Айрис спросила у позвонившего только одно. Имя его жены. Она хотела знать, как назвать торнадо, ворвавшийся в её жизнь. Оказалось, это стихийное бедствие звали Энджел. «Боже, какая пошлость. Словно модель с „Онлифанс“. Наверняка ещё и карамельная блондинка с круглой задницей и силиконовыми буферами пятого размера, за которые заплатил её рогоносец». Разумеется, озвучивать свои мысли Айрис не стала. Вежливо попрощалась, отбила звонок и только после этого запулила телефон куда-то в недра мягкого дивана.

Когда через пару часов она спросила у разморённого вкусным ужином Теда, знает ли он такую женщину, его забегавшие глаза дали ей ответ ещё до того, как он открыл рот.

Дальше всё было достаточно буднично и от этого ещё более пошло. Тед поначалу надеялся, что Айрис всё же смирится («…сделай это ради детей, подумай сама, какой пример ты подаёшь девочкам! Ты же своими руками у них на глазах разваливаешь нашу семью!»), но подобные «аргументы» из арсенала продвинутого манипулятора на неё уже не действовали. Лучшее, что она могла сейчас сделать для своих девочек: не подавать им плохой пример и не оставаться с подлецом. Если тебе приходится выбирать из двух зол меньшее, отправь оба зла тому, кто тебе их причинил. Всегда выбирай себя.

Сердце её опустело, в доме погас очаг, и никакой золотой ключик не отворил бы тайную дверь в каморке умершего чувства. Просто-напросто потому, что в сказки она больше не верила, а «сказочники» отныне вызывали лишь скуку.

«Торнадо» Энджел получила развод первой – видимо, её муж давно уже только и ждал удобного повода. Тед вскорости её догнал, и они, надо думать, наконец-то воссоединились. Правда, Айрис не уточняла. Первые три года после развода из её жизни практически выпали. Тогда она работала на двух работах, ещё и фриланс перехватывала. Айрис не помнила никаких ярких моментов из того периода. Это было время работы, работы, ещё раз работы – и ковида. Казалось, судьба решила отсыпать ей пахоты полной мерой за все благополучные и размеренные годы. В этом Айрис находила один, но увесистый плюс: ей некогда было себя жалеть, иначе она бы точно сломалась.

А с полгода назад в её уже упорядоченную новую жизнь ворвалось ещё одно стихийное бедствие по имени Майкл Керук.

Её отец.

Официально родители Айрис развелись лет двадцать назад, хотя больше десяти лет до этого они уже не жили вместе. Странно, что они вообще смогли продержаться в браке хотя бы несколько лет. Люди из разных социальных слоёв, классический мезальянс… Они странно встретились: на родео – там, где Дана, дочь преуспевающих адвокатов, могла оказаться только по собственной внезапной прихоти. А вот Майкл там был как раз таки на своём месте: он зарабатывал на жизнь, выступая на родео. Да, они влюбились, как можно влюбиться только в молодости: без оглядки на смешки её подруг, осуждающие взгляды родни и шокированных их выбором родителей. К сожалению, чуда не произошло. Сказка продлилась недолго, завершившись сакраментальным «не сошлись характерами». Однако от этого «не сошлись» на свет успела появиться Айрис.

Наверное, родители действительно любили друг друга, потому что не единожды пытались сойтись во время своего «тренировочного» развода. Айрис часто думала об этом и пришла к выводу, что у них могло бы получиться – если бы мать нашла в себе силы пойти против мнения своей чопорной семейки и уехать с отцом куда подальше от родственников. Но вышло что вышло… Когда родители окончательно разбежались, отец не исчез из жизни Айрис, хотя и жил теперь далеко. Она проводила на его ранчо часть каникул, пока училась в школе. Отец всегда был рядом, когда она в нём нуждалась, занимался её студенческими проблемами и никогда не критиковал её решения, даже если они ему не нравились. И к алтарю он её повёл. Тихо материл свои новые, до крови натирающие туфли, священника, жениха и всю жениховую родню, пару раз наступил невесте на подол подвенечного платья, но довёл. Когда она рожала Шерил, Майкл ночевал под дверью палаты. Когда через пять лет родилась Полли, он осознал, что теперь уже дважды дедушка – и страшно этим возгордился.

