— Сколько же, уважаемый барон Винсдаль, мы должны вам за несколько пучков травы, съеденной нашими лошадями? Пять медяшек? Или даже десять, учитывая еще разведенный костер? Дрова все же наши, не в вашем лесу нарубленные! Вряд ли ущерб вашему владению можно оценить сильно больше?
Показываю, что я еще тот крючкотвор, а за лишнюю медяшку просто удавлюсь с ходу, как бедный, но гордый и задиристый имперский норр.
Ну, тут вопрос не в ущербе, конечно, его и нет никакого, в любом случае даже названные смешные суммы его с лихвой покроют.
Дело в примитивном наезде местного хозяина земель на проезжающих путников, когда в принципе размер ущерба вообще не важен. Простым купцам, крестьянам и ремесленникам никак не послать прискакавшего барона со своей дружиной в далекое эротическое путешествие, приходится юлить, каяться и договариваться, рассчитываясь очень дорого за такой нечаянный съезд на баронские земли.
Как придется сдуру поехавшей за нами какой-то крестьянской подводе, хозяин которой почему-то решил, что мы точно знаем, где тут можно невозбранно остановиться.
Были бы у барона с собой пара десятков дружины, тогда бы разговор про возмещение ущерба, больше морального, прошел гораздо труднее. Но, так как мы почти наравне выступаем по воинам, а по стрелковому оружию можем выдавать в четыре раза больше урона в единицу времени, то пора признать происшествие просто досадным недоразумением.
И не разгонять дерьмо по трубам.
Гораздо больше выдавать и притом сразу, ведь стрелку барона еще нужно соскочить с лошади, припасть солидно по времени над своим арбалетом, когда мои лучницы готовы выпустить за это время по две стрелы на каждого его имеющегося здесь воина.
Не все они попадут метко и нанесут серьезный ущерб, но половину воинов барон точно потеряет в первые же секунды схватки.
Из своих явно боевых луков, которые пробивают кольчуги довольно часто, особенно с такого маленького расстояния.
А доступ к лучницам мы перекрываем с обоих сторон, Терек сразу позаботился прикрыть нашу основную ударную силу.
Так что не успеет ничего зарядить арбалетчик баронский, как сам схлопочет оперенный гостинец.
Барон сам все понимает и видит, поэтому сильно не выступает, хорошо осознавая ситуацию. Ведь, кроме заезда на его земли, предъявить появившемуся откуда-то имперскому норру ничего не получится.
— Оставьте свою медь себе, норр Альфарил! Тут разговор идет про золото, но к вам я претензий не имею, как благородный человек к такому же благородному! Всего хорошего! — и барон хлестнул своего коня, поворачивая его в сторону дороги.
— Рад был с вами познакомиться, барон Винсдаль! — успел крикнуть я ему в след.
И добавил уже для себя:
— Приезжайте еще, нам таких гостей всегда не хватает.
— Этого в замок! — кивнул барон своим воинам на бедолагу крестьянина, сразу двое конников взяли подводу под свой конвой.
Тоже понятно, придется проезжему мужику отработать какой-то долг во владении барона, если он не сможет сослаться на своего хозяина, какого-то уважаемого соседа этого же барона.
Ну, тогда получит несколько раз плетью по спине в качестве урока, чтобы не мешался под ногами у серьезных людей.
Отряд барона ускакал, все наши дружно выдохнули и вытерли пот со лба, особенно двое немного перепуганных стражников.
Они явно к таким сражениям не готовы, чтобы наносить и получать в ответ калечащие и убивающие на месте удары.
— Ха, очень вовремя ты переоделся в норра! — усмехнулся Терек. — Без благородного во главе так просто мы бы не отделались!
— Ну да, пришлось бы отдать немного золота местному владетельному господину. Хотя и так они бы в бой не полезли. Все же не совсем дураки, чтобы за пару золотых монет помирать, — прикидываю я. — Но нервы потрепали бы гораздо сильнее.
Гляжу вслед поднимающемуся пыльному хвосту за баронской стражей и прикидываю про себя, продолжать варить обед или все же не рисковать? Кто его знает, что там удумает по дороге немало уязвленный в своих чувствах барон?
