Когда я вернулся из ванной, неся с собой намоченное холодной водой полотенце, Ромка метался на кровати. Вытерев пот с его лба, я оставил полотенце у него на лбу, хмуро глядя на покрытое испариной лицо брата. Протянув руку, хотел поправить холодный компресс, но тут Ромка схватил меня за руку и открыл глаза, что-то бормоча и явно видя на моём месте кого-то другого, а его неестественно расширившиеся зрачки вызывали беспокойство.

По несвязному бормотанию брата мне удалось определить, что видит он Ларису. На пару мгновений придя в себя, пожаловался, что болит голова, а затем снова погрузился в мир видимых только им образов.

— Такое ощущение, что ты пьяный или вообще под кайфом, — пробормотал я, внимательно глядя на Ромку. — Вопрос в том, когда успел и как решился?

Внезапно я замер, вспоминая, как Ромка опустился на корточки в тёмной келье и как провёл рукой по пыльному полу. Неужели, из-за этого? Больше ничего на ум не приходило. Даже к усыпальнице мы подходили вместе, но меня-то никак не задело.

В дверь постучали, и я пошёл открывать. На пороге стоял молодой совсем парень, не старше нас с Ромкой. Оглядев его с ног до головы, я невольно нахмурился.

— Добрый день, — произнёс парень. — Целитель Лемар. Вы же вызывали целителя?

— А вы не слишком молоды, чтобы быть целителем? — вырвалось у меня. На что Лемар поджал губы.

— Не вы первый задаёте мне этот вопрос, — наконец ответил он и вытащил документы. Я слегка напрягся, когда он полез во внутренний карман пиджака, и встал таким образом, чтобы можно было сразу отбить любую атаку. Но вместо пистолета или боевого артефакта, Лемар вытащил документы и протянул их мне. — Это моё удостоверение личности, и лицензия целителя, — ответил он в ответ на мой недоумённый взгляд. — Их нельзя подделать. Во всяком случае, не в Содружестве, — и парень вздохнул.

Оба документа засветились ровным зелёным светом в ответ на запрос о подтверждении личности. Я продолжал рассматривать их, переводя взгляд на парня. Ромкин стон заставил меня поторопиться. Повертев в руках, я вернул документы парню и отошёл от двери, давая ему войти уже в комнату.

— Проходите, ваш пациент находится там, — и я указал на комнату, дверь в которую была немного приоткрыта.

Лемар быстрым шагом направился к Ромке, и только когда он вошёл в комнату, я заметил у него в руке большой целительский чемодан. Он подошёл к постели, сел рядом на стул и нахмурился, глядя на мечущегося Рому. Разглядев его, Лемар медленно повернулся ко мне и также внимательно осмотрел моё лицо.

— Интересно, — пробормотал целитель, открывая чемодан и вытаскивая салфетки, от которых исходил острый неприятный запах, и вытер руки.

— Насколько ему плохо? — хмуро спросил я, складывая руки на груди.

— Я бы не сказал, что ему плохо, — целитель хмыкнул и выразительно посмотрел на Ромку, а точнее, в область паха.

— Вот чёрт! — я выпрямился. Что бы брату ни мерещилось, но эти виденья его основательно так возбуждали. — Что с ним? — резко спросил я у Лемара. — Это может быть отравление?

— Если вы абсолютно уверены, что ваш брат не употреблял никаких запрещённых веществ, то это и есть отравление, — невозмутимо сказал Лемар. — Но хоть убей, я не знаю, чем именно он отравился. Таких симптомов нет ни у одного известного мне яда или дурмана.

— Этот яд сейчас у него в крови? — я лихорадочно обдумывал ситуацию.

— Да, вероятно, — Лемар, пожав плечами, достал какой-то шар. На нём я увидел универсальные отверстия, какие бывают на матрицах. Призвав дар, целитель активировал матрицу, и шар мгновенно превратился в глубокий таз. — Сейчас заставим вашего брата убрать из организма всё лишнее, а потом полечим последствия.

— Стойте! — я шагнул к нему. Встретив недоумённый взгляд, пояснил: — У Ромы есть привычка хватать что попало. Осмотрите его руки, пожалуйста. Нет ли на них ранок, через которые яд мог попасть в кровь? Потому что я сам могу что-то упустить. И да, у вас есть во что набрать немного крови? Я всё ещё хочу узнать, чем же таким забористым он отравился.

