Погоня двигалась от окраин вглубь города. Джонни рулил, не разбирая дороги, бешено крутя рулем, тихо ругаясь и одновременно бормоча себе под нос молитвы. Машину заносило на крутых поворотах, визжали тормоза, ревел двигатель, скрипела и кряхтела старая подвеска. В узких переулках машины сбивали мусорные баки, сходились борт в борт, высекая искры из металла и кирпичных стен.

Здания вокруг становились все выше. Больше становилось огней, зевак и перепуганных прохожих, в панике разбегавшихся с криками, спасаясь от несущихся сквозь свет и неон машин, поливающих друг друга свинцом. Теперь они мчались по одной из центральных улиц, широкому проспекту, лавируя между машинами, автобусами и трамваями. Шум города, наполненный стрельбой и криками, звучал погребальной музыкой. Мимо мелькали разноцветные неоновые вывески – рестораны, кинотеатры, элитные подпольные бордели и казино, на время Сухого Закона замаскированные под благопристойные заведения. Город не спал, никогда не спал. Город-вампир, следящий за горожанами мертвыми огоньками разноцветных глаз. В свете огней было видно, что черный автомобиль преследователей сплошь изрешечен дырками от пуль, стекол в нем не было, но темные фигуры все сидели внутри, стреляя и испепеляя свои цели холодными взглядами. Неотвратимые, как сама смерть.

Мимо мелькнула горящая неоном вывеска ресторана «Alinea». «Я же ходил сюда ужинать» – рассеянно подумал Анж, перезаряжаясь.

Наполненную выстрелами ночь прорезал вой полицейских сирен. Две патрульные машины вынырнули с противоположных боковых улиц, сели на хвост черному автомобилю.

– Черт, копы! – заорал Джонни.

– Вижу, дружище! Не в первый раз, мать их!

Про себя же Анж подумал, что появление фараонов может сыграть им на руку, отвлечь преследователей, дать короткую передышку, шанс оторваться.

Полицейские машины окружили черный автомобиль и принялись палить по нему с двух сторон. Из черного отвечали. Погоня миновала оживленные улицы и теперь неслась по тихим комфортабельным пригородам, где в уютных одноэтажных домах жили тихими жизнями клерки и белые воротнички со своими семьями. Эти районы не шли ни в какое сравнение с трущобами работяг и рев машин со стрельбой казались здесь чем-то совершенно потусторонним. Поначалу пригород утопал в ночной темноте, но пролетая мимо, Анж замечал, как тут и там вспыхивали огни. Перепуганные добропорядочные граждане вскакивали из постелей, неслись к окнам, чтобы выяснить, что случилось и наверняка звонили в полицию, даже не заметив, что она уже здесь.

Копы так увлеклись перестрелкой с машиной преследователей, что даже, казалось, не замечали машины, на которой гнали Джонни с Анжем, дав им шанс передохнуть. Анж замер у разбитого заднего окна, молча и сосредоточенно наблюдая за происходящим, зажатый между бочками с кровью и телом заложника, который лежал на боку и не двигался. Плохо было то, что преследователи не забыли о них даже после появления полиции. Черный автомобиль отстреливался от копов, но не отставал. Рев его мотора не стихал ни на секунду, ввинчивался в мозги, действовал на нервы. Анж успел подумать, что даже если он выберется живым из этой передряги, сегодняшняя ночь еще долго будет являться ему в кошмарах.

Тень ловко скользнула через окно черного автомобиля из салона на крышу, на секунду замерла, сидя на корточках. Длинные фалды изорванного черного смокинга развивались на ветру. Тварь задрала морду, будто принюхиваясь, и в мгновение ока прыгнула на ближайшую полицейскую машину. Анж даже ахнуть не успел, как кровосос распластался на капоте, двумя ударами выбил лобовое стекло и проворно, подобно змее, юркнул в салон. Несчастные копы скорее всего вообще не ожидали такого поворота дел. Анж готов был поклясться, что сквозь стрельбу и рев машин он расслышал их истошные крики. Полицейская машина сдала ход, пошла по дороге широкими зигзагами, выскочила на тротуар, сбивая мусорные баки и почтовые ящики. Тень снова появилась в окне и одним длинным прыжком вернулась в черный автомобиль, исчезнув в его салоне. Патрульная машина резко свернула в сторону, снесла чей-то забор, пошла боком и перевернулась на лужайке, застыв колесами кверху.