Вдруг окажется особо мстительная гнида? Решит все же настоять на своем?
— А давайте все же свернем лагерь и проедем еще пару часов до какой-то таверны! Как бы барон всю дружину не поднял, раз не получилось нас в таком составе пощипать! — предлагает весьма опытный в таких делах Терек, и мы с ним не спорим.
Костер заливаем водой и нашими могучими струями, лошадей запрягаем, нагревшийся котел ставим на повозку в сделанную ямку среди барахла, чтобы он не перевернулся с зерном и мясом. Один из слуг будет его придерживать, сидя на передке повозки рядом с возчиком, в роли которого выступает второй слуга, Фириум.
Лучницы поедут на их лошадках, оставив натянутые луки на повозке, пару арбалетов я скомандовал не разряжать пока, на всякий случай, и уже через пятнадцать минут быстрых сборов мы выезжаем обратно на дорогу.
— Ну очень дворянское звание помогло! — подвела итог Ксита. — Сразу у него рожа кислая стала!
— Ага, и еще ваши, готовые натянуться луки, в основном этот момент повлиял положительно. Но мое дворянство вот так сразу решило вопрос, ибо реального ущерба на самом деле на пару медяков. Так что совсем не зря я стал норром, со своим благородным собратом теперь гораздо легче договариваться выходит.
— А если бы барон не отступился так быстро? Воевать бы стали? — интересуется Сульфор.
Понятно, что не просто так интересуется, а хочет услышать, насколько его новый хозяин отморозок? Не похож ли на старого хозяина, необыкновенно активного мудака?
Не, я вообще не похож, если бы не постоянная нужда в пополнении умений СИСТЕМЫ, то жил бы тихо-мирно простым человеком. И внедрял бы потихоньку свои современные знания в новом мире.
— Ни в коем случае! Нам тут в королевстве жить! А если мы за пару золотых начнем трупы оставлять везде, то жить уже не получится. Тем более я назвался своим настоящим теперь именем! Так что все помним, теперь я постоянно только «ваша милость»! Постоянно, а не только при посторонних так меня называем! Чтобы все привыкли к такому делу!
— И мне тоже? — вдруг спросила моя милая Ксита меня на ушко, приблизившись на лошади.
— Тебе особенно, а то можешь выдать меня случайно. Только — «Да, ваша милость! Сильнее, ваша милость! Еще разок, ваша милость, накажи беспощадно свою недостойную рабу!», чтобы прислуга на постоялых дворах слышала только такие слова, — так же негромко отвечаю ей.
После происшествия в роще мы катимся несколько часов до приличной таверны, где славно обедаем, оставив котел с нагретым зерном себе на ужин.
Так что мое первое крещение общением с теперь братским сословием прошло на отлично, конь меня тоже вполне послушно слушается. Больше по своей наглой башке получать не хочет.
Я себя чувствую все увереннее в новой роли, теперь постоянно еду впереди каравана, но, так же рядом с Вольчеком и Фириумом, постигая от них всю мудрость дворянской жизни.
— С бароном вы общались немного неправильно все же, — и Вольчек подробно рассказывает, как нужно было себя вести, чтобы весомо заявить о своем особом статусе отмороженного норра из Империи.
— Здесь таких хорошо знают и немного опасаются задевать серьезно!
Я наматываю такое знание на ус, чтобы в следующий раз выступить еще внушительнее.
Вечером добираемся до следующего постоялого двора, там ужин и корм для лошадей обходится мне уже в три золотых. Цивилизация все ближе, поэтому цены растут, но нам остался всего один день пути до славного города Крумбаха.
Едем уже по хорошо населенным местам, поселения тянутся одно за другим вдоль дороги, свободной земли для привала больше вообще не встречается. Все засеяно или распахано, разбиты сады с огородами на каждом клочке свободной земли.
— Богатые места пошли! — оглядывается назад Терек, привставая на стременах и разминая спину. — Теперь деньги полетят за ночлег и еду еще быстрее. В Гальде как-то все победнее выглядит.
Была у меня уже мысль заехать в какую-нибудь кузницу по дороге, чтобы поправить простреленные и порванные ударами тех же копий кольчуги, но такой подходящей я не нашел, хотя заехал по рекомендации в пару из них.
