— У них в головах не очень понятное отношение к тому, чтобы именовать тебя, как своего погибшего хозяина, — замечает мне Терек.
Да, я тоже что-то такое почувствовал на самом деле, есть небольшое сопротивление таким мыслям.
— Это вполне понятно, достаточно внезапное повышение ставок на будущее может серьезно испугать новых людей. Одно дело — если они наняты какими-то наемниками и просто сопровождают их в поездке, тут не видно какого-то особого криминала. Намного другое — если они точно знают, что я никакой не дворянин, тем более, что взял имя и вещи их убитого господина, а они все равно называют меня норром Альфарилом, как ни в чем не бывало.
— Если это всплывет, их тоже ждет суровое наказание, — справедливо поддерживает мои слова Ксита.
— Все так, но у них все равно нет никакого другого выбора. Или они идут с нами, или их ждет голодная смерть в Ксанфе, ведь они даже хлеба на местном языке попросить не могут. Не то, чтобы к кому-то устроиться на работу слугами или стражниками, для этого они совсем неместные и сильно возрастные мужики. Вернуться в Империю у них нет денег и еще их там никто не ждет.
— Скорее сурово накажут, что потеряли своего норра и вернулись без него, — высказывается, наконец, и моя скромница Фиала. — Но они могут попробовать убежать от нас, когда стоят на посту около повозки, даже что-то украсть с нее. Если сильно перепугаются с твоих замыслов.
— Это может случиться. Только ничего из доспехов им тут не продать, а с одним имеющимся в наличии золотым точно не пробраться через все Баронства. Но, лучше будет присмотреть за ними, пока мы не уехали подальше в Ксанф. Там они уже смирятся с новым положением вещей, а родная Империя окажется еще дальше.
Свои трофейные вещи с норра я отдаю постирать слугам, распределяю дежурства, назначаю проверяющих из наших, а мы отправляемся на хороший ужин, после которого у всех свое время назначено в графике дежурства.
Следующим утром после завтрака собираемся и выезжаем в путь, теперь я все время еду на лошади, Терек приучает строптивого коня к новому хозяину, лучницы учатся ездить верхом по очереди, пока повозкой управляет кто-то из слуг.
— Ксита и Фиала! Вам тоже нужно уметь кататься на лошади, вполне возможно, что в будущем пригодится.
Ну, девушки немного с выездкой знакомы, наемники успели научить за время долгого сидения в лесу, поэтому им такое разнообразие только в радость.
— Возможно, что еще придется ездить по благородному боком, так тоже пробуйте.
Вопросы, конечно, у лучниц возникли законные и всю следующую ночь Фиала пытается узнать у меня, что это значит:
— Ездить боком, как благородные? Там же седло другое нужно?
— Да, седло другое купить не так сложно. Но можно просто другую повозку купить, на которых здесь дворяне катаются, — задумчиво отвечаю я подруге.
— А зачем все это? — не терпится узнать ей, но я больше ничего не говорю.
Будут ли еще такие варианты у нас — пока мне не известно, так что не о чем лишнего болтать.
Пока пройдем мое изменение статуса, посмотрим, как все это работает и сделает выводы по итогу.
Теперь я весь день еду между обоими слугами позади повозки, впереди Терек со стражниками о чем-то болтает на ломаном имперском, и все весело ржут, демонстрируя хорошее настроение.
А что, едем без особого напряжения, рекорды скорости передвижения больше не ставим, никуда не торопимся, питаемся вволю и спим под крышей — что еще требуется в средневековье для полного счастья?
Еще место для жизни хорошо бы иметь свое личное, конечно.
Поэтому слуги всерьез взялись за меня, теперь требуют правильно сидеть в седле, правильно сморкаться и так же правильно смотреть по сторонам вызывающим бараньим взглядом.
Я не спорю, охотно выполняю все указания моих теперь слуг, поэтому к концу дня они признают:
— Если одеть вас, господин воин, в норрскую одежду, особенно, если еще посадить на коня, то своим поведением и взглядами вы уже похожи на не особо знатного и небогатого норра.
