- Ири, не обижайся, — улыбнулся Рэн. Не знаю, что ему так подняло настроение, но я рада. — Просто ну как ты себе это представляешь?
- Как, как. Мы же не кровные брат с сестрой, это не… Противозаконно. Ты бы на мне женился, отстали бы и от тебя, и от меня сразу. Мне тут отец вообще заявил, что раз он принимает меня в клан, то становится ответственным за мои матримониальные планы. Ну ты представь, мой вариант бы все решил! У тебя была бы любовница, даже несколько, разрешаю, — расщедрилась я. — Ты бы всем рассказывал, какая у тебя жена сволочь, и все бы тебя жалели. Ну а так — одни сплошные плюсы. С заседаний можно сбегать, льготы там какие-нибудь… И так далее.
Рэн потрепал меня по голове, взлохматив мою ужасную прическу ещё больше.
- Ири, ты чудо, — он щелкнул меня по носу.
- Ага, все вы мужики одинаковые. Как сразу, так чудо, — я нахохлилась. — А как жениться, так вас не докричишься!
- Дорасти сначала, ребенок!
- Ребенок?! Ты меня старше на полгода!
Рэн легко поднялся с кровати и подмигнул мне.
- Хочешь увидеть кое—что?
Фыркнув, я равнодушно пожала плечами. Рэн подмигнул и начал стаскивать с себя рубашку. Я сложила руки на груди, иронично за этим наблюдая. Но когда он взялся за ремень, я в ту же секунду зажмурилась и возмутилась:
- Ты охренел?!
- Сейчас увидишь, — пообещал Рэн.
- Не хочу я это увидеть, я и так плохо сплю, а тут вообще не засну! — простонала я, закрывая глаза обеими руками, на всякий случай.
Раздался шелест падающей ткани.
- Нет, Рэн, пожалуйста… Фуууу! — возмутилась я, когда что-то шершавое и влажное дотронулось мне до колена. — Это что за гадость?!
Раздалось обиженное «мяу», и я открыла глаза скорее от удивления, чем потому, что я действительно хотела увидеть, что там. Просто то, что я себе напредставляла, ну никоим образом не могло мяукать.
Передо мной щурилась на свечи огромный, пятнистый снежный барс. Пушистый хвост довольно бил по полу, белая с легким отливом в голубизну шерсть была просто безумно красивой и лоснилась…
Рубашка и брюки Рэна лежали рядом с кошкой.
Моя челюсть потерялась где-то внизу.
- Рэнчик?! — на всякий случай решила уточнить я. — Тебе вернули ипостась?!
Барс мотнул головой и снова лизнул мне коленку.
- Хватит слюнявиться! — возмутилась я. — Ну ладно, не корчи моську. Красавец, красавец! Иди сюда, почешу за ушком!
Хихикнув, я почесала ему пузико, думая о том, что играюсь с, вообще—то, взрослым мужчиной. «Мужчина» нежился, и подставлял то животик, то бочок, то спинку.
- Ути мой лапочка, — я умилилась, когда этот огромный котяра положил мне голову на колени.
Меня животные никогда не любили, и поиграться с ними вот так вот я возможности до этих пор не имела. Нет, конечно, давать полную волю себе я не могла — Рэнчик ведь мне потом всё-всё припомнит. Поэтому я просто скромно чесала его за ушком. И он замурчал! Я расхохоталась, случайно сбросив его с колен, когда Рэн попытался выразить своё недовольство, зарычав, я просто пожала плечами.
- Ну ты представь. Чем вы занимались всю ночь? Была в постели с министром Джахом. Вы предавались с ним порочной страсти? Нет, я чесала ему за ушком.
Отсмеявшись, я забралась на кровать с ногами и на Рэна голову как на подушку.
- Ты жесткий, — капризно заявила я.
И я и так знала, что бы он мне ответил. «А ты тяжелая!».
Рэн чуть-чуть перевернулся так, что стало чуть удобнее ему, и чуть менее удобно мне, но в целом я не возражала. Было уютно, и появилась стойкая уверенность в том, что все будет хорошо. У Рэна наконец-то есть ипостась, у меня… Я собиралась выяснить, что есть у меня.