– Черт! – выругался Анж, снова поднимая автомат у амбразуры. – Черт! Черт! Черт!

– Что там? – спросил Джонни от баранки. – Что там, Анж?! Не молчи!

– Жми на газ, Джонни! Я в тебя верю! Если кто-то и способен вытянуть нас, так это только ты!

К счастью Джонни был одним из тех парней, кому не надо было повторять дважды. Несчастный фургон выжимал последние крохи своих возможностей.

– Черт! Твою мать…

Теперь из окон черного автомобиля показались сразу трое. Оставшаяся полицейская машина не отставала, продолжая палить, но сидящие в окнах силуэты даже не двигались, не отвлекаясь на выстрелы, которые были для них не опаснее комаров. Анж видел их горящие в темноте глаза, представлял раскрытые акульи рты, обросшие острыми, загнутыми внутрь зубами, длинные языки нетерпеливо облизывают тонкие бледные губы. Теперь их целью был фургон, в багажнике которого стояли бочки с кровью, сомнений быть не могло. Сейчас машина приблизится и на абордаж пойдут сразу трое, будто опомнившись, почему они не додумались до этого раньше. Анж даже не питал надежды, что сможет отбиться от троих. Да, он прикончил одну тварь на складе, но то во многом было везением. Надо что-то делать, он лихорадочно соображал. Стрелять бесполезно, отдать бочки? Просить о милосердии? Черт, не глупи, Анж!

Под колено попалось что-то твердое. Анж опустил глаза и секунду не мог понять, на что смотрит. Черт побери! По салону перекатывалась взрывчатка! Осколочные немецкие гранаты с длинной ручкой, хорошо знакомые Анжу с окопов и продолговатые цилиндрики динамита с короткими фитилями. Предсмертный подарок от Ричи, дерганного подрывника из команды Испанца. Что ж, надо использовать любую возможность.

Отстав немного в перестрелке с полицией, черный автомобиль снова набирал обороты, расстояние между ними неизбежно сокращалось. В окнах, застыв подобно истуканам, сидели темные силуэты. Казалось, что они поглощали любой свет – уличные фонари, вспышки выстрелов, полицейские мигалки, оставались только горящие глаза. Машина копов, надо отдать им должное, не отставала, сирена ревела в ночи, как вестник апокалипсиса.

Анж взвесил в руке гранату, открутил колпачок на рукоятке и выдернул чеку. Выждал секунду и швырнул боеприпас по направлению к преследователям. В тот же момент Джонни въезжал в поворот, граната звонко отскочила от асфальта и взорвалась на обочине, никому не причинив вреда. Но черный автомобиль вильнул в сторону, будто испугавшись.

– Твою мать! – завопил Джонни, нервы его были на пределе. – Что это! Что это было, Анжело!

Анж не ответил. Вторая граната закатилась куда-то между бочкой и бортом, лезть за ней было долго, а преследователи, чуть отстав, снова нагоняли. Он поднял ближайший цилиндр динамита.

– У тебя есть спички, Джонни!

– А?

– Спички!

– На кой они тебе, Анж?! Закурить вздумал?

– Просто дай мне сраные спички, Джонни!

Коробок перелетел через салон, Анж ловко словил его свободной рукой. Фитиль вспыхнул искорками. Дождавшись, пока догорит до середины, Анж бросил динамит, целясь в выбитое лобовое стекло черного автомобиля. Сидящая в окне фигура вышла из ступора, ловко поймала брошенную взрывчатку и отбросила ее прямо под днище наседавшей сзади полицейской машины.

Сирена замолкла, потонув в грохоте взрыва. Патрульная машина ярко вспыхнула, вспышкой осветив дорогу и, подлетев фута на три над асфальтом, разлетелась на кусочки. Теперь убийц в адской машине никто и ничто не отвлекало от их основной жертвы.

– Черт…, – только и смог выговорить Анж, грязно выругавшись в придачу.

– О боже…, – бормотал спереди Джонни, выжимая газ. – О боже…

Только во вспышке взрыва Анж заметил, что они покинули город и теперь несутся где-то по пустынной дороге через лес. С двух сторон мелькали темные громады сосен. Не было ни огонька, если не считать света звезд. Горящая машина копов осталась позади и дорогу поглотила ночь. Местоположение черного автомобиля можно было определить только по реву мотора и по точкам горящих глаз его пассажиров. Не сомневаться можно было только в одном – они догоняли.