— Вот и отлично, еще пару таких дней и можно будет переодеваться в норра, — понимаю я про себя.
Мне нужно уже за пару дней перед городом, когда движение по дороге станет гораздо оживленнее, переодеться где-то в лесу и дальше уже все время ехать истинным дворянином. Чтобы случайные попутчики не обнаружили вдруг с большим удивлением вчера еще отсутствовавшего в приметном караване целого норра, гарцующего впереди своих людей на приметном рыцарском коне. Когда еще час назад он ехал простым наемником на обычной лошади.
Уж такого наемника здесь никто не спутает с благородным дворянином.
Но, пока ничего такого на дороге нет, повозок и подвод едет, конечно, по ней побольше, только они здесь по округе катаются, никто перед нами или за нами следом долго не тащится в сторону Крумбаха.
Основной поток товаров из Империи и Вольных Баронств проходит по более центральным дорогам королевства, а из соседнего Гальда вообще все везут вдоль побережья, на котором стоят обе столицы.
На нас активно посматривают, чем-то все же наш караван отличается от местных мужиков, но мы ни с кем не общаемся и поэтому вопросов никаких не возникает ни у кого. За день проезжаем несколько мостов, везде плачу за нашу толпу одну-две серебряных монеты, их в местном золотом столько же, как в Гальде, ровно двадцать четыре.
Постоялые дворы довольно дешевые, еда в них вполне такая ничего, про ужасающую современного человека антисанитарию на местных кухнях я стараюсь не думать.
— Наша РЕГЕНЕРАЦИЯ все равно вывезет всякие кишечные проблемы.
Наливаю себе пару стопок крепкого вина на аперитив после трапезы, спутники мои радуются пиву, дешевому и пахнущему ржаным хлебом, крепкое они не пьют вообще. Поэтому отмыл себе из трофеев деревянную фляжку на пол литра и наполнил ее в одном из первых постоялых дворов доверху крепкой перегонкой из зерна. Градусов тридцать в напитке имеется, никак не больше, но вкус меня устраивает.
Через четыре дня такого монотонного пути мои слуги-учителя пришли к общему знаменателю, что я уже вполне готов выступать благородным норром. Поэтому мне теперь придется спешно осваивать коня, хотя я до сегодняшнего дня успел на нем покататься, пересаживаясь сразу после Терека на него.
Легкие шлепки по сознанию очень не нравятся животине, поэтому на Терека она уже так не бросается. Тот, конечно, очень опытный всадник и знает, как поставить на место капризное животное, еще меня обучает таким способам. Но, имеется определенная проблема в этом случае, мой маленький опыт в управлении лошадьми не особо мне помогает, конь продолжает активно меня пытаться прессовать. Поэтому на пятый день пути я не выдержал постоянных взбрыкиваний, попыток еще раз укусить за колено и, плюнув на весьма вероятную возможность превратить животное в просто цветок, отвесил по сознанию скотины удар посильнее.
Не такой силы, как тогда сгоряча козлу зверолюдов досталось, копыта не разъехались в стороны, но все же конь впал в пятиминутную задумчивость, оставаясь стоять на одном месте. Потом пришел в себя и уже с радостью сжевал хлебную корку из моих рук, не попытавшись схватить мои пальцы.
— Дело пошло, — подмигнул мне внимательно наблюдающий за мной наемник.
— Пора на отдых вставать, — добавляет он. — Время пришло и жрать уже охота.
Ксита с Фиалой его сразу же поддержали, им такое неспешное путешествие очень нравится, свежий воздух и много горячих лучей светила. Им я сказал постоянно носить широкополые крестьянские шляпы, чтобы кожа поменьше загорала.
После сидения в лесу девушки были не слишком загорелые, но уже три недели сплошной дороги под лучами Ариала покрыли их открытую кожу равномерным загаром.
— Вот подходящее место для привала! — и Терек поскакал на простой лошадке в небольшую рощу между основной дорогой и отворотом к какому-то имеющемуся там дальше замку.
Его донжон виден за лесом, сам замок находится не так близко, километров четыре-пять до него.
