– Пока мы шли с Кэссэди, она сказала, что моя «сила» – это как бы живое существо… Это как?
– Как бы? – Изабелл улыбнулась: – Это и есть живое существо. У каждой первой ведьмы есть своя, как бы это выразиться верно, истинная натура. Мы всю жизнь живем под удобоваримой личной, потому как существуем, все-таки, не в вакууме, а в обществе, но истинную натуру никто не отменял. Маленькие дети не всегда способны это контролировать, а потому с самого детства есть система наставниц и уже в ясельках малышей учат владеть собой, чтобы не выдать перед людьми или другими существами своего истинного лица. Ну а у тебя, Ива, ситуация обратная: с детства тебя мать и бабушка по разным ведьмам водила, чтобы нутро твое не вылезло наружу. Вот оно и спало, пока ты не обратилась к собственной крови.
– Мне предстоит с ним сегодня знакомство? – странно хихикнула Ива, на что бабушка произнесла:
– Да. Думаю, Валери начнет именно с попытки вас познакомить поближе. Не стоит сопротивляться или бояться, это нормальная процедура.
До начала занятий они провели в разговорах, и Ива не заметила, как спокойно рассказывает Изабелл все: от работы до отношений с мужем. Она сама отмечала невольно как легко дается ей рассказ и как ловко она попала под очарование первой ведьмы: ей казалось будто бы и не было тех семнадцати лет, что они не виделись и не общались, а Изабелл – самый родной ей человек во всей Империи. Изабелл же и сама много рассказывала Иве о себе и их разговор не походил на монолог. На занятия ее отвела сама прабабушка в правое крыло здания в большую комнату с одним единственным зеркалом до пола и небольшим мягким ковриком у него. У дальней стены стояли пуфики, стеклянный столик и графин с водой, а шаги и голоса гулким эхом разносились по комнате. В ожидании Валери, Ива отошла к окну, глядя, как внизу простирается лес и ничего кроме него на многие километры. Система внутренних телепортов позволяла первым ведьмам обходиться без всяких дорог и транспорта, чем немало удивляли тех, кто не был знаком со спецификой этого места и обитательниц: для несведущего человека казалось, что вокруг нет ничего кроме глубокой непролазной чащи. Дверь отворилась и в комнату вошла женщина среднего возраста: ее волосы были собраны в хвост, а сама она была в черных джинсах и свободной рубашке: встретить такую на улице и никогда не узнать, что это одно из самых опасных существ в Империи. Валери мягко ей улыбнулась, также, как и Кэссэди, слегка коснувшись ее ладони. Определить возраст было сложно, а потому Ива сошлась на мысли, что она ровесница Элис.
– Я намного старше, чем ты можешь предположить, – хмыкнула Валери, а затем заметив удивленный взгляд, добавила: – Не пытайся определить наш возраст – не выйдет. Думаю, Кэссэди ты восприняла как свою ровесницу.
– Я, правда, так подумала, – изумленно отозвалась Ива, на что Валери по-доброму посмеялась и жестом указала ей на коврик перед зеркалом:
– Садись. Я забыла сказать Изабелл, что лучше тебе переодеться в удобную одежду для занятий: тебе не должно ничего мешать, потому как процесс может оказаться труднее, чем я могла бы предположить, да и к тому же, мне не надо долго тебя изучать, чтобы понять, как сильно измучена ты. Настоящая ты. Все эти обряды, припарки и притирки от разного рода колдунов и ведьм даром не прошли: усыпить силу внутри тебя они смогли, но никто не учитывал, что может произойти, если способности вдруг пробудятся. Не удивлюсь, если твоей матери зуб давали, что ничего подобного никогда не произойдет.
С этими словами в комнате наступил полумрак: упали тяжёлые портьеры, накрученные на карнизе.
– А как, собственно, совладать с этим? – спросила Ива, чувствуя, как подкатывает волнение к горлу, а Валери, видимо уловив это, мягко коснулась ее головы, присев рядом на корточки:
– Во-первых, не бояться. Все самое страшное уже позади. Во-вторых, настроиться так будто бы это очередная медитация.