— Хм, это не лишено смысла, — целитель принялся тщательно осматривать руки Ромки, который начал крутиться, пытаясь вырвать руку. — Помогите мне, — попросил он, и я подошёл к брату с другой стороны кровати, придавив его к матрасу.

Вместе мы сумели справиться. Целитель нашёл на одном из пальцев вырванный заусенец и набрал кровь в пробирку. Кровь он протянул мне, закрыл ранку и вытащил флакон с чем-то мутным и тошнотворным даже на вид.

— Так, ну и как ему рвотное выпоить? — Лемар посмотрел на меня и нерешительно протянул флакон мне.

— А как бы вы делали это в клинике? — огрызнулся я.

— В клинике вашего брата просто вырубили бы специальными препаратами и без особых проблем промыли желудок, вставив в него огромный зонд, — парировал целитель. — Но это не очень хороший вариант. Потому что я всё ещё не знаю, что это за яд, поэтому ваш брат должен оставаться в сознании. В относительном сознании, — добавил он, а Ромка снова распахнул глаза. Светлые глаза брата сейчас казались чёрными из-за расширившихся зрачков.

— Бога ради, — я забрал у него флакон и придвинулся к брату. — Рома, тебе нужно это выпить, давай, сделай глоточек, — я почти засюсюкал, приподнимая его голову и поднося к губам флакон.

Ромка попытался сфокусировать на мне мутный взгляд.

— Пап, я не хочу пить, — пробормотал он скривившись.

— Зашибись через колено! То он видит во мне свою девушку, а сейчас отца, — пробормотал я и более настойчиво сунул ему флакон. — Рома, пей, — надо сказать, сориентировался я быстро и даже сам услышал, как в голосе прозвучали металлические командные нотки.

Ромка закрыл глаза и послушно выпил содержимое флакона. Рвать его начало практически сразу. Мы с целителем только и успели перекатить его на край кровати, повернуть голову набок и подставить тот самый артефактный тазик.

Из Ромки полилась тёмная тягучая жижа, мало похожая на кофе, и что там у него было в этот момент в желудке. Попадая в таз, жижа сразу же исчезала.

— Не слишком удобно, — заметил я, подняв взгляд и столкнувшись с пристальным взглядом целителя. Он внимательно разглядывал меня, нахмурив лоб, словно что-то решал про себя. Складывалось впечатление, что он меня или Ромку узнал, но сейчас или не мог вспомнить, где именно видел, или не мог поверить, что это действительно мы.

— Что? — он мотнул головой, отгоняя посторонние мысли.

— Я говорю, что такой таз не слишком удобен, — повторил я. — Невозможно отправить на анализ содержимое.

— Да, это точно. Но в домашних условиях это как раз оправдано, — он снова посмотрел на Ромку, а затем перевёл взгляд на меня.

Когда спазмы прекратились, целитель ловко перевернул Ромку и поднёс ему ко рту очередной флакон. Сейчас было видно, что брат пришёл в себя, потому что он выпил содержимое флакона, не сопротивляясь. Выпив всё до последней капли, Ромка упал на подушку и положил руку на лоб.

— Как же мне хреново… Что со мной?

— Это называется последствие острого отравления, — задумчиво ответил ему целитель. — А в вашем случае, можно сказать, что это похмелье, господин…

— Орлов, — вместо Ромки ответил я, и глаза целителя вспыхнули, словно он только что всё для себя выяснил.

Лемар протянул Роме очередной флакон и посмотрел на меня.

— И откуда у меня похмелье? — спросил он глухо. Заметив на кровати уже полусухое, но всё ещё прохладное полотенце, Ромка взял его и приложил ко лбу.

Я ему не ответил, разглядывая его бледное лицо. Тем временем целитель протянул очередной флакон брату, а затем повернулся ко мне.

— Вот это нужно будет выпить вечером, а это завтра утром, — и он выставил на прикроватную тумбочку два флакона. К счастью, они отличались друг от друга, и тот, что предназначался для вечернего приёма, был в тёмном стекле. Так что не перепутаем.

Лемар поднялся, захлопнул чемодан и пошёл к выходу. Я последовал за ним, предварительно оглянувшись на Ромку. Тот лежал с закрытыми глазами, прижав уже сухое полотенце ко лбу.