Было бы хорошо немного подремать, но я боялась спать — почему-то казалось, что кошмар вернется, а переживать визит Лина при свидетелях мне не хотелось ни разу. Поэтому я махнула рукой, и книга под названием «Магия огня в душе и для души» послушно прыгнула мне в руки. Я открыла её на закладке, там, где остановился Рэн, и начала читать вслух. Я не очень вникала в то, что здесь было написано, потому что была занята собственными мыслями, но, по крайней мере, пока я читала, я бодрствовала.
Я как раз дошла до следующей главы, когда раздался стук в дверь, в ту же секунду она открылась, и я почувствовала, как мягкое уютное пузико кота меняется на менее удобные, жесткие кубики Рэна.
В дверном проеме появилась служанка с подносом, которая замерла в ту же секунду, как увидела нас. Мы замерли, глядя друг на друга, и до меня медленно начало доходить, как смотрится эта ситуация со стороны. Я в мужской рубашке, почти не одета, Рэн вообще только что превратился из барса в человека, и сейчас в чем мать родила, я лежу на нем…
Грохот подноса, врезавшегося со всей силы в пол, прозвенел, должно быть, на весь коридор, а служанка, став такой же пунцовой, как занавески, бросилась прочь из комнаты.
Мне же было совсем не смешно. Во-первых, прислуга халтурила, и под кроватью было жутко пыльно! Во-вторых, я была не очень-то одета, и в итоге протерла собой всю грязь. А в третьих, прямо у меня под носом валялись предметы женского гардероба, которые я видеть не хотела ну вот ни разу!
И вообще, мне отчего-то не хотелось, чтобы хоть кто-нибудь об этом узнал. Хотя узнают ведь… Это дворец, тут слухи просто мгновенно разлетятся. В итоге даже ленивый будет знать, что секретарь Джах развлекается с… Я понятия не имела о своем официальном статусе.
Солнце ещё не вставало — на часах было восемь утра.
Я влетела в комнату, отдышалась, и поняла, насколько в комнате было холодно по сравнению с комнатой Рэна. Наверняка он подогревал её магией.
Рубашку я вернула в шкаф. Кем бы ни был её владелец, мне не хотелось, чтобы он узнал о том, что я её позаимствовала.
Я забралась в кровать и уставилась в потолок, размышляя. В том, что дела у Рэна шли хорошо, не было никаких сомнений. Я же… Я понятия не имела, что мне делать. Мир, который как будто бы только что ещё был у моих ног, сжался до размеров дворца.
Я зажгла огонь на руке и задумчиво уставилась в пламя. Собственное пламя никогда не жгло мага, в отличие от настоящего огня, который едва тлел в камине.
Я чуть улыбнулась, думая о том, что Рэну помогли вернуть ипостась. Его довольный, пушистый белый барс был невероятно умилителен.
Это было действительно здорово, и я была очень рада за друга. Вот за кого я не была рада, так это за себя.
Темный, занявший место Эридана, меня пугал. Вернее не то, чтобы пугал… Я не боялась его. Не была того панического ужаса, который накатывал на меня в Рхаране при виде него. Паники не было. Но простить ему то, что он сделал со мной, я не могла.
Я только поверила в то, что хоть что-то в моей жизни может быть хорошо. Я только позволила себе довериться кому-нибудь, как это доверие просто втоптали в грязь. От этого было больно.
Я вспомнила слова отца, когда брала у него медальон. Я спросила у него, почему он отдает его мне, а он ответил, что так он будет уверен в моем возвращении. И теперь я поняла, что он имел ввиду, теперь я осознала все, но для меня было уже поздно.
И эта мысль вернула меня в реальный мир. Я выросла среди оборотней, которые были теми ещё упертыми лбами, не желавшими признавать собственные ошибки. Поэтому, собственно говоря, и я была широко известна именно благодаря этому моему качеству. Возвращаться к отцу с покаянной головой мне было нельзя. Нет, мать издеваться надо мной бы не стала, но вот Дэвирон бы извлек из этого слишком много выгоды.
Я потянулась к колокольчику, чтобы вызвать служанку, и продолжила думать. Все теории, которые я создала в предыдущие дни, строились на том, что убийца девушек — мой Кошмар. Это же оказалась женщина, которая мало того, что знала Харольда, так ещё и знала меня. Я в своей жизни же никогда не встречала магов такой силы, что наводило на мысль о том, что и меня, возможно, ждала бы незавидная участь гнить в какой-нибудь подворотне в выжженным сердцем.
