— Я согласен с Беллой, — сказал Рабастан. — Пусть он лучше любит музыку и языки — а то вырастет весь в маму. Что тогда?

— Лишь бы не в дядю, — огрызнулась Беллатрикс, — идиота избалованного!

— Нет, ну Сириус, конечно, идиот, — удивился Роули, — но вроде не слишком избалованный!

— Ну вот я и говорю — надо его лучше музыке учить, — заржал Рабастан. — А то подрастёт — я его рисовать научу. И всё...

— Это Блэк-то не избалованный? — изумился Снейп.

— Так по сравнению с тем же Малфоем, — пожал плечами Джагсон.

— Избалованность бывает разная! — возразил Снейп, и Беллатрикс неожиданно его поддержала:

— Да, вот именно! Да Малфой в подмётки не годится этому балбесу! — она ткнула пальцем в Рабастана.

— Возражаю! — встрял Мальсибер. — Это я — балбес! Северус и подтвердит.

— Ты не уникален, — ответил тот. — Рабастану данная характеристика тоже вполне подходит.

— А-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а! — завизжал вдруг внимательно слушавший всё это Рейнард Актурус, решительно пресекая начинающуюся перепалку.

— Это правильно, — согласился с ним Мальсибер, левитируя его из высокого стульчика к себе на колени и серьёзно глядя в уже мокрые от слёз тёмные глаза ребёнка. — Я с тобой вполне согласен: их на пять минут нельзя одних оставить, чтобы они не начали ругаться. Ужас что такое. Да?

— Да! — возмущённо воскликнул мальчик.

Мальсибер встал.

— Мы пойдём немного прогуляться, — сказал он. — А вы тут пока ругайтесь. Да? — спросил он снова малыша, и услышал в ответ радостное:

— Да!

— Как он это делает? — озадаченно спросил Рабастан, когда Мальсибер с мальчиком ушли.

— Да он всегда любому мог мозги запудрить, — сказал Роули, — талант у человека.

— Но он ничего же не сказал особенного! — продолжал недоумевать Рабастан. — Такое впечатление, что... Слушай, Белл, — спросил он очень серьёзно, — а ты уверена, что Арти мой племянник? Больно уж он Ойгена слушается. Может, чует что? Голос крови, например...

— Ах ты дрянь, — злобно прошипела Белла, — убью!

И швырнула в Рабастана Бомбарду.

Рабастан, однако, увернулся и, хохоча, выставил щит и деланно-жалобно прокричал:

— Руди! Она меня опять обижает!

— Скажи спасибо, что она, — отозвался тот. — Я бы тебя вообще убил за подобные идеи. Но мне лень, а Белла добрая.

— Тебя Блэк убьет, — пообещал Роули, — если бы про мою сестру кто такое сказал...

— Думаешь, Блэк предпочитает в качестве отца племянника Родольфуса Ойгену? — с сомнением спросил Рабастан.

По губам Родольфуса скользнула едва заметная улыбка, однако он смолчал.

— Чего? — изумился Роули. — Не знаю, чего уж он там предпочитает, но обвинять Беллу в измене он точно не даст.

— В какой измене? — Сириус Блэк обладал уникальной способностью появляться в самый неподходящий момент, — Роули, тебе настолько понравилось без рта ходить? Так я тебе его насовсем заделаю!

Рабастан опять расхохотался. Улыбнулась даже Беллатрикс, однако же немедленно наябедничала:

— Басти усомнился в родительстве Родольфуса.

— Он что, у Трэверса грибочки сожрал? — обалдел Блэк. — Да кому такое в голову могло прийти?

— Да шучу я! — всплеснул руками Рабастан. — Просто некоторые юмора не понимают, — добавил он язвительно.

— Дурак ты, и шутки у тебя дурацкие, — заявил ему Блэк, — а куда вы моего племянника дели?

— А его Ойген унёс, — немедленно ответил Снейп. — Подальше из этого дурдома.

— И правильно сделал, — обрадовался Блэк, — а то наслушается всяких идиотов, а потом у него психиатрическая травма будет. Или психологическая.

— Это у тебя сейчас будет травма — и вполне физическая! — пообещал Рабастан, наводя на него палочку.

Блэк охотно достал свою — подраться он был не дурак.

— А я добавлю! — кровожадно заявила Белла, наводя палочку на деверя. — Пороть тебя в детстве надо было!

— Тебя тоже! — бодро парировал Рабастан. — Эй, двое на одного нечестно! Тони! — позвал он. — Встанешь в пару?

— Свои собаки грызутся — чужая не приставай, — насмешливо ухмыльнулся Долохов.

— Руди! — с деланным отчаянием воскликнул Рабастан.

