Австро-Венгрия. Это государство подготавливало развертывание своих армий против России в Галиции впереди Карпат. Для обеспечения района развертывания с запада и для преграждения прямого пути на Вену служила крепость Краков. Для опоры наступлению главных сил и свободы их маневрирования, а также для прикрытия лучших проходов через Карпаты существовала крепость Перемышль с отдельными укреплениями по р. Сану. Наконец, для обеспечения правого фланга развертывания линия р. Днестра была усилена рядом отдельных укреплений (Галич, Миколаев, Залещики и др.). Следует упомянуть еще о временных укреплениях Львова, чем и кончается крепостная подготовка Австрии на Русском фронте.

В итоге инженерная подготовка сильно различалась в трех сопредельных государствах. В России этот вопрос находился в периоде перестройки всего плана подготовки. Она отказалась от милютинской системы, которая обеспечивала выдвигаемое вперед стратегическое развертывание, служила хорошей базой при переходе армий в наступление и соответствовала активному характеру войны. Новая система своими тремя северными крепостями (Ковно, Гродно и Осовец) фактически усиливала только оборонительную линию р. Немана, оставляя для опоры против Австрийского фронта только одну крепость Брест-Литовск. В ряде крепостей имелась хорошая база также исключительно для наступления в Восточную Пруссию со стороны р. Немана. На всем остальном пространстве инженерной подготовки фактически не существовало, так как Брест-Литовск оказывал влияние только после занятия противником всего Привислинского района.

В несколько оригинальном положении оказалась крепость Новогеоргиевск, предназначенная первоначально к уничтожению, а потом сохраненная. Выдвинутая, как указывалось выше, от предполагаемой в 1910 г. линии развертывания армий, она могла бы сыграть плачевную роль Порт-Артура, если бы русское стратегическое развертывание в 1914 г. вновь не было выдвинуто вперед.

При такой комбинации Новогеоргиевск служил опорой левого фланга фронта по р. Буго-Нареву и единственной русской крепостью на р. Висле.

Инженерная подготовка в Австро-Венгрии фактически сводилась к двум крепостям, прикрывающим карпатские проходы и находившимся в тылу предполагаемого развертывания австрийских армий в Галиции. Роль этих крепостей ограничивалась исключительно уменьшением последствий неудачной для австрийцев битвы в Галиции и прикрытием внутренних их областей от русского нашествия.

Что касается Германии, то она использовала особенности территории Восточной Пруссии и приспособила ее не только к обороне незначительными силами, но и как базу для развития наступательных операций.

Как отмечено выше, основным стержнем плана войны для Антанты служила военная конвенция между Россией и Францией 1892 г. с последующими дополнениями, вносимыми на совещаниях начальников обоих Генеральных штабов. Наиболее существенные изменения были сделаны по инициативе Жоффра в протоколах последних совещаний, происходивших в 1912 и 1913 гг.

Еще в 1911 г. предшественник Жоффра генерал Дюбайль заявил, что он будет считать себя вполне удовлетворенным в случае, если русское наступление против Германии будет выполнено с такими силами, которые прикуют от 5 до 6 германских корпусов на восточной (русской) границе. Жоффр на совещаниях 1912 и 1913 гг. высказывался о желательности, при сосредоточении германцев в Восточной Пруссии, занятия русскими войсками исходного положения, допускавшего развитие решительного наступления с юга на Алленштейн. Если же германцы развернули бы свои силы в районе Торн – Познань, то русским следовало бы развернуть свои силы против Германии на левом берегу р. Вислы, в пределах Польши, для наступления по прямому направлению на Берлин.

