Едва различимый шорох за спиной и вкрадчивый шёпот…
Но последнее ей кажется, конечно, кажется, здесь никого не может быть, уговаривает себя Айрис, медленно ведя ладонью по двери, – пока не нащупывает ключ, вставленный в замочную скважину.
Тени шипят, тени змеятся по полу – рядом, совсем рядом, всё ближе и ближе…
Айрис решительно поворачивает ключ.
Шум борьбы и крики резко усиливаются, в приоткрытую дверь с разгону врезается тяжёлое тело. Выпустив дверную ручку, Айрис со всего размаху шлёпается на пол и отползает назад, пока не упирается спиной в холодную стену.
И человек выходит… Резко захлопывает дверь, и ключ скрежещет в скважине, проворачиваясь раз, и другой, и третий.
За дверью начинают пронзительно кричать – но через секунду истошный вопль обрывается.
Приходит тишина, такая же кромешная, как тьма.
Айрис слышит лишь грохот собственного пульса в ушах, тяжёлое дыхание человека и шорох того, кто ползёт в ночи на запах страха…
Потом темнота сгущается в широкоплечий силуэт, застывший возле двери.
Кто сейчас стоит перед ней, понурив плечи и согнувшись, точно хищник перед прыжком?
Тот, кого она знает? Или тот, кого ей лучше никогда не знать?
Айрис провела по лицу подрагивающими от волнения пальцами, словно пытаясь снять паутину выморочного сновидения. Сердце до сих пор колотилось как бешеное – так всегда бывало после кошмара.
Она видела этот сон с самого детства, сколько себя помнила. Раньше он был смутным, непроявленным, сотканным из детских страхов – и повторялся нечасто. Но в последнее время, а в этом году особенно, сон словно бы набрал силу и стал убедительным и навязчивым. Айрис связывала это со стрессами четырёх прошедших лет. Тут и к психоаналитику не ходи: ясно же, что тёмный мужчина из сна – это архетип Отца. Любовь и признание, которые ещё нужно заслужить. А если глубже копнуть, то архетип Отца это ещё и та часть её личности, которая пытается добиться чего-то в этом недружественном, в общем-то, мире. И слабой быть нельзя, рассчитывать ей не на кого.
Айрис вздохнула. Что тут скажешь, с мужчинами у неё всегда было сложно. Не то чтобы она была им не интересна – скорее, наоборот. Для свободной женщины работа в мужском коллективе, состоящем наполовину из холостяков, выбор даже не столько предоставляет, сколько навязывает. Как говорится, было бы желание. Но рабочие интрижки Айрис не интересовали, впрочем, как и поиски нового партнёра где бы то ни было. После одного оглушительного облома она без малого четыре года чинила собственную жизнь, и теперь ей совсем не хотелось ещё раз ловить удачу за хвост. К своим тридцати восьми годам Айрис уже успела понять, что птица счастья под сверкающими перьями имеет всё ту же неприглядную куриную гузку.
Впрочем, после истории, недавно случившейся с её подругой, Айрис поменяла мнение о степени своей невезучести.