— Извини, я пас, — ответил тот с явным удовольствием. — Не заставляй меня выбирать между женой и братом. Разберётесь как-нибудь — я в вас уверен.

— Да они сейчас меня вдвоём на ленточки порежут! — горестно вздохнул Рабастан — и швырнул первое оглушающее в Беллатрикс.

— А вот вам ещё для полного веселья, — заржал Роули и, задрав голову, поднял палочку вверх. — Морсмордре!

— Ну, ты и дебил, — покрутил головой Джагсон.

— Ты сдурел?! — заорал Рабастан, от души прикладывая Роули Ступефаем.

— А я когда-то считал основным дебилом Крэбба, — вздохнул Долохов, тоже доставая палочку и подходя к оглушённому Роули. — Или Гойла... эх. Забыл. Как я ошибался...

— Вы тут что творите? — на остров аппарировал взбешённый Трэверс. — У кого-то голова лишняя? Так я помогу от неё избавиться!

— У кого-то головы от рождения нет, — ответил ему Долохов, — тут приятель твой рехнулся!

— А ты куда смотрел? — спросил его Трэверс. — Ты нам обещал приглядывать за... кем, кстати? Кто у нас тут такой умный?

— Так Роули же, — объяснил ему Джагсон, — Блэки тут драку с Лестрейнджем устроили, так он добавить решил. Для полного веселья.

— Ты по Азкабану заскучал? — спросил Трэверс, подходя к Роули. — Так это не проблема — я тебя туда за полдня доставлю. Все, конечно, удивятся, но это будет уже не моя проблема.

— Да я пошутил же, — обиженно сказал Роули, — что Азкабан-то сразу?

— Вот ты меня дебилом называешь, — наставительно сказал Рабастан своей невестке, — а смотри, какие у нас тут есть таланты!

— Гордись, — фыркнула Белла, — тебе есть, куда расти!

Рабастан обиженно засопел и подошёл к брату.

— Руди, — сказал он, обвиняюще указывая на Беллатрикс, — она меня не любит.

— Так она моя жена, а не твоя, — ответил тот. — Зачем ей любить тебя?

— И слава Мерлину, — ответила Белла, — если бы я была твоей женой, я бы тебя прямо на свадьбе убила!

— То есть до свадьбы дело всё-таки дошло бы? — уточнил Рабастан.

Белла ответила злобным рычанием, а Сириус, ухмыльнувшись, заявил:

— Да ни за что! Старшую дочь Блэков отдать за младшего Лестрейнджа — это мезальянс. За тебя разве что Алекто Кэрроу бы просватали.

— Идеальная была бы пара! — согласилась с ним Белла.

— Ничего подобного! — возразил Рабастан. — Я же младший — я мог выбирать кого угодно. Это Руди у нас связан был необходимостью жениться непременно на наследнице. А я — свободный человек!

— Да кто бы за тебя пошёл, — фыркнула Белла, — даже Алекто бы не согласилась, если бы её кто спросил.

— Вот и отлично! — потёр руки Рабастан. — А то я поглядел на вас — и решил остаться холостым.

— Славно, что ты женился, — сказал Долохов Джагсону. — Может, будет хоть какое-то разнообразие. У меня уже зубы ноют от этих вечных перепалок.

— А ты сам жениться не хочешь? — с интересом спросил его Джагсон.

— Я? — глаза Долохова стали круглыми от изумления. — Ты как сам-то это представляешь? — спросил он.

— Никак, — честно ответил Джагсон, — но я и Беллу в роли матери никогда не представлял.

— А теперь представил? — хмыкнул Долохов.

— А чего её представлять, — пожал плечами Джагсон, — она и так есть.

Долохов только поглядел на него с некоторым сожалением, однако говорить ничего не стал.

— А всё-таки у вас тут самый умный Гиббон, — глубокомысленно изрёк Трэверс, — пока вы тут дурью маялись, смылся под шумок и опять на своей скрипке играет!

Издалека и впрямь раздавались звуки скрипки, которая выпевала что-то явно насмешливое.

Словно говорила: "Ну и дураки же вы все!"

Глава 53

Пятилетний Рейнард Арктурус Лестрейндж внешне очень походил, к вящей ярости его матери, на свою двоюродную бабку Вальбургу. Как такое могло быть, никто не понимал, потому что в родстве с ней он был через её супруга Блэка, однако же каждому, знавшему Вальбургу когда-то, сходство представлялось очевидным. Походил мальчик на неё и темпераментом, справляться с которым уже сейчас удавалось лишь его отцу, Снейпу и Мальсиберу — каждому собственными способами. Мать ребенок хотя и любил, но абсолютно не боялся и, невзирая ни на что, всерьёз, кажется, не воспринимал.