— Это сложно, — кивнул Мальсибер и шепнул ему на ухо: — Я даже не уверен, что твоя мама это понимает... Ты такой, как то, что ты делаешь. И всё, что ты с кем-то делаешь, он может сделать с тобой. Если я тебя ударил, ты тоже можешь меня ударить. Так же будет честно? Как ты думаешь?

— Честно, — кивнул Арти, — только неправильно. Я же тебя первым не бил!

— И поэтому всегда надо бить первым, — гордо сказала сыну Беллатрикс, — вот это и будет правильно!

— Всех убью, один останусь, — буркнул Рабастан.

— То есть, — спросил у неё Мальсибер, — я всё сделал правильно? Раз ударил его первым?

— Ещё чего! — возмутилась Белла.

— Почему же? — вступился Рабастан. — Ты же ведь сама сказала: всегда надо первым бить. Вот Ойген и ударил. Всё правильно.

— Я это Арти сказала, а не Ойгену, — Белла посмотрела на деверя, как на идиота, — Арти маленький, ему можно! А Мальсибер взрослый, хоть и болван!

— Да какая разница? — изумился Рабастан.

— Я не маленький! — немедленно возмутился Арти. — Он учил меня колдовать! — добавил он, прижимаясь к Мальсиберу, на чьих коленях сидел. — Я не маленький, — повторил он очень обиженно.

— Глупости, — сердито сказала Белла, — Арти, иди к маме!

— Нет, — немного подумав, решил Арти и обхватил Мальсибера за шею. — Ты мне объяснишь, что ты делал? — спросил он.

— Конечно! — пообещал Мальсибер, прижимая его к себе и вставая. — Мы пойдём пройдёмся, — сообщил он Беллатрикс.

— А мне тоже интересно! — заявил Рабастан.

— Под присмотром дяди, — кивнул Мальсибер.

— Кто бы за этим дядей присмотрел, — Белла повернулась к Рабастану, — не смей таскать ребёнка к этим дурацким магглам! Опять Арти будет коверкать слова, как они — "моя-твоя не понимай мало-мало!" Что за дурость: навещать кормилицу и её дрянных отпрысков!

— Зато она добрая, — парировал Рабастан. — Надо же, чтобы рядом с ребёнком был кто-то добрый! В смысле, женщина, — поправился он, поглядев на Мальсибера. — А то с таким примером перед глазами ты внуков не дождёшься.

— Внуков? Здесь? — фыркнула Белла. — Ни за что!

— Нигде не дождёшься, — уверенно сказал Рабастан и подтолкнул Мальсибера. — Всё, пошли отсюда. Так зачем, ты говоришь, всё это устроил?..

— Сам сначала детей заведи, — напутствовала деверя Белла, — разгильдяй безответственный! Семь магов на острове, а жениться один Джагсон рискнул, хорошо хоть не на маггле!

— Точно! — Рабастан резко остановился и, хлопнув себя по лбу, развернулся к Беллатрикс. — Вот что я забыл! Я ведь женюсь, — сказал он, радостно ей улыбнувшись. — Послезавтра, — добавил он — и, повернувшись, заспешил прочь.

— Руди! — отчаянно закричала Беллатрикс. — Ты слышал, что сказал этот кретин? — и она вылетела из комнаты на поиски мужа.

Снейп с Руквудом переглянулись — и аппарировали в лабораторию, которую не так давно научились, наконец, мирно делить друг с другом.

Наконец-то кипучая энергия Беллатрикс Лестрейндж будет направлена не вовне, а внутрь семейной ячейки.

И слава Мерлину!

Эпилог. 35 лет спустя

— А потом злую ведьму зарезали рыбой-пилой, её муж от горя спрыгнул с пальмы прямо на своего брата, страшный зельевар отравил несвежими моллюсками всех своих товарищей, непонятый и гонимый музыкант залил расплавленным металлом гобоя глотки тем, кто смеялся над его музыкой, а оставшийся последним Привратник, сойдя с ума от тоски и одиночества, сам ушёл за Грань, — закончил страшную сказку для внуков старик Жакопо. — Короче, все умерли — и даже птицы не прилетают больше на проклятый остров!

— Если бы, — проворчала, входя в комнату, его старая и толстая жена, обмахиваясь платком и отдуваясь. — Уф. Жара сегодня какая... А ну, бегом отсюда по кроватям! — крикнула она детям. — А ты прекращай им всякие дурацкие истории рассказывать, — напустилась она на Жакопо. — Поверят же. И ляпнут в школе. И эта старая мерзавка непременно всё узнает и опять явится сюда ругаться! В прошлый раз полгода с копытами ходил — тебе мало, дураку?

