Так был организован первый в стране заповедник живой природы. Он существует и поныне в волжской дельте, занимая площадь в несколько десятков тысяч гектаров. В заповеднике, где ведется большая научно-исследовательская работа, исключено всякое вмешательство человека в жизнь рыб, птиц и зверушек. Туг категорически запрещено ловить рыбу, стрелять, жечь костры. Даже катера и баркасы по протокам заповедника должны продвигаться тихим ходом. Восстановились и размножились все исчезающие виды птиц, белая цапля стала сейчас обычной породой, а заповедные ямы, мимо которых мы проплываем, буквально кишат рыбой; жерех, тот просто ходит по рябой воде. Прошу верить — это правда истинная…
Но вмешательство человека в жизнь природы неизбежно, лишь бы это вмешательство не противоречило законам, которыми природа живет. Мы можем разумом своим и властью помочь ей развернуть свои силы. Вот перед Beликой Отечественной войной завезли в Каспий азовского морского червя. Нереис на новом месте никому не помешал, фантастически быстро размножился и сделался сейчас излюбленным кормом для осетра и севрюги. Этот пример стал классическим в литературе о природопользовании. Здесь же, в Астраханской области, еще совсем недавно оказалась на грани полного истребления наша степная антилопа — сайгак. Ученые забили тревогу. Рядом мер поголовье сайгака не только восстановлено, но нуждается уже в новом регулировании — миллионные стада сайгаков начали вредить сельскому хозяйству Заволжья и Казахстана. И еще один пример. Специалисты считают, что в лесной части России стало многовато лося — он уже уничтожает лесные посадки. А где-то в Вологодской области лосей даже приручили, одомашнили — разводят их в неволе, держат в стойлах, запрягают могучих рогачей в сани и возят на них лес. Пожалуй, это единственный на памяти человечества пример, ведь все без исключения домашние животные были приручены нашими доисторическими предками.
А нельзя ли в некотором роде одомашнить, например, рыбу?
Интересная скотина этот сазан! — совсем по-домашнему ворчит на своих подопечных Иосиф Алексеев, рабочий рыбного хозяйства «Заваленки» — спокойный, в немалых уже годах человек. — Вчера подвалил к шлюзу, мы ему путь отрезали неводом, а вытащить не могли — центнеров сорок загребли, где же вытащишь! А сегодня эти вон ходят, видите? Разведчики. Пронюхивают, нельзя ли в реку пролезть через створ. Потычутся здесь, потом пойдут за всем стадом…
У решетки створа, как в живорыбном садке, ходят лещи, окуни, красноперки, мальки всех пород. Рыбу даже выпирает наружу, и кажется, что ее тут больше, чем воды. Но все это — сор, занесенный сюда во время паводка. Колхоз «Путь Ленина» разводит сазана — крупную и вкусную рыбу, пользующуюся хорошим спросом покупателей. Колхозники много лет назад обваловали мелкую протоку, прорыли к ней канал до реки, поставили насосную станцию — и берут порядочные доходы.
Многие наши колхозы этим делом занимаются, — говорит Алексеев. — Выгодно! Я-то после инфаркта на пенсию вышел, но не могу дома — всю жизнь рядом с рыбой, а тут вдруг один? Сейчас вот подкармливаю и караулю эту скотину. Интересный, пронырливый зверь! А где вы молодь сазана берете? С рыбоводных заводов. Там очень интересно, сам бы пошел работать. Белугу разводят, осетра…
Неужели и нежнейшую красную рыбу разводят искусственно? Пожалуй, надо побывать на рыбоводных заводах.
Бертюльский завод — молодое, новое предприятие. Выше я писал о сложностях приготовления икры, однако получить из этой черной икры живых рыб — дело еще более деликатное и ответственное. Прежде всего завод договаривается с рыбацкими тонями насчет производителей. Рыбаки, выловив подходящую по всем статьям белугу или осетра, с превеликими осторожностями доставляют эту элитную рыбу на завод. Здесь будущих рыбьих пап и мам выпускают в пруды. Чтоб ускорить процесс созревания икры, температуру воды постепенно повышают. С этой же целью производителей подвергают одной интересной операции. Из головы какого-нибудь обреченного осетра высверливают гипофиз, обрабатывают его и вводят самке. Гипофиз содержит гормоны, вызывающие быстрое созревание икры. Инъекция за сутки-двое приводит самку в брачную готовность: тело белуги становится мягким, икра начинает выделяться сама собой. Теперь уже недолго остается жить волжской красавице…
Самка умерщвляется, вспарывается. Отмытая от слизи икра помещается в инкубационный аппарат и заливается молокой — семенной жидкостью самца, который тоже отжил свое. В теплой инкубационной воде происходит великое таинство зарождения миллионов новых жизней.