Иви познакомилась с Джоном в сети, незадолго до начала пандемии. Вскоре радужный пузырь всеобщего благополучия резко схлопнулся, и ещё вчера открытый мир ощерился запретами. Границы закрывались одна за другой, нарастала паника, люди оказались заперты и разобщены, но Иви, похоже, не замечала ничего вокруг. Она сияла от счастья и говорить могла только о мужчине своей мечты. Общие подружки завистливо вздыхали, когда в их «сУчК0чАте» Иви хвасталась очередным украшением, купленным для неё любимым. Не поспоришь, её избранник был практически идеален, причём даже внешне. Айрис видела его фотографии: высокий красавец-брюнет с атлетической фигурой и дерзкой улыбкой. Настолько обаятельный, что «подружился» с Айрис в соцсетях – разумеется, с разрешения Иви. Правда, один недостаток у него всё же имелся. Джон жил в другой стране и из-за ковидных ограничений пока никак не мог ни приехать к Иви, ни принять её у себя. Но Иви это не смущало, она была готова ждать хоть вечность. Они постоянно общались онлайн, по её словам, двадцать четыре на семь, засыпали и просыпались с телефонами в руках и знали друг о друге всё. Опять же, по её словам…
Вся эта волнительная идиллия длилась больше двух лет. Айрис тогда не особо вникала в подробности романа Иви – сложное было время. Всех перевели на удалёнку, многие бизнесы разорялись, и услуги аудитора на рынке фриланса большим спросом не пользовались. Ей приходилось хвататься даже за самые дешёвые предложения, чтобы прокормить детей. Лишь когда начали снимать ковидные ограничения, и фирма объявила о переходе в офлайн, Айрис смогла немного перевести дух. Подруги время от времени созванивались, а после отмены запретов смогли возобновить и встречи за ланчем, но общение их уже не имело прежней открытости. Иви стала какой-то рассеянной, настроение её часто менялось – и зависело оно вовсе не от того, что рассказывала ей Айрис. Да и поговорить им толком не удавалось, потому что Иви буквально не отлипала от телефона. То и дело тренькали входящие сообщения от Джона, и она тут же ныряла в чат, поспешно писала ответ, после чего с извиняющейся рассеянной улыбкой делала вид, что ей в самом деле интересны новости подруги. Айрис уже начала опасаться, что с Иви происходит что-то не то, да и роман её в формате вирта как-то подзатянулся. Но в один из недавних ланчей Иви, сияя как полная луна над прудом, сообщила Айрис, что Джон наконец-то назначил дату их встречи. Они вместе уже выбрали отель онлайн, и Джон забронирует номер в ближайшие дни. Роскошный номер для новобрачных! И прилетит, это произойдёт скоро, совсем скоро! Буквально через месяц! От избытка чувств Иви счастливо зажмурилась и впилась зубами в пирожное. Айрис украдкой вздохнула: вот ведь везучая! Всё у них так красиво, прямо как в сказке.
Однако недели через три волшебная сказка внезапно стала страшной. В ту субботу Айрис ещё валялась в постели, наслаждаясь заслуженным ниченеделанием, листала ленту в соцсети и внезапно наткнулась на пост, от которого у неё похолодело сердце. У Айрис мелькнула мысль, что это сообщение уместилось буквально в пару строк – но перечеркнуло жизнь Иви.
«Джон умер этой ночью. Будь проклят коронавирус». И одна реакция под постом, от Иви: рыдающий смайлик.
Айрис тут же позвонила подруге. Та ответила только после повторного звонка. Увидев в видеочате её погасшее лицо, Айрис испугалась ещё больше. Она попыталась выразить соболезнование, но Иви лишь покачала головой и попросила приехать.
По дороге к ней Айрис постоянно прокручивала в голове одну мысль. Что-то здесь было не так. Пандемия уже давно пошла на спад, и смерти от ковида перестали быть ужасающе будничной частью ежедневных новостей. Кроме того, они с Иви общались несколько дней назад, и разговора о том, что Джон болен, не было и близко. Внезапность его смерти выглядела очень подозрительно. Нужно было разобраться в этой истории.
Иви открыла ей дверь и тут же потянулась обняться. И разрыдалась в голос, как плачут незаслуженно обиженные дети. Через несколько минут, немного успокоив подругу, Айрис услышала то, от чего у неё потемнело в глазах. От ярости.
Оказалось, под утро Джон внезапно позвонил Иви. Спросонья она очень испугалась, а когда вместо него услышала в трубке голос его сестры Крис, конечно, спросила, что с Джоном. Крис вместо ответа рассмеялась. А потом, сохраняя в голосе нотки веселья, бодро сообщила ей, что никакого Джона нет и никогда не было. Впрочем, как и его сестры. Иви, дрожа от шока, слушала этот игривый голосок и не понимала, что происходит. Она чувствовала, как рушится её мир, и пыталась ухватиться хотя бы за осколки. Сбросив звонок, судорожно выпила стакан воды, твердя себе, что это какая-то ошибка. Возможно, Крис сошла с ума? Поругалась с Джоном, выкрала его телефон и пакостит теперь, устроив психическую атаку всем его друзьям и знакомым? Иви полезла в соцсети – возможно, он написал там что-то, предупредил? Однако первый же пост на его странице подкосил её ещё больше. В нём говорилось, что Джон… умер?
Тут звякнул сигнал входящего сообщения; Иви дрожащими пальцами открыла его. Сообщение было от Джона.