— Зато мне наливали бесплатно во всех кабаках, — хмыкнул Жакопо, — а уж сколько со мной фотографировались — старшим внукам дом на свадьбу построили!

— Надо было копыта тебе оставить, — сокрушённо вздохнула его жена. — Так удобно было: как только посмотришь на тебя — сразу суть видна. Козлиная. Спать ложись! — велела она, стягивая с себя разноцветно-полосатое платье.

— Муж да жена — одна сатана, — хохотнул Жакопо, — я козёл, ты коза... пойду, покурю перед сном, — и он, прихватив погрызенную трубку, шустро вымелся за дверь.

* * *

Осень в этом году стояла на удивление тёплая, и Запретный Лес всё ещё радовал глаз насыщенно-зелёной листвой. И хотя ученикам по-прежнему строго-настрого запрещалась ходить туда, они, как всегда, с энтузиазмом этот запрет нарушали.

— Эй, Урфин, — крепкий шатен с разбойной рожей и наглыми серыми глазами, по какому-то мордредовому попущению носящий цвета Хаффлпаффа, окликнул белобрысого здоровяка в слизеринском шарфе, — ты Лестрейнджей не видел?

— Я Торфинн, балда ты русская! — привычно ругнулся слизеринец. — Сколько можно говорить?

— Один хрен, — отмахнулся его собеседник, — у папани твоего с фантазией туго, раз он тебя так назвал. Как вы не путаете, кого из вас зовут?

— А они записывают, — сказал как раз подошедший кудрявый брюнет с ярко-голубыми шальными глазами. Край его гриффиндорского шарфа обгорел, а к другому прилипло что-то ядовито-зелёное. — И учат по ночам. А Лестрейнджей тебе каких? — поинтересовался он. — У одних вон тренировка квиддичная, вторая в библиотеке с самого утра торчит, а третий снова где-то шастает.

— Блэк, курить есть? — обрадовался шатен. — Мой старик такой шмон перед Хогом устроил, что все мои захоронки нашёл! Чует он их, что ли?

— А то! — хмыкнул брюнет, похлопав себя по карману и оглядевшись. — Пошли... куда-нибудь, — сказал он решительно. — А то поймают — отберут. Обидно будет.

— Блэк, Ростов, я с вами! — торопливо сказал Урфин-Торфинн. — Знаю я тут одно местечко...

— Вы куда собрались? — спросил словно бы из воздуха соткавшийся русоволосый высокий парень. — Может, мне туда тоже надо?

— Гони галеон, Джагсон, — заржал русский, — ты мне с того года должен!

— Я тебе потом отдам, — быстро сказал тот. — У меня с собой нету.

— А если найду? — насмешливо прищурился хаффлпаффец.

— Да нету у меня сейчас! — запротестовал Джагсон, делая шаг назад.

— Врёт, — заявил Торфинн, — утром кто хвост перед сестрицами Уизли распускал? На кафе Паддифут у тебя, значит, деньги были, а должок отдавать кто будет? Поттер?

— Так я там всё и потратил, — очень честно сказал Джагсон. — Всё-всё!

— Да ну? — спросил неслышно подошедший к ним черноглазый брюнет с собранными в хвост длинными волосами. — Дай, проверю?

— Уйди от меня, легиллимент дракклов! — выхватил палочку Джагсон.

— Джагсон, не нарывайся, — спокойно сказал появившийся следом лохматый тёмноволосый парень, — договорились же — на своих палочку не поднимать!

— Мы ещё договорились, что он нас не легиллиментит! — возмущённо сказал Джагсон, опуская палочку.

— Лестрейндж, где ты был? — спросил его хаффлпаффец. — Опять лазил в подземелья?

— Опять, — кивнул Лестрейндж, — и вы не представляете, что я там нашёл!

— Что? — хором спросили оба брюнета.

— Ход в Тайную комнату!

— А разве она здесь есть? — удивился Урфин-Торфинн.

— Если Тайную комнату, то нам нужен Поттер, — распорядился хаффлпаффец, — он же змееуст, как и его отец.

— Поттер с Лестрейнджами опять в квиддич рубится, — сказал Джагсон. — Пошли, сходим за ними.

— Тайная комната везде, — сделал страшные глаза Блэк, — и она придёт за тобой!

— Трепло, — хмыкнул русский.

— Да ну вас, — обиделся Торфинн. — Я, вообще-то, не боюсь.

— Он не боится, — подтвердил длинноволосый брюнет.