Такие у нас теперь правила выживания в этом жестоком мире, ведь не будь я необыкновенным человеком по своим способностям, так же остался лежать в том предгорном селе, где полегли наши товарищи.

Скорее висеть на дереве, конечно.

Впрочем, и до него, этого села, имел возможность сто раз по своей теперь бедовой жизни дальше не добраться.

Ведь по своему происхождения из простого народа, всегда должен терпеть и молчать в любом случае, как учит местная религия. И особенно, как пришлый откуда-то в земли королевства, вообще никаких прав не имею ни на что, кроме как работать больше всех за мелкий прайс.

Придется что-то сильно менять в нашей жизни.

Поэтому молча поднимаюсь с охапки веток и брошенного сверху на них покрывала, с немного освещенного лунами места захожу в полнейшую темень леса и понимаю, что забыл взять копье. И еще не вижу ничего, как теперь дойти до все так же медленно уползающего куда-то дальше пленника. Чтобы не выколоть себе глаза о повсюду торчащие ветки.

Смысла держать при себе пленника нет никакого, вчера вечером уже устал очень от крови и смерти, а вот теперь с половины ночи готов сделать с ним полный расчет.

Наощупь, что ли, за ним следом пробираться? Очень не хватает фонарика, но показывать инопланетные технологии своим спутникам я еще все-таки не готов.

Пусть пока привыкнут к мысли, что я обычный человек из Империи, который просто как-то чисто случайно получил СИСТЕМУ в свою голову. Потому что спасался от настоящих людоедов и пошел на такой отчаянный шаг.

Ну, отчаянный он именно для местных религиозных жителей, я-то очень доволен приобретением в своей голове.

Если к этому знанию теперь добавить еще то, что я настоящий инопланетный пришелец, то мне окажется гораздо сложнее обеспечить преданность моей команды.

А зачем мне лишние проблемы и хлопоты? От уже имеющихся едва-едва отмахался, но меньше их почему-то не становится.

Да и батареек там осталось всего на несколько минут работы, лучше оставлю фонарик для более серьезной проблемы, чем прибить крепко связанного по рукам и ногам и почти беззащитного сейчас беглеца.

Поэтому я приближаюсь на ощупь и на остатках лунного света к беглецу метров на десять, наношу ему ментальный удар с такого расстояния, довольно слабый, потому что для меня это еще слишком далеко. Однако, искренне надеюсь, что ему и этого пинка хватит поваляться без сознания несколько минут, а больше времени мне и не потребуется.

Приходится вернуться к повозке, разжечь вручную за минуту небольшой костерок, чтобы с ярко горящей сухой веткой в одной руке и копьем в другой отправиться в темноту. Дюжий мужик не успел освободить ноги, как не старался, но уже пришел в себя после моего хлопка и теперь пытается затаиться под какой-то корягой, не понимая, конечно, что я его все равно вижу.

Не обычным зрением, а вижу сероватое облако его сознания своим ментальным взглядом даже в абсолютно темном лесу.

Я не стал с ним долго возиться, воткнул ветку в мох, осветив на мгновение перекошенное от натуги лицо, оглушил его сильным ударом по сознанию и тут же заколол совсем.

Сделаю такой не красящий никого поступок в стороне от остальных глаз, чтобы все прошло морально легче для моих спутников. Что я тут с ним делаю еще, кроме убийства, никто не видит.

Собрал с него старательно энергию, вышло ее опять очень много, явно было за что удалить от себя сильно проштрафившегося дружинника старому барону, как я хорошо почувствовал. Есть, то есть было, в нем что-то такое от маньяка, который развил свои садистские наклонности на службе у барона, но слишком увлекся этим делом и поэтому был изгнан из дружины.

И с него пришло прилично, целых четырнадцать единиц МЕНТАЛЬНОЙ СИЛЫ и еще много ЭНЕРГИИ, даже больше, чем с брата, которые я пока не стал никому раздавать, а просто забрался на старое место и быстро уснул без всяких угрызений совести.

Едва начало светать, как проснулись Фиала и Терек, наши выздоровевшие герои-страдальцы, сразу же страшно голодными голосами попросили еды.

— Любой! Которая есть!

Да, на восстановление организма от ран кроме ментальной энергии требуется много жизненной силы самого тела.