На многих других заводах осетровые зародыши сразу же выпускают на волю, а здесь с ними еще долго возятся. Подливают и подсыпают в пруды удобрения, от которых бурно развивается мельчайший планктон — дафнии, циклопы. Молодь красной рыбы вырастает до трех-четырех граммов, и тогда ее вывозят на взморье, чтоб уберечь от судака, окуня и других хищников дельты. Но дело это, повторяю, новое, и есть ученые, которые считают, что молодежь должна пройти крещение в речной купели, чтоб вырасти жизнестойкой. Пройдя тяжкое жизненное воспитание, уцелевшие мальки белуги становятся к осени рыбками в 600 граммов, осетра в 200 граммов, но теперь уже за них нечего бояться — будет крупная рыба!
Правда, ни для кого пока не ясен вопрос — сколько же ее будет? Старший рыбовод завода Алексей Алексеевич Гнеушев предполагает, что выживает пять-шесть процентов мальков. Это вообще-то не так уж мало, если учесть, что выводят их миллионы. Один Бертюльский завод в этом году выпустил в море около четырех с половиной миллионов мальков, а таких заводов в дельте — пять…
Побывали мы и на экспериментальном рыбоводном заводе «Правый раздор». Многие его пруды арендует Астраханская акклиматизационная станция. Здесь разводят завезенных с Дальнего Востока толстолобика и белого амура. Первый характерен тем, что быстро набирает вес и мясо его очень вкусно, второй — вообще любопытная рыба. Белый амур — убежденный вегетарианец. Своими мощными челюстями он пережевывает тростник, донные травы, все, что растет в воде. Спустили этим летом пруд площадью в четыре гектара, перевезли на мотороллерах рыбу в Волгу, а в пруду не обнаружилось ни одной травинки! Недаром на Востоке белого амура запускают в зарастающие каналы, чтоб он их чистил.
В «Правом раздоре» пытаются скрещивать красную рыбу — белугу с осетром, а также однопородных— весенних самцов с осенними самками. Предполагают, что это даст быстрорастущую рыбу. Здесь же есть цех по разведению живых кормов. Ученые и рыбоводы начинают работать с белорыбицей, пытаются завезти сюда из северных рек ее сестру — нельму. А белый амур в одном из прудов на будущий год достигнет веса в десяток килограммов и начнет нереститься…
И может, если остановить ядопады, рыба в дельте Волги все же не кончится? Я не говорю обо всей реке — там дела похуже. Ведь рыба, обитавшая миллионы лет в проточной воде, не может вдруг приспособиться к системе отстойников, к внезапным изменениям уровня вод, к их новым температурным режимам и срокам таяния льдов, к искусственным нерестилищам и подъемным лифтам. Рыбаки на Волге говорят, будто даже та белуга, которая чудом поднимется через все плотины и водохранилища, вымечет неполноценную икру, потому что во время пути беременной матке нужна, оказывается, встречная струя для массирования живота. Какое все же совершенство приспособлений и взаимосвязей открывает человек в живой природе, чуть только взглянет на нее повнимательней! Но рыбе никогда не приспособиться, например, к ядовитым сине-зеленым водорослям — неизбежным спутникам современного гидростроительства. Эти вонючие, чрезвычайно живучие водоросли, средств борьбы с которыми пока не найдено, ученые относят к одним из самых древних растений Земли. Они затянули почти на всем протяжении Днепр, берут в полон Волгу…
И какое счастье, что отложено — хорошо бы навсегда! сооружение Нижне-Волжской ГЭС. Ее гигантская плотина окончательно отрезала бы путь рыбе на нерест. Свою немалую роль сыграло в свое время выступление общественности, ныне успокоившейся. Между тем в низовьях Волги плотина все же строится, и я хочу рассказать об этом читателю. «Известия» как-то писали: «Специалисты выдвинули смелую идею — предложили соорудить специальный вододелитель, который бы во время весенних паводков, совпадающих с периодом размножения рыбы, загонял воду в восточный край дельты. Идея одобрена, и сейчас она воплощается в действительность. Вдоль огромной дельты почти на двести километров протянется земляная дамба».