С этими словами она встала и отошла чуть дальше, но не за спину, видимо, оставляя пространство. Ива еще раз взглянула в зеркало и послушно закрыла глаза, настраиваясь и сосредотачиваясь на своем дыхании и пытаясь отбросить мысль, что же именно имела ввиду Валери, когда сказала про что-то страшное, что не наступило. Первые пять минут ничего не происходило, как и следующие десять, а затем в ушах начал нарастать тот самый неприятный звон и уши заложило будто бы ватой. Теперь только Ива ощущала, что она одна, будто бы где-то глубоко в себе, никаких голосов, стихов или гула – абсолютно одна посреди черноты. Стало немного холодно, а затем Ива распахнула глаза: абсолютная темнота, где нет ни верха, ни низа, лишь ее тело слегка светилось в темноте, а напротив сидело существо похожее на нее, но лицо острое, будто бы высеченное из куска дерева, ярко-желтые глаза, как у ящерицы, неподвижно осматривали ее, а тело казалось непропорциональным и костлявым, почти нависавшим над Ивой. Существо покачало головой, а затем раздался голос: глубокий и немного уставший словно бы с ней говорило создание, которому давно перевалило за несколько тысяч лет.
– Столько лет меня сдерживали оковы чужой магии, что свобода уже кажется призрачной.
Ива чувствовала, как быстро колотится сердце где-то в горле, отчего перехватывало дыхание: магической фон существа мог бы разобрать по кирпичику ее родную Академию, ни оставив от здания и следа. Она чуть подалась вперед, плавно и мягко, словно бы понимая, что Ива напугана, а та попыталась сдержаться, чтобы не дернуться.
– Кто… ты?
Только и смогла выдохнуть Ива, не зная, что спросить, хотя ответ на свой же вопрос давно получила.
– Твое истинное лицо. Твоя натура. Твоя настоящая магия. – снова раздалось в голове: – Я живу с тобой с первого твоего крика, как только ты покинула утробу матери. Я – то, что люди видят в последний раз перед смертью, ступив на наши земли без приглашения. Обычно я появляюсь, когда грозит опасность или идет охота.
– Я не охочусь. – тихо проговорила Ива, на что существо покачало головой:
– Охота на убийц – тоже охота.
– Я могу позвать тебя? И ты будешь вместо меня?
– Что такое вместо тебя? – существо наклонилось ниже, будто бы пытаясь взять Иву в свои крючкастые костлявые объятья, а Ива могла видеть, как под тонкой кожей вместе с дольками мышц ходят ходуном кости. – Я никогда и не была кем-то, кто может занять твое место. Я не подселенец, если выражаться на языке некромантии, я – это ты.
– Ты будто бы состоишь только из магии? – завороженно проговорила Ива, пытаясь коснуться длинных кривых пальцев, но в одно мгновение концентрация потерялась, как и существо испарилось.
– Для физического взаимодействия пока рано, – отозвалась за спиной Валери, а Ива ощутила как по спине стекают капли пота и наваливается усталость.
– Она… Она магия? И она недовольна, что нас прервали. – отозвалась Ива, резко оборачиваясь на Валери, которая смерила ее странным, но труднообъяснимым взглядом.
– Можно сказать и так, но это не совсем правда. Что она такое, объясню немного позже, когда ты освоишься. И поверь, она бы хотела тебя коснуться, но пока рано. Я не знаю, как бы ты это смогла вынести, если такое простое общение тебе с трудом далось.
Отражение лишь ухмыльнулось и качнуло головой, внимательно глядя на Валери сквозь плечо Ивы.
– А ее можно как-то назвать? – неожиданно спросила Ива, на что Валери ответила:
– Обычно – нет. Если ты как-то назовешь ее, то велика вероятность, что кто-то еще может узнать твое истинное имя, а это очень опасно и вредно… Ну знаешь, раньше младенцу давали два имени: один для людей, другой для духов. Имя для духов не раскрывалось. Я думаю, на сегодня достаточно.
Ива хотела было что-то возразить, но Валери лишь покачала головой:
– Ты сейчас чувствуешь себя весьма неплохо, но это ненадолго. Как только сможешь отдышаться, то поймешь, что сил у тебя нет даже просто ложку в руках держать.
Валери оказалось полностью права: стоило ей выйти из комнаты, как на плечи словно бы обрушилась огромная каменная плита, отчего стало тяжело дышать, а тело напоминало бесполезный набитый соломой мешок. Кое-как она добралась до кровати и, совершенно не слыша Изабелл, забылась тяжелым сном. На этот раз ее никто не преследовал, вообще складывалось впечатление, что после знакомства с собственным нутром, которое ей казалось еще опаснее, чем мертвецы, преследующие во сне, дверь Потустороннее Царство плотно захлопнулась и больше никто не намеривался побеспокоить Иву. Очнулась она уже когда за окном стемнело, а часы напротив кровати на стене показывали половину седьмого вечера: на Северо-Западе темнело очень быстро, а последние лучи холодного оранжевого солнца устало пробивались в комнату, разрезая белый мрамор. Ива лежала, прикрыв глаза и прислушиваясь к тишине: дом будто бы был совсем без людей. Ни разу она не заметила ни прислуги, ни дворецкого: неужели, Изабелл справляется со всем сама?