Майкл утверждал, что в его роду все мужчины рождались с конём между ног. За грубой двусмысленностью этой фразы скрывалось лишь, что все его предки гоняли коров от Атабаски до реки Красного Оленя и на лошадь садились едва ли не раньше, чем вставали на ноги для первого шага. Конечно, он тоже был ковбоем – причём профессиональным, в былые времена достаточно известным. Но после серьёзной травмы на соревнованиях спорт ему пришлось оставить. Это произошло вскоре после женитьбы, и Айрис знала обо всём лишь по его рассказам. После развода он вернулся на родительское ранчо, разводил коров, растил пшеницу – словом, жил размеренно и скучно, как и подобало степенному фермеру. И больше так и не женился.

Айрис вздохнула. Видимо, отец в самом деле сильно заскучал от своего фермерства, раз в итоге преподнёс ей такой сюрприз. Если бы его энергию можно было подключить к динамо-машине, электричества хватило бы для всего их квартала. Честно говоря, лучше бы он и дальше жил на своём ранчо в Альберте и не лез в её жизнь, так как именно с его инициативы всё и началось.

После развода дочери он понял, что внука уже не дождётся, и решил, что именно Полли рождена для того, чтобы унаследовать его ковбойские навыки. Поэтому полгода назад Майкл Керук продал ранчо, перебрался в город, купил дом неподалеку от дочери и сообщил, что намерен посвятить остаток жизни воспитанию внучек. Тут не о чем спорить. Его девочки – это принцессы, их нужно защищать и баловать, и раз уж у них оказался такой никудышный отец, то ему, деду, сам бог велел взять на себя ответственность за малышек. И никто не помешает ему причинять счастье своей семье. Именно так и заявил.

Айрис и не пыталась сопротивляться. Да и чего ей бояться? Неудачный брак с домашним тираном – та ещё школа жизни. Она её прошла с первого до последнего уровня и даже может открывать собственные курсы: например, по избавлению от розовых очков до того, как они разобьются стёклами внутрь. Отец-ковбой со всеми его экстравагантными выходками – это совсем не страшно. Это всего лишь ураганный ветер. Не стой у него на пути, имей собственное убежище и не плюй против ветра, если не держишь в руках полотенце. В общем, к моменту переезда отца Айрис уже отошла от тяжёлого развода и была само спокойствие.

И что же первым делом сделал новоявленный собиратель семей? Разумеется, купил Полли лошадь. На день рождения. Благодаря этому поступку он стал самым крутым дедом за всю историю семьи и ворвался в фамильные летописи дерзко, будто гунны в Европу.

Вот именно с этой лошади всё и пошло наперекосяк.

Айрис не знала, чем в тот день так помрачились его мозги. Когда она увидела эту кобылу, первым делом подумала, что отца охмурили цыганским гипнозом.

Зверюга – каурая, небольшого роста – нервно вздёргивала голову, щерила зубы и даже ухитрилась больно цапнуть нового хозяина за руку, но тот лишь сиял от счастья и хвастался, как выгодно ему удалось заполучить такую ценную лошадь. Мол, были в жизни этой красотки крутые соревнования… Ну да. Видимо, настолько крутые, что от этой «превосходной спортсменки» отказывались с напускным сожалением и плохо скрываемой радостью. И весьма задёшево. Айрис, как ни присматривалась, восхищения отца разделить никак не могла. Лошадь с виду была обычная кашлатка: непонятно какой породы, с облезлым хвостом, маленькой головой и огромным брюхом. Обозначив её про себя кобылой Апокалипсиса, Айрис приготовилась к наступлению. Переупрямить отца она, пожалуй, и смогла бы – даром, что ли, в её жилах тоже текла кровь Керуков? Но одного взгляда на Полли было достаточно, чтобы понять, что эта война проиграна ещё не начавшись. Дочка была в нескрываемом восторге. Дедушка подарил живую лошадку, ни у кого из подруг ведь нет такого питомца!

Айрис поняла, что против двоих не выстоит. Когда твоя дочь, которая не улыбалась несколько лет, светится от счастья, кто-то сможет отобрать у неё источник радости? Только не мать. Кобыла, будто шкурой своей потёртой почуяв, что Айрис готова сдаться, довольно всхрапнула и заржала, оскалив желтоватые зубы. Надо ли говорить, что неприязнь Айрис к ней возросла ещё больше?