Гости всё прибывали, и наконец явились родители Нила. Джок, с его красивым, хотя и в какой-то мере невыразительным лицом, держался слегка наигранно, и складывалось ощущение, что ему следовало бы быть в каком-то другом месте. Он был добродушен и немного сбит с толку, как бы неуверенный, что пришел туда, куда нужно. И рядом с ним была Ханна в строгом темно-фиолетовом платье, лишавшем красок ее лицо. Выглядела она оскорбленной еще до того, как вошла в дверь. Но здесь нет ничего такого, что она сочла бы промахом, победоносно подумала Кэти. Совершенно ничего. Присутствовали даже несколько более или менее известных деятелей сцены и телевидения. Но в целом это была толпа хорошо одетых, хорошо воспитанных людей, которые в будущем могли стать клиентами. Однако она знала миссис Митчелл с раннего детства, слишком долго, чтобы не суметь прочесть выражение ее лица. Эта женщина искала ссоры. Но поскандалить с Кэти ей не удастся.

И похоже, всем очень нравилась еда: она стоила того, чтобы наполнять ею тарелки.

Кэти заметила, что ее отец разговорился с каким-то спортивным журналистом, а ее мать с довольным видом сидит рядом с миссис Кин, их соседкой по Уотервью. Они устроились на двух стульях немного в стороне от основной массы гостей. К удивлению Кэти, Ханна Митчелл подошла к ним:

– Приятно тебя видеть, Лиззи! Уступи-ка мне стул, будь так любезна, и тарелочку разных закусок, или как там это здесь называют…

Говорила она властно, как и мог бы предположить любой, кто ее знал. И все так бы и пошло, не окажись рядом Кэт. Бедная Лиззи Скарлет вскочила и извинилась. Она по-прежнему была прислугой миссис Митчелл, а ее застали за тем, что она сидит и болтает совершенно неподобающим образом.

– Да, миссис Митчелл. Извините, миссис Митчелл. А чего именно вам хотелось бы или всего понемножку?

Вся решительность Кэти не ввязываться в конфликт мигом улетучилась. Она основательно разозлилась. Эта женщина перешла все допустимые границы поведения и хороших манер. Кэти ледяным тоном приказала матери сесть и продолжить разговор с миссис Кин. Потрясенная Лиззи послушалась, а Кэти, действуя рукой и плечом, оттеснила Ханну Митчелл в другой конец комнаты. Скривившись, она прошипела Джун, что нужен табурет, а Кейти – что ей нужна тарелка с чем-нибудь. Потом она усадила свою свекровь в таком месте, откуда та могла видеть всех.

– Незачем было тащить меня через всю комнату, дорогая Кэти.

– Знаю, но разве не ужасно, что здесь стало так тесно? А вам был нужен какой-нибудь стул, и я хотела убедиться, что вы его получите. – Она изобразила такую улыбку, что у нее заболела челюсть.

Но провести Ханну Митчелл не удалось.

– Там и без того был для меня отличный стул.

– Жаль, но нет, это был стул моей матери. Могу я оставить вас на минутку? Очень надеюсь, что вам понравится помещение. – Она уже дрожала от бешенства.

Нил, ничего не заметивший, разговаривал со своим кузеном Уолтером, таким же беспокойным и неугомонным, как всегда. В это время вошел Джо Фезер.

– Я решил, что вам больше не нужна еда или питье в этом месте, – сказал он, вручая Кэти кухонные часы с изображением старомодной посуды на циферблате. – Великолепная работа! Вы отлично справились! Я чую запах успеха.

Кэти и Том улыбнулись ему. Джо умел говорить правильные вещи и странным образом притягивал к себе людей. Ему даже не нужно было к ним подходить, они сами к нему шли.

Том немного убавил громкость музыки. Настал момент для речей. Том и Кэти показали друг другу большой палец. Они все выучили наизусть. Не такие длинные выступления, как при награждении «Оскаром». И без хвастовства по поводу того, какой им предстоит успех. Еще до того, как они получили это здание, они репетировали все друг перед другом. Абсолютный максимум – две минуты для каждого, а потом снова прибавить громкость музыки. Люди должны иметь возможность продолжить свои разговоры, не чувствуя, что им всерьез помешали. Все прошло именно так, как они и задумывали. Это была слишком хорошая вечеринка, чтобы прерывать ее больше чем на четыре минуты плюс аплодисменты. Закончив свои речи, Том и Кэти переглянулись. На самом ли деле они сказали то, что собирались? Ни один из них не помнил. Том с Кэти не успевали отвечать на поздравления, которые сыпались со всех сторон. Некоторые гости собрались уходить и начали забирать свои пальто, но основная часть должна была остаться намного, намного дольше.

