Чем дольше мы шли, тем сильнее я убеждался в том, насколько обманчивы расстояния в Средней Азии. Совсем как в африканских пустынях. Кажется, что желанный объект впереди очень близко, а на самом деле до него можно идти полдня, а он так и не приблизится. Мы прошли ещё где-то около часа, а жилые объекты выросли лишь на самую малость, точно почва у нас под ногами постоянно двигалась как беговая дорожка, от чего мы будто бы топтались на месте.
Турин первым замедлил шаг. В спешке мы только скорее выбьемся из сил, а расстояние всё-таки требуется пройти значительное. Мы ведь не предполагали, что всё так обернётся, а потому не могли не выпить воду. Высоко стоящее солнце не слишком донимало нас в наших свободных светлых одеждах, но то, что мы столько прошли, всё-таки чувствовалось. Однако мы знали, стоит нам только остановиться на минуточку или сделать привал, как тутже захочется пить, и все мысли будут лишь о воде, поэтому мы всё шли и шли, и думали лишь о шагах и о том, сколько ещё предстоит отшагать, и каждый шаг был равномерно отмерян нашими натруженными мышцами ног.
Я старался не вертеть головой по сторонам и не вращать глазами, а сосредоточиться только на цели перед собой. И как мы могли первоначально подумать, что это какие-то здания? Теперь я явно видел, что это металлическая блестящая голова воина в шлеме, а чуточку впереди голова его скакуна, а меж ними виднеются пальцы от вздёрнутой к небу руки, просто издали всё это сливалось в одну серую массу, напоминающую крышу временного домика для строителей. Значит, всё-таки мы приближаемся, раз можно различить такие подробности, как уши и грива коня, завитки на бороде и косматая бровь воина. На часы я старался не смотреть. Что толку? Знание времени сейчас никак не могло нам помочь. То и дело я обращал свой взор на Турина, на его сжатые челюсти и слаженные движения как у автомата. В отличие от него, я то и дело спотыкался о мелкие камушки – единственные свидетельства в этом крае того, что когда-то в доисторические времена здесь располагалось дно моря.
Конечно, было бы проще взять по парочке вездеходов, принять удобное положение в седле и мчаться по степи, вертя головой направо и налево, но впечатления были бы не те. Простота и удобство маршрута не дали бы нам вполне прочувствовать эту страну. А сейчас, пусть нам тяжело, пусть мы измучены жаждой и усталостью, мы имеем такие впечатления, которые останутся с нами на всю жизнь. И много позже мы будем вспоминать с удовольствием, через что нам пришлось пройти в Монголии. Я почему-то не верил, что мы сгинем в Гоби. Нет, нам ещё предстоит пройти через трудности войны на родине, обязательные для каждого годного к службе мужчины. А здесь… мы либо спасёмся сами, либо нас найдут. Всё-таки мы были зарегистрированными туристами, и какое-то время спустя, а может уже и сейчас, соответствующие органы контроля заинтересуются, почему это нет нашей отметки на промежуточной и конечной точке маршрута. Конечно же, нас будут искать. А для нас, самое важное, пока обнаружить воду, этот главный источник жизни на земле.
В какой-то момент перед нами открылась удивительная картина. Гигантский всадник, по пояс застрявший в песке вместе с лошадью, из сероватого, как бы маслянистого под солнечным освещением металла не более чем в миле впереди. Когда-то он находился на искусственной насыпи, потому так хорошо просматривался издалека всё это время, что мы к нему приближались. И на небольшом расстоянии от него группами располагались пешие воины, кто с копьём, кто с луком. Они были выполнены уже в терракотовых оттенках «под глину», и потому мы заметили их только сейчас. Вся эта скульптурная группа представляла собой армию древних завоевателей и была заброшена не одно десятилетие. Интересно, для какой цели в былые времена их установили посреди степи? Когда я просматривал наш маршрут в туристическом агентстве, ни о чём подобном мне не рассказывали, и ни строчки я не читал о подобных полузасыпанных песком воинах. Значило ли это, что об этом месте мало кто знает? И не забрели ли мы в действительности в очень глухую местность?
