К моменту империалистической войны Германия имела наиболее подготовленную к войне сухопутную армию. Но и на море могущество Германии все больше и больше развивалось и укреплялось, представляя совершенно реальную угрозу для английского морского господства.

Причины, вызвавшие мировую империалистическую войну в 1914 г., не исчерпываются только противоречиями между главнейшими конкурентами – Англией и Германией. В основе этой войны лежала целая система противоречий между различными империалистическими странами и группировками.

В «Воззвании о войне» в 1915 г. Ленин писал: «Англия и Франция лгут, уверяя, что ведут войну за свободу Бельгии. На деле они давно готовили войну и ведут ее ради ограбления Германии, отнятия ее колоний; они заключили договор с Италией и Россией о грабеже и разделе Турции и Австрии. Царская монархия в России ведет грабительскую войну, стремясь к захвату Галиции, к отнятию земель у Турции, к порабощению Персии, Монголии и т. д. Германия ведет войну за грабеж колоний Англии, Бельгии, Франции»[3].

Франко-германские противоречия имели также обостренный характе р. Французская буржуазия еще с 1871 г. начала готовить реванш против Германии, отнявшей у нее важные в экономическом и военном отношениях провинции – Эльзас и Лотарингию.

Металлургическая индустрия французского империализма почти совершенно не была обеспечена собственным углем, но зато этот уголь в огромных запасах находился у соседа – Германии – и в частности, в тех провинциях, которые когда-то (до 1871 г.) принадлежали самой Франции.

Интересы этих соперников сталкивались и в колониальном мире, прежде всего, в Африке. Марокко было предметом вожделения и той и другой стороны. Конфликт из-за африканских колоний несколько раз приводил на грань войны французских и германских империалистов. Решение мароккского вопроса в пользу Франции при поддержке Англии не уменьшило, а усилило устремление германского империализма в Африку. Предоставленные Германии колониальные владения в Центральной Африке в виде компенсации за ее притязания на Марокко не удовлетворяли германских империалистов. Узел противоречий между этими странами все больше и больше обострялся.

Русско-германские противоречия не могут быть поняты без рассмотрения их в связи с общим комплексом империалистических противоречий.

Захватить у Турции Константинополь и проливы – это было вековым стремлением русского царизма. Турецкие проливы как путь к выходу на мировой рынок с каждым десятилетием приобретали все большее и большее значение для русской торговли. Это подтверждается рядом фактов. Если в 1875–1879 гг. через балтийские порты ежегодно вывозилось 54 % всего русского хлеба, а через черноморские порты – 46 %, то к предвоенному периоду соотношение резко изменилось в обратном порядке: в 1907 г. через балтийские порты вывозилось всего лишь 11 % хлеба, а через Босфор и Дарданеллы – 89 %. С момента Русско-японской войны путь через проливы получил новое значение для царской России. После поражения России в Русско-японской войне главное свое внимание русский царизм обращает на Ближний Восток. Русский империализм мог более или менее успешно конкурировать с другими империалистическими странами – Германией и Англией – только на Ближнем Востоке. Но на монопольное положение на этих рынках мог рассчитывать лишь тот, кто владел проливами, открывавшими выход из Черного моря. Отсюда попятно, что русский царизм, подгоняемый интересами империалистической буржуазии, торопился захватить эти турецкие проливы, иначе можно было опоздать. А угроза запоздания была действительно реальной, так как германский империализм развивал бешеную энергию на Ближнем Востоке, шаг за шагом закабаляя Турцию.

Борьба между Россией и Германией имеет свою длительную историю. Таможенная война из-за пошлин на хлеб велась между германским юнкером и русским помещиком десятки лет. Временами она принимала чрезвычайно острые формы. Но теперь эта борьба вступила в свою новую стадию. Против Германии выступал уже не только русский помещик, но и русский промышленник. Германская буржуазия побивала своими товарами русскую буржуазию на ее же собственном отечественном рынке. Тем больше эта угроза возрастала на внешнем рынке.

Военное столкновение между этими странами становилось неизбежным.

В русско-германские противоречия Австро-Венгрия вовлекалась как верный союзник Германии. Прежде всего, Австро-Венгрия выступает агентом германского империализма на Балканах.

Стремление Австро-Венгрии проникнуть на Балканы, усилить там свое влияние, поглотить Сербию и т. п., неизбежно натыкалось на жестокое сопротивление России, имевшей свою программу колонизации балканских государств. Под видом покровительства «братьям-славянам» царская Россия на протяжении долгих лет пыталась занять монопольное положение на Балканах. Но и территория самой Австро-Венгрии была предметом притязаний русского царизма. В планы русского империализма входил также захват Галиции – австрийской провинции.

Все это показывает, с какой непреодолимой силой самим ходом развития капитализма был поставлен вопрос о новом переделе старых границ, о новом разделе мира.

Группировка под названием «Тройственный союз» в основном сложилась еще в XIX столетии, т. е. в монополистический период капитализма. Но очень скоро этот союз оформился как определенная империалистическая группировка.

Вскоре же после Франко-прусской войны 1871 г. Германия начинает сколачивать свою коалицию, направленную против побежденного в этой войне противника – Франции. В 1879 г. Германия вступает в союз с Австро-Венгрией. В 1882 г. к Австро-германскому союзу примыкает и Италия. Основным мотивом присоединения Италии к союзу послужила борьба между Италией и Францией из-за Туниса.

Группировка под названием «Тройственное согласие» (Антанта) оформлялась менее длительно.

Россия после окончательного разрыва с бывшим своим союзником – Германией – в 1891 г. вступает в союз с Францией, которая, в свою очередь, также искала этого союза, чтобы сколотить коалицию против Германии. Что касается Англии, то с ней Франция и Россия достигают соглашения значительно позднее и разновременно. Это объясняется, во-первых, противоречиями из-за колониальных захватов между Англией и Францией в Африке и, во-вторых, тем, что угроза английским колониям на Востоке вырастала не только со стороны Германии, но и России, претендовавшей на Турцию, Персию, Афганистан. Традиционная политика английского империализма в отношении России сводилась к тому, чтобы ослабить военное могущество царизма и преградить ему доступ к восточным колониям Англии. Однако быстро растущая угроза со стороны экономического и военного могущества Германии заставила Англию поспешить с подысканием себе союзников. В 1904 г. Англия заключает с Францией «сердечное согласие», по которому Франция отказывалась от притязаний на Египет, занятый Англией, а последняя признавала права Франции на Марокко. В 1907 г. Англия договаривается с Россией о «сферах влияния» в Персии и Афганистане. Но это было сделано Англией не раньше, чем русский военный флот был разгромлен в Русско-японской войне, к которой, как известно, приложила руку и Англия.

Так возникло Тройственное согласие.

Прочность Тройственного союза была весьма сомнительна вследствие враждебных отношений Италии к ближайшему своему союзнику-соседу – Австро-Венгрии из-за западной полосы Австро-Венгрии с населением, говорившим на итальянском наречии.

Между Австрией и Италией имели место также существенные противоречия в Адриатическом морс и в западной частя Балканского полуострова. Щедрые обещания, на которые не скупился лагерь Тройственного согласия (обещание отдать Италии Триент, Триест, Далмацию), также оказали существенное влияние на поведение Италии. В результате Италия с началом войны вышла из Тройственного союза и стала тяготеть к Антанте.