– Как жаль, что мы не додумались обзавестись магнитофоном! – воскликнула Кэти.

– Я принесла. – Рядом с ней оказалась Джеральдина. – А вы оба были великолепны.

– А как там мама? В порядке?

– Да. Перестань суетиться.

– Тебе повезло, Джеральдина, что ты можешь вот так говорить с Кэти. Я пытался, но она тут же мне врезала, – заявил Том.

– О, семья дает тебе большие преимущества, – ответила Джеральдина и ушла.

Кэти заметила, что Джей Ти и Маура Фезер тоже уходят.

– Думаю, они не видели Джо, он все время был в другом конце помещения, – начала она.

– Оставь это, Кэти. Джо нашел бы их, если бы захотел.

– Но разве это не стыд…

– Это всегда было стыдом, но такой уж он. Не станет делать то, что ему скучно, будь то хоть сама султанша.

– Но он собирался встретиться с ними сегодня, – настаивала Кэти, сильно повышая голос. – Джо, мне кажется, твои родители уходят…

Он должен с ними поговорить. Кэти видела, как их лица осветились радостью при виде старшего сына. Джо, заметив их, старательно изобразил восторг и удивление. Он восхитился платьем матери, похвалил отца за проделанную им работу и быстро проводил до двери. Кэти никогда прежде не видела таких выражений на их лицах при разговоре с Томом. С Томом, который регулярно их навещал и заботился об их нуждах. Но когда это жизнь была справедливой?

Джеральдина вызвала такси для Матти и Лиззи, которое должно было отвезти их в отель за Саймоном и Мод. Но к тому времени, когда машина прибыла, ни один из Скарлетов уже не желал уходить. Матти намеревался встретиться со спортивным журналистом на следующих больших бегах, его пригласили в ложу для прессы. Лиззи собиралась навестить миссис Кин, чтобы посмотреть на ее новую швабру. Судя по всему, теперь не нужно было постоянно ползать на коленках, моя пол, а колени Лиззи уже немножко болели. Началось все с разговора об оборудовании для уборки, но теперь это превратилось почти в светский визит. Кэти с нежностью смотрела на мать. Наступит день – Кэти поклялась, что он наступит, – когда Лиззи Скарлет будет мыть полы лишь в своем доме. Как только Скарлеты вышли в переднюю, Ханна снова очутилась рядом с ними.

– А, вот ты где, Лиззи. Найди мое пальто, ладно, милая?

– Конечно, миссис Митчелл. Это ваш мех?

– Разумеется, нет, Лиззи, не сюда же его надевать! Нет, мое черное простое пальто… Ох, возможно, ты уже не работала у меня, когда я купила его. Наверное, ты ушла к тому времени.

– У вас есть номерок, миссис Митчелл?

– Понятия не имею, что я сделала с этим номерком. Поскорее поищи мое пальто, милая! Не хочу задерживаться здесь дольше необходимого.

Кэти поспешила вмешаться, наклеив на лицо улыбку:

– Мам, водитель такси уже беспокоится. Я найду пальто Ханны. – Вместе с Джеральдиной она усадила родителей в такси, что оказалось не так уж легко. – И послушайте, спасибо вам обоим за то, что пришли и со всеми поговорили. Вы чудесные, оба вы! И большое вам спасибо за то, что присматриваете за маленькими Митчеллами. Я просто не представляю, что бы мы все делали без вас. – Последние слова она произнесла слишком громко.

– Полегче, Кэти! – прошептала Джеральдина. – Ханна и Джок могут когда-нибудь тебе понадобиться.

– Для чего, например?

– Ну ладно, все равно ты помягче.

– Конечно. Спасибо, Джеральдина. – Кэти подошла к рыжеволосой красотке, которая обслуживала вешалки, и показала на пальто свекрови. – Эта дама делает вид, что потеряла номерок. Могу я взять вон то черное?

Она держала пальто, но Ханна не сделала попытки его надеть, поэтому Кэти положила его на стул. В этот момент они были одни в передней комнате.