Милая моя выглядит полностью здоровой, стоит уверенно на земле и наворачивает подаваемый сестрой хорошо засохший хлеб. Шрамы уже затянулись и только белые участки кожи на загорелой шее показывают места, через которые прошла стрела. И еще на одежде имеются места с засохшими потеками крови, не так обильно, как у Терека, но тоже хорошо заметные.

Ксита срочно режет каравай хлеба и наполняет чашки водой из меха, свои фляги наши раненые сейчас найти не могут в перевернутом барахле. И, кроме обычной родниковой воды, у нас ничего другого нет.

Терек уже сам сел на повозку, раненое плечо еще бережет, поэтому хватает ломти серого хлеба один за другим здоровой рукой и жадно пихает в рот.

— Так, нужно навести порядок на повозке, переложить наше добро, чтобы не звенело, еще обиходить лошадей, поэтому начинай, Ксита, кашу варить! Бочонок с солониной открыть придется, наших накормить пора до отвала.

Терек тут же занимается солониной и собирает валежник для костра, мастерит рогульки и на лезвии топор переносит остатки моего костерка на новое место. Вот как жрать хочет, прямо носится обычно достаточно ленивый в движении мужик. И уже про свое покалеченное вчера плечо забыл, как хорошо прошло лечение РЕГЕНЕРАЦИЕЙ.

Никто пока ничего не спрашивают про новую конструкцию в своих головах, не до таких вопросов всем выжившим или они уже просто примирились с этой мыслью. Раз оказались живы и почти здоровы, значит Андер все-таки сделал свое непонятное дело. А за новую, подаренную жизнь без инвалидности придется платить в любом случае.

Я пока отвязываю обоих наших верных спутниц от первых попавшихся вчера деревьев и довожу до виднеющейся дальше в лесу лужайки, которую в темноте мы не разглядели. Пусть хоть часок-другой попасутся на вырубке, травы здесь не так обильно наросло, но она все же есть.

Я переговорю с новыми Обращенными, объясню им, как пользоваться СИСТЕМОЙ и на что там смотреть, раз уж они сами теперь в относительном порядке.

Ксита уже рассказала сестре, как у той вчера посинело лицо, начало пропадать дыхание и как она с ней начала прощаться. Поэтому Фиала мне ничего не говорит, а просто подходит и, заметно вздрогнув, прижимается всем телом, заглядывая в лицо.

— Ты меня теперь не бросай. Хорошо? — шепчет она.

— Конечно, мы теперь навсегда вместе, — и я смотрю ее СИСТЕМУ.

Осталось снова всего две единицы ЭНЕРГИИ у нее, но РЕГЕНЕРАЦИЯ справилась с раной и ее последствиями на отлично.

У меня есть тоже изменения после трех свежих покойников.

МЕНТАЛЬНАЯ СИЛА — 2/216

уровень 47/216

ВНУШЕНИЕ — 1/216

уровень 32/216

ЭНЕРГИЯ — 1/216

уровень 14/216

ФИЗИЧЕСКАЯ СИЛА — 1/216

уровень 26/216

РЕГЕНЕРАЦИЯ — 1/216

уровень 8/216

ПОЗНАНИЕ — 1/216

уровень 38/216

РЕГЕНЕРАЦИЯ и ЭНЕРГИЯ сильно просели, так как передал большую часть новым Обращенным, ФИЗИЧЕСКАЯ и МЕНТАЛЬНАЯ СИЛА, ВНУШЕНИЕ и ПОЗНАНИЕ подросли заметно.

Понятный прогресс и такой же понятный регресс в уровнях умений.

Потом уже я подхожу к Тереку и смотрю ему в свою очередь на постоянно жующее лицо:

— Как ты?

— По сравнению с вчерашним, так все отлично. Ты меня все же подсадил на эту свою? — видно, что Терек не знает, как назвать то, что я внедрил в его голову.

— Да, иначе ты бы сильно мучился с неделю пути и все равно умер от заражения. Я такое тоже видеть могу, возможно, скоро и ты сможешь.

— Ничего, вчера прямо от боли загибался, чуть не помер, а сегодня ночью проснулся от голода и жажды, уже почти не болит ничего. Оно того стоило, Андер, точно стоило, как я вижу. Совсем плохо было, а теперь ничего, только слабость большая, — бормочет он.

Мужики боль гораздо тяжелее женщин переносят, у тех болевой порог повышен, так что Терек все хорошо понял про свою рану и сколько бы он успел намучиться с ней перед все равно неизбежной смертью.