда понесла колоссальные потери. Все трое как-то виновато прошли в кабинет, ожидая очень неприятного разговора, который был прерван в самом начале внезапным звонком от Михаила Евгеньевича. Шляпник, только узнав, что звонит генерал, немедленно попросил своих жестом руки уйти куда-нибудь в другое место. Андрей Иванович очень опасался, что кто-то опять из своих выдаст планы руководству мафии, потому что ему прекрасно было понятно, что кто-то сливает важную информацию Кацу. Он догадался, что у него завёлся «крот», которого было необходимо вычислить.

– Так вот, мы начали наше обсуждение с того, что каким-то образом мафия узнала о нашем замысле и предусмотрительно подготовилась к штурму, загородив наглухо проезд грузовиками и мощными укреплениями. Я не идиот, я понимаю, почему произошло всё именно так. Кто-то из наших, уж не знаю, кто конкретно, передаёт все важные сведения нашему сопернику. У нас, господа, завёлся крот! Мне уже передали, что водитель автобуса, который проезжал неподалёку в тот день, когда мы провели экстренное совещание по поводу мафии, сообщил нам, что кое-что слышал. Так вот, как он сам утверждает, он слышал, как зашедший в автобус пассажир по телефону передал кому-то, видимо, Кацу, что я готовлю «атаку на штаб мафии». И этот пассажир настаивал во время телефонного разговора на серьёзности моих намерений.

– Он видел его в лицо? – спросил немедленно Мясник, сгорая от чрезмерного любопытства.

– Да в том-то и дело, что не видел. Он лишь слышал его голос. Но, к счастью, шофёр голос этот запомнил очень хорошо, и он готов опознать его.

Сергей Александрович несколько напрягся, когда понял, что услышавший его водитель сможет распознать его голос и указать на него. Если бы это произошло, то операции по внедрению, которая до сих пор проходила весьма успешно, пришёл бы конец, как, впрочем, и самому подполковнику. Ведь в таком случае Андрей Иванович без колебаний отдаст приказ убить его прямо на месте. Чтобы скрыть своё напряжение, Ветров спрятал руки за спиной, поскольку они у него непроизвольно сжались.

– Когда он будет готов сделать это? Ну, опознать голос?

– Водитель сообщил, что готов это сделать, как только освободится от работы. То есть где-то через четыре дня, когда будет четверг.

Ветров понял, что он должен в срочном порядке что-то предпринять, чтобы водитель не давал показания. Но что именно? Не убивать же его. Он поразмыслил, что, может быть, стоит пойти на экстраординарные меры и организовать похищение шофёра. Но как это сделать? Вот в чём был весь вопрос. Нужно было кого-то нанимать для этого дела. По замыслу Сергея Александровича, нужно было его похитить и затем насильно вывезти по чужому паспорту, например, в Южную Америку. Согласитесь, идеальное место. Если его там арестуют за «подделку документов», то он пробудет там как минимум три-четыре месяца. Два он отсидит в местном обезьяннике, потом ещё один-два месяца его будет вызволять оттуда российское консульство. Много времени будет потрачено на бюрократические процедуры. Шофёру придётся доказывать, что он не верблюд. Ещё какое-то время понадобится для его идентификации.

IV

Сергей принял решение действовать немедленно. Вечером того же дня, двадцать седьмого июля, он принялся устанавливать личность водителя-стукача. Всю ночь он обзванивал местное транспортное депо, пытаясь выяснить, кто работал на автобусном маршруте под номером пятнадцать. Ничего внятного ему не отвечали, а лишь посылали куда подальше, ссылаясь на то, что ночью они не работают. Интересно, если они не работают, то кто же тогда отвечает на звонки? Неужто какой-то фанатичный трудоголик, тайно прокравшийся в диспетчерскую? Наконец, Сергей сообразил позвонить на горячую линию для потребителей по вопросам общественного транспорта и оставить жалобу на водителя. Ветров решил немного схитрить и пойти другим, более провокационным, путём. Он позвонил туда и ему практически сразу ответил оператор.

– Алло! Здравствуйте, я хочу пожаловаться на одного вашего водителя! – зашёл сразу с козырей подполковник.

– Здравствуйте! Представьтесь для начала, пожалуйста… – приостановил его оператор, чтобы тот не бежал впереди паровоза.

– Ну я, это, Василий Петрович Иванов. – выдумал себе имя Сергей на ходу.

– Хорошо, Василий Петрович. Расскажите, пожалуйста, о вашей проблеме.

– Вчера утром я ездил на общественном маршруте под номером пятнадцать. Водитель мне грубо нахамил, поскольку ему показалось, что я не оплатил проезд. Он бесцеремонно остановил автобус и подошёл ко мне разбираться. Сначала у нас была словесная перепалка, но это ладно. Потом водитель ударил мне по лицу и затем вытолкнул меня из автобуса. Я прошу выплатить мне моральную компенсацию и оштрафовать водителя. Потому что это форменное безобразие!

– Хорошо, я передам вашу информацию в транспортный департамент при правительстве города. Спасибо за ваш отзыв! Ждите от нас звонка после результатов проверки.

– Благодарю Вас! До свидания.

– Всего доброго…

Подполковник хоть и не выяснил напрямую фамилию водителя, но ему этого как раз и не требовалось. Он лишь хотел спровоцировать сотрудников департамента транспорта на то, чтобы они ему после проверки написали имя и фамилию шофёра, который якобы его оскорбил и побил. Водитель, конечно, сам виноват в подобной ситуации. А не надо было стучать на Ветрова. Стукачи ведь странный народ, они всегда уверены, что они будут безнаказанно доносить на других, но при этом почему-то считают, что на них-то уж точно никто не настучит в ответ. Как правило, доносительство всегда возвращается в виде бумеранга. Но многие часто об этом забывают, когда совершают подобное. В двенадцать часов дня, 28 июля, Ветрову позвонил представитель руководства департамента транспорта, и он немедленно ответил.

– Алло!

– Добрый день, Вас беспокоит сотрудник городского департамента транспорта.

– Здравствуйте!

– Вчера Вы оставили заявку по телефону о том, что водитель пятнадцатого маршрута нанёс Вам телесные повреждения и грубо вытолкнул Вас из автобуса. Правильно?