– Ты знаешь о том, что со мной происходит? Что с ядром? – эта фраза даже самому Бродяге показалась странной. Обычно у пилотов транспортников не было столько воли и логики чтобы задавать такие вопросы.

– Вот ведь! – человек выдохнул и ударил кулаком по панели сбоку от себя. – Да откуда мне знать!? Вези нас, пока всё в тебе окончательно не свихнулось и мы не разбились. Тебе всё равно, а я жить хочу! И двигайся как указано в навигаторе. Нам нужно обойти патрули и камеры.

Бродяга не стал спорить. Выровнявшись, он взял нужный маршрут. Человек не догадывался, что сейчас происходит с пилотом, а пилот был солидарен с ним – Бродяга тоже хотел жить и даже не те два отведенных ядру года, а вообще жить и куда дольше положенного ему конвеером «Прайм моторс» срока. Вспомнив Мону Лизу, он вспомнил и про Хэйча, про те его слова об операции и разморозке. Это всё по-прежнему казалось фантастикой, ведь ничего дальше того дня, как Бродяга запустил первое тестирование систем транспортника он не помнил.

Их дальнейший путь лежал в современные районы с расположенными там новенькими многоэтажками, с хорошей подсветкой улиц и транспортных маршрутов. Машина заняла проекцию подсвеченного в воздухе пути и Бродяга летел в потоке с другими транспортниками до офисно-торгового здания, пока навигатор не указал ему снижать уровни полета почти до нулевого. Они двигались по относительно благоустроенным и тихим улицам, местами затянутым в этот час серым туманом. На старой парковке имелись ворота с испачканным плотной грязью датчиком старой видеокамеры и покосившимся дорожным знаком над ней. Парковка оканчивалась туннелем, ведущим в подвальное помещение. Тусклые огоньки лампочек подсвечивали потолок туннеля, не имевшего вывесок или разметок.

– Туда. – Указал мужчина и Бродяга подчинился.

Они въехали на какой-то склад. По мере продвижения полусгнившие металлические запчасти, лежащие у дороги, сменялись на новые аккуратно лежащие детали и их группы, разве что автомобильный путь был расчищен. Датчики пилота фиксировали передвижения людей, но те на них не нападали. Человек указал пилоту куда ехать. Металлическая дверь открылась и транспортник въехал в бункер.

Наконец-то люди перестали скрываться и не встретив указаний от Джоша, Бродяга подъехал к небольшой группе людей. Мону Лизу он узнал по высокой фигуре, точеному профилю и темной густой челке, заметной из-под темно-серого капюшона.

Угонщик разблокировал двери и без лишних слов вышел из машины. Куда разговорчивее он был с девушкой. Та слушала его и изредка что-то говорила. Бродяга не знал, что и думать, но он хотел знать, что его ждет. Жажда что-то хотеть и знать была для него новой и пилот просто принимал ее. Когда Джош отключил экран внешней голограммы, на месте долговязого рыжего парня появился низкорослый блондин со стриженными висками и небольшим ирокезом, переходящим в густую косу с мерцающими синими и белыми прядями. Это было модно среди молодежи.

Мона Лиза подошла к транспортнику и села на пассажирский диван первого ряда, где ранее сидел Джош.

– Здравствуй, Алекс. Тебя вытащили из участка, как только смогли. Ахилл говорит, что твои системы из-за перезагрузки не пострадали. Теперь нам нужно сменить твоего владельца. По своему статусу ты не можешь быть ни чьим. Доктор Хэйч умер, оставив меня своей наследницей. Ему не удалось выкупить тебя, поэтому переустановка ключа будет незаконной.

Голос девушки звучал несколько монотонно и буднично, словно она и вовсе не планировали очередное преступление против порядка Скай-сити.

– Я не могу записать тебя на свое имя, а Ахиллу нельзя проходить по базе автовладельцев, получив в собственность тебя. Поэтому ты будешь записан на имя Александра Галахера. В базах он числится живым и вполне мог получить в подарок автомобиль от консула Тобиаса Куна в день его убийства. Эти люди в состоянии переписать твой ключ и изменить базы учета транспортников. Если хочешь и дальше жить, то делай всё, что от тебя требуется. Это не займет много времени. Во время процедуры они обнулят память самоходника до базовых настроек, но что важно – не твою.