За основание при разработке плана войны принято было считать наиболее вероятным направление главного удара Германии сначала на Запад – по Франции; решительные действия против России являлись при этом последующим актом германцев после разгрома французских сил. Зависимость русского правительства от французского капитала диктовала подчинение и русского Генерального штаба французскому. Поэтому Дюбайль и Жоффр позволяли себе откровенно внушать Жилинскому желательный для них план операций русских вооруженных сил. По существу выходило, что на совещаниях французы предъявляли свои требования, а русский представитель выяснял возможность и способы их удовлетворения. Сами же французы не открывали карт относительно своего плана операций. На совещаниях никогда не ставился вопрос о наивыгоднейшем способе встречи французами германского удара. Жоффр ревниво оберегал от обсуждения свою идею французского контрудара с фронта Бельфор – Лонгин. Этим маневром, как известно, Жоффр предполагал не только парировать вторжение германцев, но и взять инициативу исходных операций в свои руки.

Взамен этого план русского наступления с началом войны всегда занимал центральное место на совещаниях и привлекал наибольшее внимание французского Генерального штаба. Французам не нравилась мысль о нанесении русскими армиями решительного удара по австрийцам, что требовало сосредоточения главной массы русских сил на русском Юго-Западном фронте. Французы настойчиво указывали, что победа над главным противником – Германией – сразу же закончит борьбу с Австро-Венгрией.

В итоге перед войной не существовало конкретного общего плана операций коалиции, несмотря на близкие отношения между французским и русским Генеральными штабами. Эти отношения навязывали серьезные обязательства русским и внушили их стратегическому творчеству предвзятость при разработке своего плана операций. «Военная тайна», которая должна была окружать взаимные военные обязательства Франции и России, безнаказанно допускала со стороны русского представителя уступчивость, оказавшуюся с возникновением войны вредной для русских интересов.

О военном участии в будущей войне третьего члена Антанты – Великобритании, как уже отмечено выше, не имелось никаких письменных документов. Об этом свидетельствует первый том истории войны, издаваемый французским Генеральным штабом. Англия не желала брать на себя письменных обязательств. Когда в марте 1912 г. Френч был назначен начальником английского Генерального штаба, им были предприняты некоторые шаги к обеспечению в случае войны перевозок английских экспедиционных сил на континент, а его помощник Анри Вильсон не раз навещал французский Генеральный штаб и бывал в районе будущего развертывания союзных армий для изучения стратегической обстановки.

Английский Генеральный штаб разрабатывал в общих чертах разные варианты участия английских войск на Европейском материке и в связи с этим их высадки на французском побережье – на участке Кале – Дюнкерк или на бельгийском берегу, – в Зеебрюге и Остенде; поднимался даже вопрос о высадке в Антверпене. Но все эти работы можно считать только черновыми набросками английского командования, которым недоставало самого главного – политического оформления со стороны правительства. Последнее не связывало себя до начала войны никакими внешними обязательствами.

Франция. План операций французских вооруженных сил, подобно германскому, последовательно, в течение 40 с лишним лет, разрабатывался Генеральным штабом, но задуманный тотчас после разгрома 1870–1871 гг. этот план в процессе своей эволюции не мог освободиться от влияния германского превосходства и не отличался такой ясной целеустановкой, как германский. За указанный срок сменилось 17 планов развертывания французской армии. Однако последний план, № 17, не давал четкого представления о том, что предпримет французский Главнокомандующий по окончании стратегического развертывания.

В первые годы после войны 1870–1871 гг. вследствие слабости французской армии ее развертывание происходило под прикрытием линии крепостей на восточной границе Франции с целью дальнейших действий в зависимости от операций германских войск. Однако и позже, когда оборона Франции окрепла, ее военная организация приобрела устойчивость и быстро стали накапливаться живые и материальные средства борьбы – руководящая идея первых операций всегда сводилась к их подчинению германской инициативе. Эта идея клонилась к тому, чтобы французское развертывание одинаково было пригодно для наступательных и оборонительных действий. В предпоследнем плане – № 16 – прямо указывалось, что развертывание должно удовлетворять двум условиям: обеспечивать выполнимость исходного маневра армий и быть в состоянии противодействовать возможным неожиданностям в ходе событий[17].