Я хотел поинтересоваться у Турина, не известно ли ему что-нибудь об этих объектах, но, взглянув на него, я понял, что бедняга сильно измождён. Верно, пить ему хотелось много сильнее моего. Я решил отложить обсуждение этого вопроса на потом. Хотелось верить, что где-то здесь мы сможем отыскать если не колодец, то хотя бы арык. На худой конец, сгодилась бы и любая ёмкость, наполненная пусть даже не вполне чистой водой. На этот случай у нас как раз имелись специальные обеззараживающие таблетки, хотя Монголия оставалась одной из немногих стран, где в наши дни можно было пить спокойно из природных источников, не опасаясь заразы.
Солнце начало садиться, когда мы подошли к торсу великого полководца прошлого, ибо кем ещё мог быть этот предводитель монголов в старинных латах, ведущий за собой войска к победе и славе?
– Вот что, Грумио, – начал Турин, садясь в тень от статуи и прислоняясь спиной к большому валуну, – ты походи здесь и поищи, нет ли колодца. Как найдёшь, сразу мне крикнешь. Я же пока посижу немного, приду в себя. Нужно передохнуть, пока я совсем не раскис.
Я оставил его, потому что понимал, что он не в состоянии больше пройти. Только спасительная жидкость способна вернуть ему силы, и я в ней тоже очень нуждался. Я решил обойти военачальника и поискать место, с которого удобнее забраться на него, потому что он даже в полузасыпанном состоянии был наивысшей точкой близлежащих окрестностей. С него будут легко просматриваться дали во все стороны.
С противоположной стороны действительно можно было подойти почти вплотную к металлической обшивке. Находясь под устремлённой вверх дланью в перчатке, я вдруг почувствовал себя маленьким и незначительным, хотя комплексом неполноценности не страдал. Такая ручища могла бы прихлопнуть меня точно муху. Эта статуя воистину когда-то была гигантской. Убедившись, что, помимо изваяний воинов, вокруг будто бы ничего и нет, я всё же решил отправиться на разведку к одной из статуй поменьше, вернее, к целой группе из десятков воинов с копьями. Спускаясь с откоса, я загляделся на них и обо что-то зацепился правой ногой, споткнулся и поехал по песку, теряя равновесие. Под моим весом песок осыпался всё больше, так что я вполне благополучно съехал вниз, только сандалии пришлось вытряхивать.
Пока я шёл до копьеносцев, мне вдруг пришло в голову, что весь этот песок, которым тут всё было полузасыпано, не мог иметь природного происхождения, ведь мы были в самом сердце гобийской степи, где почва камениста, но не песчанна, где также встречаются и залежи глины, и вполне благополучно растут себе некоторые кустарники, например, тамариск. Не означало ли это, что его навезли сюда специально, чтобы засыпать эти фигуры? Только вот дело не было завершено. Может, песка не хватило или финансы закончились у того, кто всем этим занялся, и погребение статуй так и осталось завершённым наполовину. Обязательно поинтересуюсь этим вопросом у первых встреченных нами монголов, а если они не знают, так в туристической конторе.
Добравшись до первого воина из десяти, я обратил внимание, что в высоту все статуи чуть больше человеческого роста, где-то метра два с половиной, и что у каждой рука с копьём находится в несколько ином положении, нежели у соседа. Если пробежаться взглядом от первого до десятого, то можно было уловить некое движение совершаемого броска. Готов поспорить, что у группы лучников напротив то же самое наблюдаемое явление окажется в положении тетивы лука. Итак, вся эта композиция первоначально была задумана со смыслом. Всё-таки стоило ещё осмотреться и у лучников на всякий случай, но я подумал, что и мне сейчас тоже необходимо срочно сесть. Я должен был иметь передышку хотя бы в несколько минут. Эта заминка ничем не повредит ни мне, ни Турину. Я пристроился у ног воина в тени так, чтобы садящееся солнце было скрыто статуей. Ночь будет ясной, значит, я смогу произвести необходимые замеры и установить, пусть даже и приблизительно, где мы всё-таки находимся.