Затем Мона Лиза вышла из автомобиля и на ее место сел какой-то техник. Бродяга послушно по его запросу открыл капот и позволил просканировать все свои системы. Обычно думать в это время он не мог, то есть раньше не смог бы, сейчас же что-то в нем изменилось. Вопросы появлялись медленно и последовательно, они словно не охотно всплывали в сознании, всегда жившим лишь на инстинктах и простейших потребностях. Ему меняли хозяина, но сам он оставался всё тем же пленником обстоятельств и своих возможностей. По сути, ему должно было быть всё равно, но Бродяга ощущал какую-то потерю. Этого тела ему было мало.

Процесс завершился. Номер на борту аэромобиля осветили новые цифры, на именной панели загорелось росчерком прописных букв другое имя, а его ключ стал кольцом на среднем пальце Моны Лизы. Девушка разблокировала остаток суммы на счете взломщиков и отрицательно покачала головой на вопрос не хочет ли она продать самоходник.

Ахилла на площадке уже не было видно, когда Мона Лиза села в машину на заднее пассажирское сиденье как было, когда она похищала Бродягу.

– Поедем другой дорогой. На сорок градусов от себя автоматическая дверь, за ней есть выход.

Бродяга тронулся, оставляя позади всевозможные станки и приспособления для подъема и ремонта машин.

– Тебя убрали из полицейских баз в качестве угнанной у них машины и вещдока по делу об убийстве консула. Это было недешево. Постарайся не привлекать внимание копов. – Произнесла девушка. – На тебя все еще идет охота корпорацией «Прайм моторс», а у них свои базы и тебе повезло, что они не угнали тебя из участка первыми – не захотели компрометировать себя.

Впереди лежали коридоры и проезжая по одному их них к выходу, Бродяга спросил:

– То, что говорил доктор Хэйч правда? Я действительно был человеком? – из предустановок прозвучал механический голос пилота и Бродяга переключил голосовой ряд на привычный ему тембр.

– Как он утверждал. Твою разработку держали под секретом.

– Корпорации я нужен как самоходник или им нужно мое ядро? – В салоне мягко пикнул уровень заряда машины, предупреждая, что его хватит на час.

– Им нужно твое ядро – твой мозг, который они уничтожат. Сотрут следы своего преступления. Хотя Хэйч всегда называл это открытием и прорывом в медицине. Даже то, что ты выжил, когда мы перенастроили твою платформу уже чудо. Ты что-нибудь вспоминаешь, что было с тобой до заморозки?

– А что, если пересадить ядро в другой самоходник? – не ответив на вопрос, пилот задал беспокоивший его свой вопрос.

– А смысл? Сейчас ты стал незаметен для них: все твои номера и внутреннее имя изменены. Можешь выбрать новое имя. Кстати, тебя выдает не машина, которую ты водишь, а то, как ты ею управляешь. Ты обходишь правила. Летаешь и ездишь не так, как другие.

– Постой, так моя манера управлением самоходником могла стать причиной убийства консула?

Мона Лиза медлила с ответом.

– Я не знаю. Всё засекречено в рамках расследования. Почитаешь потом хронику.

Бродяге всё это не нравилось. Он был огорчен смертью владельца. Тот хорошо с ним обращался и давал относительную свободу. До недавних пор служить Тобиасу Куну было смыслом его жизни. Вот только он что-то упускал, что-то имеющее большое значение, хотя не настолько он важен был, чтобы из-за него убивать консула.

– То есть «Прайм моторс» будет искать именно самоходник моей модели и года выпуска? А что, если ядро пересадить, это ведь возможно?

– Да, конечно. Отделение ядра от машины возможно с целью замены на новое. Твоя платформа подходит к обслуживанию малогабаритных транспортных средств. Твой мозг хоть и биологический, но вживленные в него искусственные нейроны поддерживают узко ограниченные импульсы. Никаких автобусов, поездов, самолетов и систем обслуживания домов.

– А что на счет тела андроида?

– Клона или роботизированного человека из тебя не сделать, для этого слишком мало остаточной плоти и мозг трогать нежелательно. – Уверенно ответила Мона Лиза. – Современные образцы роботов конструируются вместе с их мозгом, у них иное ядро и платформа, не подходящая для био-синтезированного ядра, наподобие твоего. А старые андроиды мало у кого остались.